– Это ты для Лешки так стараешься?

– А хоть бы и так! Он приятный человек, а его сестра расстроена разводом, пусть им будет вкусно, и пусть они поймут, что их тут ждали, им рады…

– Да, на семейном фронте мне повезло, – засмеялся Бобров.

И чего у меня, как у Цветаевой, попытки ревности… Я ведь уверен, что моя маленькая любит меня?

Бобров вернулся от тетки, заглянул на кухню, где Марта что-то взбивала в мисочке.

– Боже, какие ароматы! С ума сойти! У меня слюнки текут.

– А Миля тебя не покормила?

– Покормила, конечно, но от этих запахов и у сытого живот подведет. А это что ты взбиваешь?

– Заправку для салата. Миш, ты не очень устал? Может, накроешь на стол?

– В комнате?

– Конечно! Первый раз люди придут, а мы их на кухню?

– Как скажешь!

– Да, и еще открой баночку с брусникой, у меня не получается!

Бобров открыл банку.

– Да, Миш, в пятницу прилетают Петька с Ирой, надо бы их встретить. Сможешь?

– В котором часу?

– В восемь вечера.

– Не получится, увы. У меня же эфир!

– Ох, я и забыли… Ладно, сама встречу! Как жаль, что я не могу поехать на машине. Ну да ладно, поеду экспрессом. Не проблема!

Бобров накрыл на стол. Окинул его придирчивым взглядом. Красиво! От родителей Марты остался чудесный веджвудский сервиз, настоящий, коричневый с белым. При виде него Боброву вспоминалась Англия, вернее, то, что нравилось ему там… В его доме было несколько веджвудских тарелок, они висели на стенах гостиной… Поэтому, когда он обнаружил, что у Марты есть такой сервиз, то подумал: с ума сойти, у этой женщины есть все, что нужно для счастья, даже веджвуд… Он никогда не говорил ей об этом. Он вообще почти ничего не говорил ей о жизни в Англии, а она не спрашивала. И он был ей безмерно за это благодарен.

Сестра Земцова Люба сразу понравилась Марте. Она вовсе не выглядела грустной, наоборот, была оживлена и доброжелательна.

Земцов принес Марте в подарок орхидею, белую с лиловым сердечком, а Боброву бутылку шотландского виски.

– Мы как только вышли из лифта, Люба мне заявила: «Так вкусно пахнет, я уверена, что так пахнет только у хороших гостеприимных людей!» – со смехом сообщил Земцов.

Женщины улыбнулись друг другу, и всякая неловкость исчезла.

А Земцов думал: да, хитер Мишка, позвал меня в дом, понимает, что теперь я даже в мыслях не посмею… А она мне так нравится… Кажется, никогда ни одна женщина мне так не нравилась… Но это святое! Особенно, если вспомнить, что Бобров меня буквально спас… Все. Это табу!

Гости восхищались кулинарными талантами хозяйки, а она сияла, ей было приятно, ей нравились эти люди, и Алексей нравился даже чуточку больше, чем следовало бы. Бедный, думала она, у него нет такой любящей жены, как у Миши, хотя благодаря Мише он не сидел в тюрьме, а, значит, его не так жалко… Как их подбирают, этих шпионов… Но не может же быть, чтобы все они…

– Ой, а можно мне вопрос! – вдруг спросила изрядно уже захмелевшая Марта.

– Если речь не идет о государственных тайнах, – засмеялась Люба.

– А я даже не знаю… – вдруг смутилась Марта. – Может, это и тайна… Вот скажите, а что, шпионов… то есть разведчиков, подбирают специально таких…

– Каких? – улыбнулся Земцов.

– Ну… таких привлекательных, интересных, умных… Вот тут двое жутко интересных мужчин, оба шпионы… и складывается такое впечатление… Леша, ответьте вы мне, а то Мишка, он… может меня послать, а вам неудобно будет…

– С удовольствием отвечу! – заявил совершенно очарованный Земцов. – Судя по вашим словам, милая Марта, у вас представление о нашем брате такое, я бы сказал… пушкинское…

– Пушкинское? – удивленно вскинул бровь Бобров.

– Вам, вероятно, представляется, что мы как у классика «Чешуей как жар горя тридцать три богатыря…»

– Ага! – захохотал Бобров. – И с ними дядька Черномор, Матвеев, да?

– Можете смеяться сколько угодно, – сказала Люба, – но я понимаю Марту. Глядя на вас двоих можно так подумать!

Марта с благодарностью на нее взглянула.

– Слушай, Леш, мы тут комплиментов от дам наслушались, это приятно, и не станем их разочаровывать, рассказывать, какие среди нас иной раз упыри встречаются…

– Уж так прямо и упыри?

– И упырей даже больше!

Перед тем как перейти к десерту, женщины убрали со стола и задержались на кухне.

– Как у вас уютно и хорошо, Марта!

– Спасибо, мне приятно это слышать. Мы не часто принимаем гостей, а я это люблю. Скажите, Люба…

– А давай на ты!

– Давай! Скажи, Люба, а ты знала, чем занимается Алексей?

– Нет, даже не подозревала. Говорили, что он женился на канадке и умотал туда. Очень редко от него приходили письма из Канады… Но ни в какие контакты на современном уровне, ну там Интернет, соцсети… нет… И однажды я подумала, а не шпион ли мой братец…

– А ваша мама?

– Мама тоже не знала или знала, но мне не говорила… Боялась, что могу сболтнуть… Не знаю! У нас не самая разговорчивая семья.

– А жена… канадская жена, она была настоящая?

– Откуда мне знать? Но до их отъезда мне казалось, что у них настоящий роман. Но одно я теперь знаю – что твой муж спас моего брата ценой собственной свободы. Он мне это сказал, когда передал ваше приглашение. А я спросила, что за жена у этого героического человека, а Лешка сказал: «Это самая очаровательная женщина, каких я только встречал».

– Ой!

– И он не преувеличил. У тебя такая улыбка…

– Люба, а кто ты по профессии?

– Я гемолог.

– Погоди, это связано с драгоценными камнями, да?

– Да, меня с детства привлекали камни, их история, легенды, с ними связанные. Я решила сперва, что буду ювелиром, но я совершенно не умею рисовать. А вот профессия гемолога это то, что надо.

– То есть ты можешь определить истинную ценность камня?

– Конечно, говорят, у меня хороший глаз. Так что если соберешься купить себе какую-то драгоценность, обратись ко мне, а то можно легко нарваться на качественную, иной раз даже суперкачественную подделку.

– Спасибо, но я как-то не по этому делу.

– А муж тебе цацки не дарит?

– Муж? Нет, он мне шмотки дарит, как правило, жутко дорогие, у него хороший вкус… В прошлом году он заставил меня отдать кому-нибудь больше половины моих вещей. Сказал, это рынок!