Алессандро управлял судном спокойно, как и подобает опытномуяхтсмену. Он был красив, и я невольно залюбовалась его профилем. Такой человекне может не нравиться женщинам. Куда запропастился этот ненормальный Джеф? Еслибы он появился, может, Алессандро не стоял сейчас за штурвалом. Мы выходили изпорта довольно долго, минут тридцать. Когда наконец мы оказались в море, онпоставил яхту на автоматическое управление, выбрав нужный курс. И подошел комне.

— Здесь так романтично, — призналась я ему.

Он стоял и смотрел мне в глаза. Честное слово, я потянуласьпервой.

Ну разве можно отказать себе в подобном удовольствии? Нашигубы соприкоснулись.

Еще никогда в жизни я не испытывала такого удовольствия отпоцелуя с мужчиной.

Даже когда впервые целовалась, будучи студенткой, на спор.Даже когда меня целовал мой будущий муж. Никогда я ничего подобного неиспытывала. Я почувствовала, как приятная истома охватывает все мое тело. Но онявно не торопился. Поцеловав меня еще раз, он вернулся к штурвалу.

— Мы должны быть к десяти часам вечера в Сен-Тропе, —объяснил мне Алессандро, — и поэтому придется идти на максимальной скорости. Яне могу позволить себе отвлекаться, здесь полно чужих яхт, за рулем которыхмогут быть новички.

Я понимающе кивнула. Честное слово, было очень обидно, чтоон не может отвлечься на меня из-за халатности неизвестного мне Джефа и егоглупой норовистой подруги Патрисии. Мне действительно было очень обидно.

Яхта шла на предельной скорости по направлению к Сен-Тропе.Мне стало немного скучно. Берег был уже не виден, а проходившие мимо яхты менямало интересовали. Меня больше волновал Алессандро, который вынужден был стоятьв рубке. Я вошла к нему, и он обернулся. Я увидела стоявший перед ним пустойстакан. Очевидно, он пил только воду.

— Может, ты чего-то хочешь? — спросила я его, переходя на«ты». — Принести тебе что-нибудь из бара?

— Не нужно, — улыбнулся он. — Сейчас я вернусь. Только тыничего не трогай.

Он вышел из рубки. Она была расположена на самому носу иотсюда были видны огоньки проходивших яхт. Внезапно зазвонил телефон. Явздрогнула, посмотрела по сторонам. На столике лежал аппарат мобильной связи.Совсем маленький. Именно он и звонил. Я подошла к телефону. Это был красивый модныйаппарат модели «панасоник». Совсем небольшой, скорее женский, чем мужской, иочень изящный. Телефон продолжал звонить. Я увидела номер на табло, которыйвысветился. Номер был похожий на номер моего знакомого. 34–43. Такойзапоминающийся зеркальный номер. А впереди были другие цифры: 44–22. Я ещеподумала, как интересно составлен номер. И даже протянула руку, чтобы ответить.

Но в этот момент в рубку вошел Алессандро.

— Не трогай! — крикнул он, и я отдернула руку.

Он быстро подошел и, взглянув на меня, отключил телефон.

— Ты хочешь, чтобы меня достали и на этой яхте? — спросилон, несколько напряженно улыбаясь. — Если узнают, что я здесь, мне придетсяповернуть обратно в Монако и улететь в Милан. Ты этого хочешь?

— Нет, — улыбнулась я, подходя к нему ближе.

Он был такой милый. Его правая рука легла мне на бедро. Нукогда наконец он перейдет к более конкретным вещам? Алессандро подошел к рулю ипосмотрел вперед. После чего обернулся, протянул руку и сильно сжал меня,привлекая к себе. Ну наконец-то. Может, он вспомнит, что рядом с ним красиваяженщина, которая приехала сюда только из-за него.

Он снова ставит яхту на автомат и осторожно меня целует. Ячувствую на себя его опытные руки. Слишком опытные. Он поднимает мне платье, ия запоздало думаю, что оно может помяться. А ведь такое платье невозможноотгладить в обычном отеле. Нужно будет искать опытного мастера. Но сейчас мневсе равно. Пусть делает, что хочет. Он медленно расстегивает замок, снимает сменя платье. Кажется, ему доставляет удовольствие сам процесс раздевания.

Я не решаюсь его трогать. Мне он кажется таким недосягаемым!Какие у него требовательные пальцы. Я начинаю легонько стонать от удовольствия.Мое белье вызывает у него радостный смешок. Как будто он заранее знал, что уменя будет именно такое белье. Еще через несколько мгновений я стою рядом с нимабсолютно голая. В рубке есть небольшой диван. И он бережно опускает меня нанего. При этом сам все время смотрит в сторону моря. Я его не виню. Я все прекраснопонимаю. И вообще мне нравится, когда мужчины помнят о порученном им деле.

Единственное, что меня немного обижает, что он не сталраздеваться.

Брюки, конечно, он снял, но остался в свитере. Я не сталанастаивать. Это наше первое свидание, пусть все будет так, как он хочет. Пустьвсе будет так, как ему удобно. Должна сказать, что я считала себя достаточнооткровенным человеком. И для меня не было никаких табу в сексе. Но сеньорАлессандро Куацци меня удивил. Нет, нет, не было ничего необычного. Вы напрасноначали думать о каких-то диких позах или извращениях. Ничего подобного не было.Но я все равно очень удивилась. Обычно я имела дело с мужчинами, которыеуспевали закончить все свои дела за три, от силы четыре-пять минут. Потом онибыстро успокаивались и засыпали. Алессандро оказался совсем другим. Его ласкизаняли минут тридцать.

И это была только прелюдия. Я чувствовала, как меня качаетвсе сильнее, и еще через полчаса, кажется, совершенно искренне несколько развскрикнула. Больше ничего не буду рассказывать, можете сами домыслить, как мнебыло хорошо.

…Я поднялась и, забрав одежду, пошла принимать душ. Водабыла мягкой, словно я принимала душ где-нибудь в центре Парижа, а не на яхте вморе.

Мы шли на предельной скорости, но я не чувствовала, что яхтаскользит по волнам. Когда я закончила купаться и протянула руку за одеждой, тонеожиданно увидела стоящего в каюте Алессандро. Я даже вздрогнула отнеожиданности. И от охватившего меня теплого чувства. Неужели он пришел сюда,чтобы посмотреть на меня? Или он хочет повторить наш «эксперимент»?

Но я ошиблась. Он смотрел на меня и мягко улыбался. Затемнеожиданно протянул мне какой-то сверток:

— Сегодня хорошая погода, а в Сен-Тропе бывает очень душно,— пояснил мне Алессандро, — в своем черном платье от «Шанели» ты выглядишьпросто великолепно. Но в таком виде нельзя появиться в Сен-Тропе на пляже.Надеюсь, ты меня понимаешь.

— Понимаю, — кивнула я, стыдливо прикрываясь.

Все-таки я не была голливудской актрисой, и мне было немногостыдно стоять голой перед мужчиной, с которым я только вчера познакомилась.

— Я принес тебе подходящую одежду, — пояснил он, выходя изкаюты. — Если тебе понравится, можешь ее надеть.

Я быстро вытерлась полотенцем и развернула сверток. В нембыл дивный купальный костюм. Прозрачная белая рубашка и шорты. Странно, что онподумал даже о купальном костюме, хотя, наверное, он прав. Как мне купаться,если я буду в платье от Шанель? Ходить по яхте в черном вечернем платье всорокоградусную жару? И еще на таких каблуках? Он все продумал. Это признакнастоящего мужчины. И, кажется, я ему нравлюсь.