Дагон замер, и это был тот редкий случай, когда он не сумел скрыть свои эмоции.

— Разумно ли это?

— Это необходимо.

Ведьма сказала, что ровно в семь мы должны подойти к Эйфелевой башне и подождать там десять минут, — сказал Николя Фламель, пока они бежали по узкому переулку. — Если никто не придет, надо вернуться в восемь, а потом в девять.

— А кто придет? — спросила Софи, едва поспевая за Фламелем.

Она была почти без сил, а посидев несколько минут в кафе, казалось, устала еще больше. Ноги стали свинцовыми, и в левом боку покалывало. Алхимик почесал в затылке.

— Не знаю. Тот, с кем сможет связаться ведьма.

— Конечно, если кто-то в Париже захочет на свой страх и риск помогать нам, — небрежно бросила Ската. — Ты опасный враг, Николя, и вдвойне опасный друг. Смерть и разрушения всегда следовали за тобой по пятам.

Джош покосился на сестру, зная, что она слушает. Та нарочно отвела взгляд, но он знал, что ей неловко от этого разговора.

— Ну, если никто не появится, — сказал Фламель, — у нас есть план Б.

Ската безрадостно улыбнулась.

— Я даже не знала, что у нас есть план А. И каков же план Б?

— Я его еще не придумал, — усмехнулся Фламель, но тут же посерьезнел. — Если бы Перенель была здесь… Она бы знала, что делать.

— Мы должны разделиться, — неожиданно предложил Джош.

Фламель, который шел впереди всех, обернулся.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Нам придется это сделать, — уверенно настаивал Джош. — В этом есть смысл.

Интересно, почему алхимик не хочет, чтобы они разделились?

— Джош прав, — согласилась Софи. — Полиция ищет нас четверых. Наверняка у них есть наши описания: два подростка, рыжеволосая девушка и старик. Не самая обычная компания.

— Старик! — почти оскорблено воскликнул Николя с заметным французским акцентом. — Скетти на две тысячи лет старше меня!

— Да. Но разница в том, что по мне этого не скажешь, — ухмыльнулась воительница. — А разделиться — хорошая идея.

Джош остановился на углу узкого переулка и посмотрел в разные стороны. Повсюду выли и верещали полицейские сирены.

Софи подошла к брату, и хотя сходство между ними было очевидно, он вдруг заметил, что у нее на лбу появились морщины, а голубые глаза поблекли, даже зрачки стали серебристыми.

— Ру сказал, что налево улица Дюнкерк, а направо — метро.

— Не думаю, что, разделившись… — промямлил Николя.

Джош стремительно обернулся.

— Мы должны это сделать, — решительно заявил он. — Мы с Софи… — начал он, но Николя покачал головой.

— Ладно. Я согласен, что мы должны разделиться. Однако полиция будет искать близнецов.

— Мы не так уж похожи, — тут же ответила Софи. — Джош выше меня.

— Но у вас обоих светлые волосы и голубые глаза. И вы оба не говорите по-французски, — добавила Скетти. — Софи, ты пойдешь со мной. Две девушки не привлекут слишком много внимания. А Джош и Николя пойдут вместе.

— Я не оставлю Софи! — запротестовал Джош.

Он запаниковал оттого, что их с сестрой разлучат в совершенно незнакомом городе.

— Рядом со Скетти мне ничто не грозит, — улыбнулась Софи. — Ты слишком беспокоишься. И я знаю, Николя не даст тебя в обиду.

Джош не был так уверен.

— Я лучше останусь с сестрой, — заупрямился он.

— Пусть девочки пойдут вместе. Так будет лучше, — сказал Фламель. — Безопаснее.

— Безопаснее? — не веря своим ушам, воскликнул Джош. — Да где тут вообще безопасно?

— Джош! — одернула его Софи тем самым тоном, каким иногда говорила мама. — Хватит.

Она обернулась к воительнице.

— Тебе нужно что-то сделать с волосами. Если у полиции имеется описание рыжеволосой девушки в черной военной форме…

— Ты права.

Ската сделала замысловатый жест рукой, и у нее между пальцев появился маленький ножик.

— Мне нужен какой-нибудь лоскут, — сказала она Фламелю.

Не дожидаясь ответа, она повернула его спиной к себе и задрала старую кожаную куртку. Аккуратными точными движениями она вырезала квадрат из его широкой черной майки. Потом опустила куртку, свернула ткань в форме банданы и повязала ее на голову, закрыв свои предательские волосы.

— Это была моя любимая майка, — проворчал Фламель. — Своего рода реликвия. — Он повел плечами. — Теперь спине холодно.

— Не веди себя как ребенок. Я куплю тебе новую, — сказала Скетти и схватила Софи за руку. — Пошли. Увидимся возле башни.

— Вы дорогу-то знаете? — окликнул ее Николя.

Скетти засмеялась.

— Я жила здесь почти шестьдесят лет, ты забыл? Я была здесь, когда башню еще строили.

Фламель кивнул.

— Что ж, постарайтесь не привлекать к себе внимание.

— Ладно.

— Софи… — позвал Джош.

— Я знаю, — сказала сестра. — Буду осторожна.

Она вернулась и быстро обняла брата. Их ауры сверкнули.

— Все будет хорошо, — тихо сказала она, увидев страх в его глазах.

Джош через силу улыбнулся и кивнул.

— Откуда ты знаешь? Магия?

— Просто знаю, — ответила сестра, и ее глаза сверкнули серебром. — Ничто не происходит без причины. Помни о пророчестве. Все будет хорошо.

— Я верю тебе, — солгал он. — Будь осторожна. И помни: никаких ветров.

Софи снова обняла брата.

— Никаких ветров, — прошептала она и ушла.

Николя и Джош смотрели вслед девочкам, шагавшим по улице к станции метро. Затем двинулись в противоположном направлении. Перед тем как завернуть за угол, Джош оглянулся и увидел, что сестра тоже оглянулась. Они помахали друг другу на прощание.

Джош подождал, пока Софи отвернется, и опустил руку. Теперь он по-настоящему один, в незнакомом городе, за тысячи километров от дома, с человеком, которому не может доверять и которого начинает побаиваться.

— Кажется, ты говорила, что знаешь дорогу, — сказала Софи.

— Я давно не была в этом городе, — призналась воительница, — и улицы немного изменились.

— Но ты вроде бы была здесь, когда строили Эйфелеву башню. — Девочка замолчала, внезапно осознав, что сказала. — А когда это было?

— В тысяча восемьсот восемьдесят девятом году. Я уехала через пару месяцев.

Ската остановилась возле метро и спросила дорогу у продавщицы в газетном киоске. Низенькая китаянка плохо говорила по-французски, и Ската быстро переключилась на другой язык. Софи вдруг поняла, что узнает его. Это был китайский. Улыбнувшись, продавщица вышла из-за прилавка и указала куда-то в сторону. Она говорила так быстро, что Софи не могла даже различать отдельные слова, несмотря на то что ведьма хорошо знала язык. Создавалось впечатление, что китаянка поет. Ската поблагодарила женщину, кивнула, и продавщица ответила ей поклоном.