и попыталась быть разумной: — Иди за своим братом и убедись, что с ним все в порядке. Я бы пошла, но мне кажется, что я только еще больше его раззадорю.

— Возможно. У тебя это всегда хорошо получалось. — Руби сжала ее плечо. — Я свяжусь с тобой позже.

Мэллори кивнула и смотрела, как ее подруга убегает, догоняя Люка. Мэллори направилась в противоположную сторону, обратно на Главную улицу. Смахнув со щеки слезу, она направилась к «Священным землям», но остановилась у закусочной «Зеленая дверь».

В животе у нее заурчало, и она решила зайти внутрь и перекусить. Она чувствовала, что ей понадобятся силы, потому что, когда она вернется в магазин, ей придется рассказать Хоуп о том, где она была и что задумала. Только так она могла что-то узнать. И если она собиралась сегодня ввязаться в очередную битву, то сначала ей нужно было съесть большой чизбургер по-домашнему и немного времени подумать о том, кто еще мог желать смерти Нане.

Глава 7

Как только Мэллори переступила порог маленькой закусочной и взглянула на доску с меню над головой, ее охватила очередная раскалывающая головная боль. Зрение поплыло, в мозгу боролись за первенство два разных образа. Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких успокаивающих вдохов, а затем, почувствовав себя более уверенно, открыла их и снова посмотрела на меню.

Она изумилась увиденному.

Меню, которое она ожидала увидеть, конечно же, было. Меню, в котором чизбургер с беконом, приготовленный в закусочной «Зеленая дверь», назывался премиальным и обещал свежие пироги независимо от времени суток, было на первом месте. Но по обе стороны от него, вместо списков наполнителей, картошки фри и луковых колец или коктейлей, мороженого и газировки, как она помнила, находилось очень специализированное меню, которое грозило полностью отключить ее мозг раз и навсегда.

Лично она считала, что воспринимает магические откровения о своей жизни довольно хорошо. Она смирилась с тем, что является ведьмой с определенными способностями. Она смирилась с тем, что лучшая подруга ее детства и любовь всей ее жизни, судя по всему, оба были оборотнями. Она даже смирилась с тем, что существуют милые пушистые кошечки, которые могут телепатически разговаривать с ней внутри ее собственной головы.

Она не сломалась. Она не закричала и не убежала. Она изо всех сил старалась принять все это как должное, но это… это было слишком странно даже для нее.

В одном из разделов меню был просто список групп крови. Наверное, это для вампиров. Были ли у них личные предпочтения? Может быть, цены на некоторые блюда выше, потому что они редки? И откуда в закусочной «Зеленая дверь» регулярно берут человеческую кровь, чтобы продавать ее как воду?

Ее голова закружилась, а глаза переместились на следующий раздел.

Там был заголовок «Улов дня», но, когда она прочитала нацарапанный под ним текст, ее желудок перевернулся. Это не имело никакого отношения к рыбе. Сегодняшним уловом, очевидно, был дикий кролик, с которого сняли шкуру, но не приготовили, и, как она догадалась, подавали как есть. Сырое мясо? Неужели? Кому это может быть интересно? Но тут она вспомнила, что двое из тех, кто был ей особенно дорог в этом безумном городе, были оборотнями, и задумалась, не жаждут ли их звериные сущности той дичи, на которую они сами охотились в прошлом.

Она подумала, что может быть больна. Она отвела взгляд, и ее голова загудела. Впервые с момента возвращения в Темпест она обрадовалась, когда зрение прояснилось, а меню снова стало показывать только старые, фальшивые блюда закусочной.

— Мэл? — женский голос привлек ее внимание, и она моргнула, когда брюнетка-официантка бросилась к стойке. Мэллори потребовалась целая секунда, чтобы понять кто это, потому что в последний раз она видела эту женщину совсем маленькой. Кора Грин выросла и, судя по всему, работала в семейном бизнесе. — О боже! Хоуп сказала мне, что ты вернешься, но я ей не поверила. Я так рада тебя видеть, пусть и при таких ужасных обстоятельствах. Мне было очень жаль узнать о твоей бабушке.

— Спасибо, Кора. — Мэллори обняла девушку, которая была близкой подругой ее сестры всю их жизнь. — Я ценю это.

— Давай я принесу тебе один из наших знаменитых гамбургеров с беконом, конечно же, за счет заведения. Если я правильно помню, ты любишь с горчицей и тотcами4, но без соленых огурцов.

— Спасибо за предложение, но я могу заплатить за…

— Запишите на мой счет. — Вклинился мужской голос, и она повернулась, чтобы посмотреть через стойку на мужчину, который сидел один на зеленом кожаном табурете, когда она вошла. — А я возьму еще клубничный коктейль, пока мы догоним друг друга.

Он встал, и у Мэллори скрутило живот, когда на нее обрушилась новая волна узнавания.

— Билли?

Улыбка, расплывшаяся на его лице, была такой, что она узнала бы ее где угодно. Она видела ее столько раз и с разными выражениями. Когда это была счастливая улыбка, она немного отклонялась в сторону. Она знала, может быть, лучше многих, что та же самая улыбка может стать жесткой и превратиться в усмешку, как это случилось, когда она рассталась с ним на первом курсе. Она не доверяла ни этой улыбке, ни человеку, который ее носил, но, когда он двинулся к ней и распахнул руки для объятий, решила, что раз все остальные ее воспоминания покрыты тенью и ложью, то, возможно, и те, что связаны с ним, тоже, и она должна дать ему шанс.

В конце концов, средняя школа закончилась пятнадцать лет назад, и он, конечно, не был похож на того мальчика, которого она помнила.

В подростковом возрасте Билли Шоал был воплощением всеамериканского техасского парня с его широкими плечами, крепкой мускулатурой и сильной рукой, которая обеспечивала ему поступление в любой колледж. Он был большим человеком в кампусе маленького городка. Он не всегда был самой яркой лампочкой в люстре, но у него были внешность и спортивное мастерство, чтобы далеко пойти. Только в его нынешней версии этого явно не было.

Билли все еще находился здесь, в Темпесте, и, конечно, уже не выглядел как элитный спортсмен. Его мышцы стали мягкими, а живот слегка отвис, возможно, от слишком большого количества гамбургеров и коктейлей, предлагаемых закусочной Грин. Он ходил, прихрамывая, опираясь на одну ногу, и, заметив ее внимание, ухмыльнулся.

— Шлем попал в коленную чашечку в моей пятой игре в A&M. Вывихнул ее, и с тех пор она так и не встала на место. Я закончил свою карьеру, так и не