— Марина, ты с ума сошла! Ребёнку спать пора. Матвей Николаевич, пожалуйста, уходите!

Безжалостные серые глаза, стиснутые зубы, хмурый взгляд.

— Даша, нам надо поговорить.

Господи! Арррр!

— Вот мы на свежем воздухе погуляем и лучше спать будем, правда, дочка? — с энтузиазмом сказала Марина.

Угу. Сейчас выйдет за дверь и будет партизанить в подъезде. Если там стоять, прекрасно слышно, о чём говорят в квартирах.

Непутёвая мамаша принялась натягивать на Оксанку прогулочный комбинезон — прямо на ночнушку. Да блин! Я же только-только искупала ребёнка, мы полчаса плескались и играли, у Оксанки ещё волосы не высохли, влажные. А она её на улицу тащит, идиотка, вместо того, чтобы помочь мне отделаться от Артемьева.

Ой, я и сама такая лохматая после водных процедур! Растрёпанный хвост висит где-то над ухом… Чёрт, выгляжу как лохудра…

Ну и ладно, подумаешь.

— Доча, давай быстрее!

— Марина, прекрати! Хорошо, я сейчас выйду. Подождите меня на улице, — обречённо сказала я Артемьеву.

Он вышел, и Маринка тут же заломила руки на груди и сделала восторженные глаза: ах, какой мужчина, ах ты боже мой!

— Кто это? — шёпотом спросила она.

— Наш клиент. Ужасно вредный и капризный. Задолбал меня уже, — прошипела я в ответ, быстро придумав удобоваримую версию.

— Дура! Да я бы вокруг такого клиента танцевала день и ночь. Голышом и в монистах!

— В каких монистах? — изумилась я. Кинулась в комнату, стянула футболку и надела джемпер, даже без лифчика. Потом принялась прыгать на одной ноге, натягивая джинсы.

— В таких. Звенящих. Для восточных танцев. Ты что надеваешь?! — подруга ухватила джинсовую штанину. В результате я едва не грохнулась. — А вдруг он в ресторан тебя повезёт? Платье надень, глупая! Губы накрась, дурында!

— Нечего мне с ним в ресторане делать.

— Стой, куда?! Ты же лохматая! Дай, хотя бы расчешу!

Маринка налету ухватила меня за растрёпанный хвост, схватила с тумбочки щётку, сняла резинку и принялась расчёсывать волосы.

— Все клиенты вредные, — назидательно приговаривала она при этом. — Многие, к тому же, ещё и мерзкие. А этот твой — роскошный. Боже, какой мужик! Какая фигура! Какой рост, плечи! А как он одет! А как от него пахнет!

— Не захлебнись восторгом, — скептически заметила я. — И волосы мне не рви.

— Потерпишь! У мужика, между прочим, на тебя стоит.

— Что?! — вздрогнула я. Щёки тут же вспыхнули, их словно опалило огнём.

— А то! Это сразу видно. Его аж заколбасило, как ты из комнаты вышла. А как он на твои ноги и сиськи пялился — ух! А на моё добро даже и не взглянул.

— Вроде, он смотрел на Бонни.

— Угу, как же. Глупая! На тебя он смотрел, на тебя! Он женат?

— Какая разница.

— Огромная. Женат?

— В разводе. Есть ребёнок, сын.

— Отлично! Ты ушами-то не хлопай, Дашка!

Что за бред она несёт?

— Марина, ты забыла? Во-первых, этот… эм… клиент… меня бесит! Я его уже возненавидела. А во-вторых, у меня есть Алекс.

— Где он твой Алекс? А Матвей Николаевич — вот он, рядышком. Смотрит на тебя и умирает от страсти. Того гляди членом проткнёт потолок.

— Боже, что ты говоришь! Тут же ребёнок!

— Да Оксанка не поймёт ничего. Знаешь, Дашуня, была бы ты похитрее, давно бы чудесненько в жизни устроилась. А ты сидишь, как дура, ждёшь своего непонятного Алекса. Давно бы дала правильному мужику, вот типа этого, и была бы полностью в шоколаде.

— Марина, прекрати!

— Тем более, ты девочка. Мужика бы это знаешь как впечатлило? Прифигел бы, что девственница ему досталась.

— Замолчи немедленно! Я больше не могу слушать этот бред!

— Всё, готово. Топай и будь поласковее с Матвеем Николаевичем. Не смей ему грубить! А мы будем ждать твоего возвращения.

— Лучше уложи Оксанку спать, мамаша! — огрызнулась я и выскочила в подъезд.

*****

Как же мне не хотелось оставаться с Артемьевым наедине, да и вообще находиться рядом с ним. Он будто разбередил затянувшуюся рану. Уже почти три недели прошло после моего визита в клуб, и я изо всех сил старалась спрятаться от болезненных воспоминаний. А теперь они снова нахлынули.

Его парфюм, наполнивший нашу прихожую и оставшийся там даже после ухода, будоражил… Неподалёку от подъезда стоял уже знакомый мне чёрный «крузер». Водитель поздоровался со мной и отправился курить, а меня Артемьев, безапелляционно взяв за плечо, усадил на заднее сиденье автомобиля. Снова воспоминания: как сидела здесь, в джипе, возвращаясь из его офиса, и не могла протолкнуть комок в горле, изо всех сил боролась со слезами…

В салоне внедорожника было темно, но над подъездом светил фонарь. Я со страхом покосилась на Артемьева, когда он сел рядом. Постаралась отодвинуться от него как можно дальше.

— Что вам от меня надо?

Теперь, без свидетелей, хотелось заорать на него, даже ударить. Но я по-прежнему ужасно боялась этого мужчину, от него веяло опасностью. Он уже почти меня уничтожил. Вдруг захочет завершить начатое?

— Даша, произошла ужасная ошибка, — глухо произнёс Артемьев. — Я об этом не знал, даже не догадывался…

— О чём вы?

— В тот день ко мне должна была прийти другая… мм… девушка. Но она до моего офиса не доехала, попала в аварию. Я вас перепутал, Даша. Решил, что ты — это она.

— Но как…

Я была ошарашена его словами. Что всё это значит? Я появилась в офисе вместо его подруги, с которой он договорился о встрече? Так, стоп! Уж с подругой он бы меня не перепутал. Значит, он ждал незнакомую девушку и даже не знал, как она выглядит. То есть… Он заказал себе проститутку, чтобы развлечься прямо в офисе!

Какой же мерзкий!

— Даша, я жестоко ошибся… А ты пострадала. Пожалуйста, прости меня. Если сможешь… Я не хотел, честно. Это была нелепая случайность, которая дорого тебе обошлась. Понимаю, что ничем не смогу загладить свою вину… Но если вдруг я чем-то могу помочь… Скажи, что мне для тебя сделать?

Я молчала. Требовалось время, чтобы осознать его слова. Мозги отказывались соображать, я впала в ступор — как это обычно со мной происходит в критических ситуациях. То, что этот мужчина сидит рядом со мной и совершенно искренне раскаивается и даже просит прощения, шокировало ещё больше, чем полученная информация.

Не дождавшись от меня ответа, Артемьев полез во внутренний карман своей дорогущей куртки, под которой виднелся шикарный костюм. Он достал портмоне.

«Нет, только не это!» — мысленно взмолилась я. Неужели сейчас он начнёт совать мне деньги, как какой-нибудь шлюхе?!