Стив покачал головой и тяжело опустился на стул у кровати.

«Я их убил».

Отец спал зачарованным медикаментозным сном, и лицо его было безмятежно. «Что я скажу маме, когда она спросит, как прошло посещение? – спросил себя Стив. – А Шерри?»

Ничего, решил он.

Ничего он им не расскажет.

Яд он вливает в стакан аккуратно, вместе с молоком: немного молока – капля яда, немного молока – капля яда. Молоко подогрел заранее: оно теплое, не горячее – в учебнике по фармакологии сказано, что в горячей жидкости токсин может распасться и потерять свои свойства. Наполнив стакан почти до краев, ставит на поднос. Раньше он думал, что теплое молоко любят только маленькие дети и их бабушки: но еще его любит она, и стакан теплого молока в постель стал для них своего рода ритуалом.

Она уже наверху, в постели. Чуть раньше они занимались сексом, а потом она сказала, что устала. Но секс был быстрым и не мог ее вымотать. Эта мысль бесит, как всегда, – и, как всегда, он старается не давать ей ходу. В конце концов, она шлюха. Он об этом прекрасно знает; знал и когда они познакомились (черт возьми, поэтому-то они и познакомились), – просто не ожидал, что… ну что все окажется так серьезно. Что это будет его бесить. Не думать об этом не получается: какова-то она с другими мужчинами, в разных позах, веселая, неутомимая, счастливая куда больше, чем с ним, – с ними-то небось не устает!..

Она окликает его из спальни – низким хрипловатым голосом с этим волнующим акцентом. По ее голосу он будет скучать. Окликает снова, потому что он не отвечает – поднимается по лестнице, бережно держа поднос, сосредоточившись на том, чтобы не расплескать. Смотрит на молоко в стакане.

Это ведь не обязательно, думает он. Можно остановиться. Вернуться на кухню, вылить молоко в раковину и налить другое – чистое, без добавок…

Но он не останавливается.

Добравшись до верха лестницы, поворачивает направо, в спальню. Она лежит, прикрыв глаза. Больше не хочет пить?.. Он помогает ей сесть и с ласковой улыбкой протягивает стакан. Она поправляет бретельку полупрозрачной ночной сорочки и улыбается в ответ.

– Какой ты добрый!

– Пей, – говорит он. – Выпей все. Тебе полезно. Пей. Это то, что тебе нужно.

В пятницу вечером, когда Стив вернулся из бара, дома на автоответчике ждало сообщение. Прослушав его, он возблагодарил судьбу, что Шерри сегодня не явилась, как бывало, к нему без приглашения. С самого Рождества она намекала, что пора бы им съехаться; после того как Стив разозлился и накричал на нее, стала осторожнее и уже не так рвалась нарушать его границы. Этому он теперь от души порадовался.

Вечер прошел как обычно: друзья, бар, выпивка. Делаем вид, что все нормально. Хотя неделя выдалась нелегкая, и притворяться, что всё в порядке, становилось все труднее. Уилл, как обычно, сыпал идиотскими шуточками и первый над ними ржал, и где-то в районе второй кружки пива Стив вдруг понял, что на самом деле он не слишком-то ему по душе. Как и Деннис. Встреть он их обоих не в колледже, а сейчас, – вряд ли стал бы с ними тусоваться.

Вот Джейсон – другое дело. Джейсон – славный малый.

Он чувствовал себя обманщиком от того, что скрывает от друзей тайну отца, делает вид, что все по-прежнему, когда на самом деле мир перевернулся вверх дном. И спрашивал себя: а как же отец все эти годы хранил свою тайну? Как умудрялся представать перед сослуживцами, друзьями, родными обычным добропорядочным гражданином, а не хладнокровным убийцей?

Когда Стив вернулся домой, в голове у него слегка гудело; однако, прослушав сообщение на автоответчике, он протрезвел так, словно и не пил.

Голос он поначалу не узнал, но говорящий почти сразу назвался.

– Але? Стив? Стив… кхм… Най? Это Лаймен. Лаймен Фишер, помните? Встречались за обедом у Джессики. – Долгая пауза. – Я тут подумал о том, что вы тогда спрашивали, ну помните, насчет вашего отца и… кхе… Рут. И понял: может, вы и правы. Старик ваш в самом деле изменился после войны. Может, об этом и стоит поговорить. – Еще одна долгая пауза. – Да, думаю, поговорить стоит.

У Стива перехватило дыхание.

Он знает.

Нет! Как?! Быть этого не может! И все же Стива охватила страшная уверенность: старик что-то подозревает. Наверное, подумал на досуге и понял, как это странно, что сын Джозефа Ная прилетел к ним из Калифорнии только ради того, чтобы посидеть на семейном обеде и задать несколько вопросов о своем отце и его первой жене.

Стив прослушал сообщение еще и еще раз. Достал ручку и блокнот с рекламой какого-то агентства недвижимости, записал номер Фишера. Некоторое время в нерешимости смотрел на телефон. Однако становилось поздно – а в Нью-Мексико на час позднее, чем здесь. Если он хочет перезвонить, тянуть не стоит.

Стив набрал номер. Услышал гудки – три, четыре, а затем скрипучий старческий голос:

– Алё!

– Здравствуйте, – сказал Стив. – Это…

– Да, я понял.

– Хорошо, – осторожно проговорил он.

– Думаете, стоит об этом говорить по телефону?

Да, Лаймен знает.

– Почему бы и нет? – с притворной беззаботностью поинтересовался Стив.

Пауза.

– Я тут подумал над тем, что вы тогда спрашивали. У Джессики.

– Вот как?

– Вот так. – Лаймен вздохнул. – Хороший парень был Джо, ваш старик. Веселый, компанейский. «Тусовщик» – так это сейчас называется у молодежи, верно? Вы спросили, не изменился ли он, когда вернулся из армии. И сперва я ответил «нет». А вот теперь подумал – знаете, пожалуй, что да. Веселились-то мы вроде так же, а радости той уже не было. Он серьезнее стал. Внутри, понимаете? Серьезным и каким-то… безжалостным. – Снова пауза… Стив слышал в трубке шумное дыхание старика. – Знаете, ему ведь там убивать приходилось.

Дальше слушать Стив не мог.

– Понимаю, – быстро сказал он. – Спасибо, что позвонили.

– Так вы не хотите знать?..

– Не хочу, – ответил Стив и повесил трубку. Руки у него дрожали.

Несколько минут он стоял в растерянности, глядя на телефон. Может, стоило дослушать, что скажет старик? К чему он вел? «Шантаж», – мелькнуло в голове. Где и как живет Лаймен Фишер, Стив не знал; но Коппер-Сити – бедный городок, и лишние деньги его жителям явно не помешают. Мысль эта наполнила его ужасом: он представил себе постоянно увеличивающиеся выплаты, жизнь в вечном страхе перед новыми звонками Лаймена Фишера, требующего денег. Руки все еще дрожали; он схватил левую руку правой, как делал в детстве, когда начинал дрожать от непомерных физических усилий.

«Что же делать?» – размышлял Стив, глядя на телефонный аппарат. Платить? Ну нет! Доказать ничего невозможно – и не все ли ему равно, какие слухи пойдут по Коппер-Сити? С другой стороны, что, если Лаймен Фишер раздобудет номер его родителей и примется звонить матери? Нет, такого допустить нельзя. Даже намек на такой скандал ее убьет.