— Вот безмозглая секретарша! Надо же так исковеркать! Мне и в голову не пришло связать какую-то Эллен Хаспуилл с тобой. Во-первых, полное твое имя, помнится, не Эллен. И потом… — Наяда разжала объятия, но не отпустила меня. Отстранилась, чтобы рассмотреть получше. — Откровенно говоря, ласточка, я была уверена на все сто, что уж тебе-то мои скромные услуги не понадобятся! Об идеальных любовниках вроде Бена Хаскелла мои клиентки могут лишь мечтать, а у тебя он каждую ночь под боком!

Что на это скажешь? Угадали. Вот и я не нашлась с ответом. Молча пялилась на Наяду и скрежетала зубами, вознося хвалу своему дантисту.

Золотая моя миссис Мэллой пришла на помощь, не допустив, чтобы я потратилась на вставные зубы.

— Прошу прощения. Вздремнуть можно, пока вы наобщаетесь вдоволь? Куда позволите прилечь?

— Наяда, мы хотели воспользоваться скидкой, которую предоставляет «Само Совершенство». Твоя секретарша обещала…

— Да-да, птички мои. Две клиентки вместе — плата как за одну. Для начала устроимся. — Длинноногая Наяда на каблуках покруче, чем у миссис Мэллой, проплыла через комнату, притащила два кресла для нас, а сама снова запрыгнула на стол. — Удобно, птички мои? Отлично. Начнем с главного. Хотите узнать, как возникло «Само Совершенство»?

Мы дружно кивнули: я с сомнением, миссис Мэллой с энтузиазмом.

— В двух словах. Историю нашего с Лайонелом брака повторять не буду, мнение Читтертон-Феллс вам известно. «Он ведь старше на двадцать лет; да и какая из этой вертихвостки светская леди… И т. д. и т. п. Ох и хохотали же мы с Лео, пересказывая друг другу сплетни! Порой я смотрела на всех этих дамочек в жемчугах и твидовых костюмах и думала: „Бедные вы, бедные! Ничего-то вы не знаете о том, как сделать мужчину счастливым“. Лео не устраивал сцен, даже когда я на светских раутах садилась в калошу. Однажды, к примеру, ляпнула какой-то банковской шишке, что, мол, балеты люблю только на английском. Лео чуть не лопнул со смеху. Не переживай, говорит, зайчик. Этой развалине место на печке, но он поменялся бы со мной местами не глядя, лишь бы забраться с тобой в одну постельку. Однако жизнь в Читтертон-Феллс…

— Ну-ка, ну-ка! — Миссис Мэллой с загоревшимися глазами подалась вперед.

Наяда нащупала карандаш на столе, задумчиво повертела в тонких, свеженаманикюренных пальчиках.

— Со временем я познакомилась кое с кем из твидовых дамочек поближе. Кстати, и с тобой, Элли.

— Благодарю покорно.

— Вы уловили, к чему я клоню? — Вспышка ослепительной улыбки осветила комнату. — Мы можем быть разными с виду, но по сути все мы сестры, просто…

— Решето никто не захватил? — съехидничала Рокси. — Просеяли бы. Глядишь, кто-то не пролез бы в дырочку, запутавшись в жемчугах.

Наяда и бровью не повела.

— …просто есть женщины, которые не дают себе труда быть женщинами. Я подумывала о том, чтобы возвратиться на сцену хотя бы на летний сезон. Театром в Шипстон-Пир заведует один тип… Так вот, он меня буквально преследовал — и не только ради моего актерского таланта. Затем появилась идея — моя парикмахерша подала — открыть клуб аэробики. Признаюсь как на духу — я так и загорелась. Больше ни о чем думать не могла. Лепить из женщин само совершенство! Лео был в восторге. Мы продали наше поместье „Лавры“…

Миссис Мэллой помрачнела:

— Угу, продали. Прямо под носом у Рокси Мэллой. Хоть бы из вежливости спросили моего мнения. И это после стольких лет безупречной службы! Тогда-то я и убралась из их дома, миссис X. Только меня и видели.

— Это был самый страшный день в моей жизни, — отозвалась Наяда. — С тех пор не могу без слез слышать запах „Лавандового воска“.

Влажный блеск ее глаз сказочным образом стер недовольство с лица миссис Мэллой. Вот это, я понимаю, актриса! Мне бы так!

— Гм… На чем мы остановились? Ах да! Лео послал меня на учебу сначала в Европу, затем в Штаты. Я снова села за парту. Изучала ароматерапию, влияние витаминных добавок на женский организм, психологию и даже сексопатологию. Да что там! Легче назвать, чего я не изучала. И вот…

Вслед за Наядой я перевела взгляд на шкаф, уставленный пластиковыми папками — близнецами тех, что так любовно прижимала к груди миссис Хаффнэгл.

— Все наши клиентки принимают особые диетические смеси и используют добавки для ванн, которые мы специально заказываем в Швейцарии. Дела идут отлично, если не считать мелких неприятностей. Никак не удается найти хорошую секретаршу, в чем вы сами могли убедиться, миссис Хаспуилл.

Задорно сморщив носик, Наяда отшвырнула карандаш, выбросила руки вверх, сцепила пальцы над головой и потянулась, как кошка.

— Первое, чему мы здесь учим, птички мои, — это умению расслабляться. Даже во время воскресной службы.

— Хотела б я глянуть при этом на лицо викария, — фыркнула Рокси.

— Отстал от жизни, чудак. Верно? — Наяда выгнула спину и запрокинула голову. В ярком свете ламп кудри засияли золотом. — Потому его, наверное, и отправили на покой.

— Как это? — Я подскочила в кресле. — Да он же совсем молод и полон сил! — Церковь без преподобного Роуленда Фоксворта?! Уму непостижимо. Я бы туда больше ногой не ступила. — Кто тебе сказал?

— Кажется, Глэдис Шип. Органистка… Кстати, о мисс Шип. Мой котик Лео предложил взять ее секретаршей. Она торчит у него в офисе с тех пор, как прежняя секретарша уволилась. Помните Теодозию Эдем, симпатягу Тедди? Ей удалось-таки окрутить нашу местную знаменитость Эдвина Дигби, который пишет ужастики. Так что мой Лео остался без секретарши. Если ему верить, старушка Глэдис строчит на машинке как пулемет. Но между нами, девочками… Вы представляете себе это чучело в приемной? Немыслимо! Дамочка, которая в свободное время кормит птичек и коллекционирует телефонные справочники! До меня доходили слухи о ее загадочном магнетизме… Ха-ха-ха! Какой там магнетизм! Глэдис Шип, уж поверьте моему опыту, — пережиток прошлого. Пусть она меня озолотит, но даже наши волшебные добавки не помогут…

Увлекательнейший монолог Наяды был грубо прерван телефонным звонком.

— Секундочку. — Плавное движение руки к телефонной трубке. — Лео, дорогой! В самую точку, мой сладкий, не одна… Нет-нет! Поезжай на свое совещание. Семейный обед откладывается. Мне тоже жаль, котик, но я занята под завязку. Как раз беседую с двумя очень милыми леди, которые хотят вступить в „Само Совершенство“. — Трубка легла на место, а Наяда счастливо выдохнула: — Вы ведь хотите вступить в наш союз, девочки? Добро пожаловать!

— Что скажете, миссис Элвин-Винсент Мэллой?

Во дни далекого девичества я частенько представляла себе Миг Блаженства. Синие сумерки вползают в дом. Стрелки часов вытягиваются в вертикальную линию. С последним, шестым, ударом часов дверь открывается. О, сладость долгожданной серенады:

— Я уже дома, любимая.