— А ты бы нет?!

Вопрос не требовал ответа. Её хотел каждый в этой комнате. Грудь сдавило от злости, но геройствовать не время. Лучше переключить пацанов, пока их не занесло.

— Так, что играем?

Но меня они не слышали. Слишком большое впечатление на них произнесла белокурая девчушка.

— Такая девочка, — вступил в разговор Вано. Он, в общем-то, был молчуном, насколько я мог судить, а еще мутным и с гнильцой, — грех упустить.

— По-любому целочка, — с придыханием вымолвил Кощей. Изврат конченный! — Господа, — поднял палец вверх, привлекая внимание, — а не сыграть ли нам на телочку? Не поделим ведь, — подмигнул.

Херня!

Отпил из бутылки еще. Сегодня мне понадобится все мое самообладание, дабы не разукрасить пару свиных рыл. Волею судьбы, знал не понаслышке, какой жестокой порой бывает расплата за геройство.

— Да вы че?! Здесь сроду целок не водилось, — я старался выставить Бобрич в ином свете, для её же блага. Прознай мышь, что на ее невинность покушаются, наверняка залилась бы горькими слезами. В том, что Бобрич еще ни-ни не было сомнений. Слишком невинная, неискушенная и чистая.

— Да не-е, Герыч, я тебе отвечаю! Эта точно целка! У меня на таких нюх! — от его поганых слов не сдержался и поморщился. Уродец!

— Решено! Играем на Оленьку! Кто выиграет тот, так-с сказать, и снимает пробу!

Мои руки не дрогнули, когда я сдавал, когда тасовал, когда мажорики играли. Сегодня я лишь наблюдатель.

Пусть Бобрич и наивна, как дитя, но не пустоголовая курица. Не поплывет, как масло на солнце, перед обаянием маминых сынков, а на бабки не поведется. В ней были честь и достоинство! Не была она падка на мишуру, не волновали ее брюлики и тачки. Бабы, они, знаете, разные бывают. И я всяких видел, потому что-то да в этом понимал.

— Ну, что вскрываешься, Дрон? — хохотнул и ухмыльнулся. Его мнимый вид уверенности никого не убедил. Он сам себя убедить не смог, чего уж молвить о других.

— Перебьешься, Ванька!

Немудрено, что Иван через две подачи сдался и с горя скрутил самокрутку.

— Ну, ничего! — затянулся. — Я ей потом присуну. Может ее кто-то из вас и научит чему, — выдохнул едкий дым.

И хоть Бобрич бы не дала ни одному из этих мудаков, а руки все равно сжались в кулаки. Однако, нельзя… Мурчик и с меня и с нее шкуру спустит, если с них хоть волос упадет.

Игра продолжалась.

Два на два.

Мысленно, я ставил ставки на Дрона. Он хоть и болтливый сукин сын, но сопляк. С ним проблем не возникнет, а вот с Кощеем парочкой слов не обойтись…

— Ну что, Володя? Сдаешься? — у Дрона были неплохие карты.

Отличная комбинация и хорошие шансы выиграть. Он не блефовал. Уж больно, часто на стуле подпрыгивал от предвкушения.

— Не дождешься! — рявкнул Кощей.

И я наконец-то смог спокойно выдохнуть. Весь вечер как на иголках, из-за этой проклятой игры! И Бобр, черт, так не вовремя… Но у жизни всегда свои планы. И уж не знаю чудом ли или везением, но когда пацаны вскрылись, впору было выть от досады и хвататься за голову.

Сука!

Черт! Черт! Черт!

Этого не могло быть! Никак не могло! Но было, то что было. Кощей выиграл. Сидел, падаль, зубы по-волчьи скалил и упивался своей победой.

— Охренеть! — даже Вано не удержался, что обычно предпочитал красноречиво молчать.

— Счастливый ты гад, Володька! — в Дрона голосе читалось расстройство.

— Играть просто надо уметь! — ухмыльнулся Кощей, залпом осушил стакан с ромом, встал и направился на выход. — И где мой выигрыш?!

Этому гусю не хватало для полноты картины только ладошки потереть и лезгинку сплясать.

Был ли опасным Кощей? Не сказал бы. Впрочем, не так много я про него слыхал, чтобы делать столь громкие заявления.

Примечания:

Вольт (англ. Volte) — приём, заключающийся в обмене положений верхней и нижней частей колоды. В сочетании с созданием выступа возможно перемещение одной,только что вложенной карты на верх или низ колоды. Различные вольты, в частности, проводимые одной рукой, популярны среди шулеров. Используется, в частности, сразу после снятия колоды, для того, чтобы привести её в прежнее, подтасованное состояние.

Глава 6

Аида

Меня все еще трясло, когда я вернулась за стол. Я все-таки добралась до дамской комнаты. Оказалось, что она была прямо напротив двери в подвал, но я выбрала не ту дверь.

Холодная вода не помогала, разве что стереть те самые «уголки», что превратились в синяки под глазами. Сколько я там провела времени? Пять? Десять минут? Нет, больше. Когда позвонила Ульяна и выкрикнула: «Где тебя носит, едрить-мадрить! Уже сорок минут прошло! У тебя что, понос?». Фролова никогда не отличалась тактом. Подругу я клятвенно заверила, что с моим желудочно-кишечным трактом все в порядке и скоро вернусь. Однако, как только я подошла к столу на глаза налились непрошенные слезы, что я сдерживала титаническими усилиями.

Девчонки все поняли в тот же миг, как только на меня посмотрели.

Чего я так перепугалась? Их? Или того, что знала к чему подобные шалости молодых людей могли привести? Слишком знаком мне был этот пошлый юмор. Слишком знакомы едкие смешки.

— Сходила, блин, в туалет, называется! — выплюнула с негодованием Варька.

— Ну ты тоже молодец! Не могла им в щи дать? Зарядила бы один разок в харю, второй бы не полез! — для Ульки все было просто. Она бы точно задала им жару! А я… — А ты как всегда! От впечатлительная душевная организация! Пошли, — схватила она меня за руку, воинственно расправляя плечи, — щас я покажу этим короткостволом кузькину мать!

Слезы враз перестали литься, их место заменила паника.

— Нет! Нет! Пожалуйста, Уля! — замотала быстро головой. — Не нужно! Ты их не видела! Они… Они редкостные гады!

Почему-то в своем рассказе, я ни словом не обмолвилась о Белове. Но он ведь не такой, как они! Я знала, что не