Я так за «Спартак» болел, что победе киевского «Динамо» в Кубке кубков, насколько помню, особо не радовался. Киевлян никогда не любил, потому что они были главным врагом моего «Спартака». ЦСКА тогда за соперника вообще не считал. Знал, что такая команда есть, но никакого антагонизма к ней не было – они же то в первой лиге играли, то были аутсайдером в высшей.

Но нелюбовь к ЦСКА у меня возникла еще задолго до того, как сам начал играть против них в высшей лиге. Дело было тут вот в чем.

1990 год, второй круг чемпионата СССР. Мы с другом, вместе с которым в школе играли в футбол, идем в Лужники на «Спартак» – ЦСКА. «Красно-белые» тогда как раз проиграли.

На электричке приехали на «Комсомольскую», в метро спускаемся. Там на Сокольническую ветку ведет короткий эскалатор. И вижу, как впереди, на перроне, пятеро армейских фанатов – двое взрослых, трое лет по семнадцати – отлавливают парнишку со спартаковским шарфом. Только он спустился по эскалатору, сделал два шага – и как дали ему! Да еще и отобрали у него атрибутику. Это выглядело страшно.

Нам с другом по четырнадцать лет было, поэтому о том, чтобы полезть в эту заваруху, не могло быть и речи. Хорошо, что мы сами символику еще надеть не успели, а то и нам бы могло перепасть. Пятеро на одного! Это было настоящее скотство. Парень поехал не в футбол, а в больницу. А у меня с того момента и родилась неприязнь к ЦСКА.

* * *

Мотивировало ли меня желание перейти на другой материальный уровень? Безусловно. Чем старше становился, тем больше хотел попасть в команду, где можно было бы заработать денег. На стыке 80-х и 90-х время сами знаете какое было, ничего купить было нельзя. Помню, как стоял в универмаге «Московский» в длиннющих очередях за хлебом.

Бесило, что приходилось отстаивать сразу две очереди, одинаково долгие: сначала в кассу, чтобы чек пробить, а потом непосредственно за хлебом. Так в Советском Союзе было принято. За молоком, кефиром – то же самое. А сахар с солью выдавали по карточкам.

Хотелось жить нормально, чтобы обеспечивать себя и свою семью. Но переходный возраст у меня целиком в футболе прошел, и вообще футбол у меня всегда был на первом месте. Деньги есть – хорошо, нет – не обращал на это внимания, потому что к ним и не привык. И даже когда они появились – особо не тратил, откладывал. Даже когда получал мало в дубле «Спартака». Много мне и не нужно было…

В моем детстве все мы мечтали быть похожими на героев фильма «Корона Российской империи». Сколько раз я в кинотеатр на него ходил! А на футбольную тематику, помню, понравилась книга про Пеле, которую я прочитал, еще когда в динамовской школе занимался. Игорь Фесуненко, по-моему, ее написал.

С детства почему-то болел за сборную Бразилии. Почему – я так и не понял, ведь они тогда ничего не выигрывали. Но, видимо, знаменитые футболисты на слуху были – Зико, Сократес. А потом уже книжку про Пеле прочел. Его как игрока я, к сожалению, не застал.

Помню, как первый раз увидел журнал Panini и наклейки с фотографиями игроков – участников чемпионата мира 1990 года. И стал ездить на Сретенку, где был магазин «Спортивная книга». Там происходило сумасшествие молодых людей, даже детей, которые менялись этими наклейками. Например, за наклейку с Кубком мира можно было забрать полжурнала – она была очень редкой.

Что-то там и за деньги продавали. Кое-что и я продал, рублей десять заработал. И тут тамошние пацаны постарше меня схватили и начали: «Ты чем тут занимаешься, а ну-ка отдал деньги!» Один, года на три старше, за шкирку меня схватил. А я сам не понял, как ответил: «Да я местный, с проспекта Мира!»

Ответил, видимо, очень убедительно, потому что он меня отпустил со словами: «Ладно, работай». И ничего не отобрал. Какое там – работай! Я – ноги в руки и побыстрее оттуда. Место-то было не единственное – еще один магазин, около которого сходили с ума по Panini, располагался около метро «Октябрьская», а третий – где-то по пути от «Детского мира» к ЦУМу на Кузнецком Мосту. И в итоге я весь альбом собрал! Праздник для меня был большой.

Спустя годы во мне однажды детство взыграло. Помню, играл в «Локомотиве» и в 2002 году иду и вижу в киоске журнал Panini, теперь уже к ЧМ-2002 в Японии и Корее. Не удержался, купил журнал и две здоровые упаковки наклеек. Но даже половины журнала ими не заклеил. Разумеется, теперь уже никуда не пошел и ничего не искал. Заполнил то, что было, – и забросил журнал. Вспомнил детство – и хватит.

Драчуном и хулиганом в детстве, как это кому-то ни покажется странным, я не был. Никаких мордобоев не припоминаю. Примерным учеником и паинькой, конечно, меня тоже назвать было сложно – спортивный парень, усидеть на одном месте в школе не мог. Сидишь на уроке, скучаешь… На последней парте, конечно – мне там нравилось. Лучше на этом стуле назад отклонюсь, покатаюсь на нем. Иногда в результате падал. И получал от учителя…

Не хочу выдумывать и говорить, что в школе был поборником справедливости, что сильно вступался за обиженных. Пока учился в Мытищах, как пацан спортивный стремился во всем быть первым и на виду. А в Москве учиться начал – там все лидеры. Заступаться там не за кого было – каждый мог сам за себя постоять. Да так, что в спортивной школе учителям было с нами вдвойне тяжело.

Когда перешел в «Локомотив», вернулся в мытищинскую общеобразовательную школу. Учился там – и ездил на тренировки в Лосинку. Это уже не час пятнадцать езды от дома, а полчаса. Иногда садился на велосипед и из дома на тренировку на велике гнал. «Тайнинская», «Перовская», «Лось», «Лосиноостровская» – четыре станции. Могли, правда, по дороге велосипед отнять, поэтому ехать приходилось быстро.

Отнять ни разу не отняли, но однажды украли. Когда мне лет в двенадцать лень было из дома в магазин пешком сходить за лимонадом. Брат или мама как-то летом сказали – сходи. Говорю: «Поеду только на велике». Поехал, купил лимонад, выхожу из магазина – велосипеда нет. Ищи ветра в поле. Разревелся…

Спустя время бабушка мне новый купила. Но этот был уже советский, а тот – импортный. На такой же у родителей не хватало денег. Тот мой велик сто рублей стоил. А у мамы зарплата была рублей 90, у отца – 120. В общем, велосипед им в половину общей зарплаты обошелся, копили на него. И вот так глупо взять и потерять…

С велосипедом у меня еще была одна история, которую вспоминать неловко. Где-то в первом классе, совсем маленьким, ехал на «Орленке», а по двору двигалась машина, «восьмерка». Я не смог остановиться и как на полной скорости влетел ей в дверь! Стекло разбил, в двери вмятина, а у меня велик – на три части.

Старик-водитель поймал меня и говорит: «Ты что делаешь?!» Весь двор собрался. Ну и я со страха… обмочился. Неприятно было, со стыда сгорел. «Скорая» приехала, милиция. Зачем «Скорая», если со мной все нормально? Ну да, порезы какие-то были, но руки-ноги – все целое.

Родители, конечно, покричали, но потом выяснилось, что я не виноват. Милиция разбиралась и так решила. Никаких денег за помятую дверь и разбитое стекло с родителей не потребовали. Я волновался скорее за это. Может, по двору нельзя было ездить? Хотя вроде все ездили…