И вот после очередного прыжка и сканирования системы был обнаружен беглец. Он только-только начинал разгоняться, но уйти в очередной гиперпереход ему уже было не суждено.

– Попался! – радостно воскликнул Зарк Ламан. – Подбейте его! Уничтожьте!!!

– Слушаюсь.

На пределе скорострельности заработала артиллерия крейсера, жертва, начав маневрировать, поставила энергощиты, но долго они продержаться под интенсивным огнем пушек десятого поколения не могли. Что, собственно, и произошло. Щиты быстро просели, потом вовсе «сдулись», и снаряды начали крушить броню, что тоже долго не продержалась.

Ответный огонь был слабым и не особо точным, сказывалось превосходство как в мощности энергощита, так и в маскировочных полях, а также помехопостановки, из-за чего противник не мог нормально прицелиться, так что охотник не потерпел никакого урона.

Не иначе как в отчаянной попытке добраться до врага противник попытался сманеврировать и пойти на сближение, но этого ему не позволили. Были разбиты маршевые двигатели, и жертва мгновенно потеряла ход, став обыкновенной, практически учебной мишенью.

«Секатор» продолжил крушить своего визави, и вот, когда казалось, что уже все кончено, из обломков и вспученных внутренними взрывами бортов, из всего этого стального хлама выскочило небольшое золотистое тело и, резко маневрируя, стало удаляться в сторону ближайшей планеты системы, являвшейся газовым гигантом типа Сатурна, даже свои астероидные кольца имелись.

– За ним! Это тот самый живой корабль!

Мимоходом всадив в груду металла, бывшую совсем недавно кораблем с неоднозначным названием «Длинный толстяк», несколько залпов, крейсер погнался за беглецом.

Подбить живой корабль оказалось делом непростым, он не только резко маневрировал, но и производил телепортационные скачки. Только эти скачки и позволяли если не уходить в отрыв, то, по крайней мере, сохранять дистанцию, так как скорости при обычном движении откровенно не хватало, сказывался класс экспериментальных двигателей.

Зарк Ламан откровенно бесновался, обзывая артиллеристов косоглазыми и криворукими обезьянами, но снаряды продолжали пролетать мимо цели, впритирку, но мимо.

– Они задействуют предвидение, – сказал в защиту стрелков Раск Наук.

– Да я знаю… А вы как-то можете этому помешать?

– Будь противник равным нам по силе, то да, могли бы, но не в данном случае.

– И что, его никак не уничтожить?!

– Почему? Сейчас он истратит пси-силы на эти прыжки с разогнанным предвидением, и мы сможем на него воздействовать, нужно только не дать ему передышки для восстановления сил.

– Не дадим…

Охота не прекращалась, «Секатор» продолжал вести беспокоящий огонь по живому кораблю, до тех пор пока тот не достиг планеты, а затем нырнул в ее бушующую атмосферу. Но и там беглецу не было спасения, сканеры крейсера достаточно хорошо просвечивали верхние слои атмосферы, и беглецы вынуждены были погружаться все глубже и глубже, туда, где свирепствовало чудовищное давление и куда снаряды уже не добивали просто потому, что сгорали метеорами.

– Мы их потеряли… – в какой-то момент доложил полковник Харн Крау.

– Как так? У вас же самая совершенная аппаратура!

– Даже она не всесильна. Там, на глубине, куда ушел живой корабль, такие энергетические шторма бушуют, что…

Командир крейсера не договорил, и так все было предельно ясно.

Все свои силы Владислав Роев тратил на ментальный контроль комсостава крейсера «Длинный толстяк», потому восприятие мира было серьезно подавлено, сил ни на что больше не оставалось. Но вот у Эхинацеи с этим проблем не было, несмотря на то, что в ее компетенции остался остальной экипаж корабля (правда, самый минимум), но благодаря ментальным возможностям «Золотой рыбки» ей это давалось легко, потому она предупредила:

– Рой, у нас проблемы…

– А именно?

– Погоня.

Крейсер как раз начал разгон для ухода в очередной прыжок, но это не имело значения, если погоня уже сидит на хвосте, то очередной прыжок ничего не даст, все равно догонят и даже обгонят.

– Внимание! Тревога! Фиксируется формирование зоны гиперперехода!

– Проклятье! – ругнулся Владислав, наблюдая, как вышедший из гипера корабль, подработав маневровыми движками, встал на догонный курс и, что хуже всего, очень быстро нагонял.

Не вступая в переговоры, противник открыл огонь с максимальной дистанции и бил достаточно метко, быстро просаживая энергощиты. Ответный огонь получился крайне неэффективным, тут и дистанция сказывалась, и то, что сканеры крейсера едва фиксировали цель.

– Идем на сближение!

Какой-то шанс на удачу был именно в плотном контакте, причем это не касалось артиллерийской перестрелки, а именно в телепортационном абордаже. Но противник уклонялся от клинча и продолжал расстрел, и в итоге добился своего, крейсер, лишенный двигателей, фигурально выражаясь, встал. Потом его стали методично добивать.

Рою с Эхинацеей не оставалось ничего другого, как бросить агонизирующий корабль.

Роев недовольно поморщился, ведь столько трудов насмарку.

– Сволочи… Прыгай прямо впритирку и телепортируй меня на борт! И я их там всех мехом внутрь выверну! – в боевом запале потребовал он от Эхинацеи.

– Нет… – не согласилась Эхинацея.

– Почему?

– Там наверняка есть псионы… и если я еще смогу прыгнуть впритирку к их борту, то вот что касается тебя…

Эхинацея показала несколько кадров того, что могли сделать сильные псионы с Владиславом, а могли они, надо сказать, многое и малоприятное. Самое простое, это сами бы телепортировались в точку появления «абордажника» и вывернули внутрь мехом его самого.

Могли сменить точку телепортации, и вместо того, чтобы появиться внутрь корабля, Роева могло выбросить за борт – и это в лучшем случае. В худшем – его подставили бы под факел маршевого двигателя, одно мгновение, и от тела даже пепла не осталось бы, никакая защита не спасет.

Ну и напоследок, могли локально исказить пространство, да так, что Владислава в момент проявления в обычном пространстве перекрутило бы так, что в самом кошмарном сне не приснится. К примеру, голова могла бы расти из живота, гениталии появились бы на спине, при этом глаза смотрели бы из ладоней, и тому подобное неаппетитное уродство, у кого богатая фантазия, тот легко представит себе все эти ужасы…

Потому пришлось тривиально делать ноги и спасаться в атмосфере газового гиганта, что потребовало от Эхинацеи напряжения всех псионических сил. Вошли в атмосферу на полной скорости и не сгорели метеором лишь благодаря энергобиощиту. И то он долго не продержался, хватило лишь на самый опасный участок траектории, а дальше уже горела чешуя. К счастью, продолжалось это недолго, скорость удалось погасить и начать относительно безопасное погружение.