Нельзя, однако, считать, что их брак был настолько безмятежным, что в нем не случалось минут, когда Флоранс Ладусет проклинала встречу со своим будущим мужем в цирке-шапито. Всякий раз, когда супруг, не унаследовавший ни капли таланта своего циркача-отца, пытался повторить коронный номер последнего за запертой дверью собственной кухни, утверждая, что кафель — именно то, что нужно для идеального толчка, он доводил Флоранс до состояния ярости. В акробатике Мишель, правда, так и не преуспел, подтверждением чему служили расколотые горшки и многочисленные царапины на дверцах серванта. Предел же терпению Флоранс пришел, когда мужу, устроившемуся официантом после того, как заброшенную каменоломню затопило и о выращивании шампиньонов больше не могло быть и речи, пригрозили увольнением за попытку пожонглировать тарелками. По иронии судьбы, именно в тот же день Флоранс поймала Мишеля за руку, тянувшуюся к ножу для разделки мяса, прекрасно зная, что стоит ей повернуться спиной, как он тут же попытается его проглотить. Когда Флоранс пригрозила мужу разводом, тот напомнил ей, что именно акробатика когда-то свела их вместе.

— Она же нас и разведет! — воскликнула его супруга.

С этими словами она решительно вышла из кухни и направилась в сторону леса, где и пряталась, выжидая, когда муж отыщет ее с наступлением темноты.

Мсье Ладусет находил протесты жены против его попыток превзойти своего отца совершенно безосновательными и часто сиживал в кресле у камина, перебирая в уме все ее проступки и недостатки: как она дважды в день проверяет его язык на предмет болезней; как не позволяет ему есть яблоки — на том основании, что хватит им и одной Евы; как она настаивает, чтобы их сын постоянно носил на шее нитку с зубчиком чеснока, дабы не подхватить глистов. Когда же Мишель, ради сохранения семьи, прекратил-таки попытки повторить коронный номер отца, его усилия продолжались во сне, и тело мсье Ладусета дергалось и подпрыгивало под одеялом, несмотря на тяжесть семейной Библии, которую мадам Ладусет помещала ему на грудь в качестве груза.

И все же, вопреки десяткам лет страха, когда трагический момент в конце концов наступил, мадам Ладусет оказалась готовой к нему не больше, чем в первую брачную ночь. Вопль, вырвавшийся из ее груди, пронзил сердце Гийома с легкостью раскаленного лезвия. Он так и не смог сказать, что же нанесло ему большую рану в тот злополучный вечер — смерть отца или душераздирающее горе матери…

Не в силах более выносить вида бледно-розовых стен, Гийом Ладусет уткнул взгляд в рамку с красным дипломом Академии мастеров-парикмахеров Перигора, которую он так и не снял со стены, и мысли сами собой вернулись к предмету страсти всей его жизни, — страсти, что канула в прошлое из-за его упрямого нежелания меняться. Он увидел себя в купленной четыре года назад клетчатой рубашке с коротким рукавом, которая уже не могла скрыть его «зимний плюмаж»; в кожаных сандалиях, приобретенных в супермаркете на распродаже исключительно из соображений дешевизны; с усами, которые приходилось подкрашивать карандашом, дабы скрыть седину. Он взглянул на письменный стол с чернильным пятном — словно в насмешку над делом, что потерпело крах, не успев начаться. Но более всего Гийом думал о женщине, которую потерял. Каким идиотом он был, не ответив на ее письмо, и о двадцати девяти годах, которые они могли быть вместе, теперь безвозвратно ушедших в небытие. Он понял, что упустил в жизни самое главное, — и раскаленное лезвие пронзило его сердце во второй раз.

Именно в этот момент отворилась входная дверь.

Гийом Ладусет вел своего первого клиента к креслу с облупившейся инкрустацией с осторожностью инвалида, пытающегося перейти покрытое тонким льдом озеро в неподходящей обувке. Удостоверившись, что тот удобно устроился на подушке с вышитым вручную редисом, сваха — в этот момент он больше походил на пингвиниху-мать, зацикленную на своем единственном яйце, — обошел письменный стол с чернильным пятном и осторожно опустился на вращающийся стул.

— Добро пожаловать в «Грезы сердца»! — объявил он с улыбкой такой ширины, что кончики усов подскочили на дюйм к каждому уху. — Чашечку кофе?

— Да, пожалуй.

Гийом Ладусет метнулся в глубь комнаты и наполнил две чашки из кофеварки на маленьком столике с кружевной скатертью. Одну он поставил перед клиентом, сам же вернулся обратно на вращающийся стул, торжественно снял колпачок с авторучки и провозгласил:

— Ну-с, а теперь несколько формальностей, прежде чем мы перейдем непосредственно к делу.

Нацелившись пером на листок бумаги, Гийом поднял глаза и спросил:

— Имя?

— Ты прекрасно знаешь, как меня зовут, — ответил мужчина. — Мы с тобой знакомы всю жизнь.

— Имя? — упрямо повторил Гийом Ладусет.

— Ив Левек, — в конце концов последовал ответ.

— Адрес?

— Да я ж твой сосед!

— Адрес?

— Амур-сюр-Белль. Это в провинции Перигор на юго-западе Франции, если ты вдруг забыл.

— Возраст? — продолжал Гийом Ладусет, не поднимая головы.

— Тридцать пять, — ответил дантист.

— Возраст? — повторил сваха с усталостью судьи, наслушавшегося лжи за свою карьеру.

— Ладно, сорок девять.

— Итак, чем могу быть полезен?

Гийом Ладусет сплел пальцы и опустил руки перед собой на стол.

— Ну, я слышал, ты открыл брачную контору, вот зашел посмотреть, что же это такое. Просто по-соседски, разумеется.

— Прекрасно! Мы предлагаем своим клиентам три уровня услуг…

— Мы? — переспросил дантист, оглядываясь вокруг.

— «Грезы сердца» предлагают три уровня услуг, — продолжил Гийом Ладусет. — Каждый из этих уровней приспособлен под индивидуальные потребности клиента. В нашем ассортименте «Непревзойденные Бронзовые Услуги», «Непревзойденные Серебряные Услуги» и, конечно же, «Непревзойденные Золотые Услуги».

— И в чем они заключаются?

— «Непревзойденные Бронзовые Услуги» предоставляют клиенту возможность помочь себе самому в поисках любви. Мы даем рекомендации относительно того, что, по нашему мнению, клиент делает не так, предлагаем различные варианты того, каким образом наш клиент может улучшить свой внешний вид, и указываем на неблагоприятные, с нашей точки зрения, персональные привычки клиента, на которые следует обратить внимание. Все остальное зависит от самого клиента. Тем, кто остановил свой выбор на «Непревзойденных Серебряных Услугах», мы — с наивысшей степенью продуманности, заботы и предупредительности — подбираем максимально приемлемую пару из нашей картотеки. И наконец, клиент, который выбирает «Непревзойденные Золотые Услуги», может назвать нам того, с кем ему хотелось бы познакомиться, при условии, что он или она проживает в пределах определенной территории и что объект любви нашего клиента не женат или не замужем. Те, кто выбирает «Непревзойденные Серебряные» или «Непревзойденные Золотые Услуги», автоматически пользуются всеми привилегиями «Непревзойденных Бронзовых Услуг» без дополнительной платы.