В университет я впритык успеваю к третьей паре и, встретив удивленную Оксану, вру уже ей о причинах своего опоздания. С горем пополам отсиживаю полтора часа и лечу домой, чтобы хоть немного побыть с мамой и набраться стимула для того, чтобы ночью выходить на сцену танцевать стриптиз.

Опоздание – с детства для меня признак дурного тона, и сегодня, уже один раз нарушив свои внегласные правила, я вышла из дома заранее. Я хочу прийти на работу вовремя. В итоге, как всегда, бывает, когда не торопишься, приезжаю в клуб на полчаса раньше требуемого.

Сунувшись в свой шкафчик, уперевшись глазами в вещи Марка, я решаю воспользоваться появившимся временем и вернуть их ему, предотвратив все ненужные вопросы от Нади и других девочек. Понимаю, что вещи надо отдавать чистыми, но я не могу, не спалившись, сделать этого так, что мне придется спрятать свои принципы, а ему постирать самому.

Идя по коридору, шаг за шагом приближаясь к цели, я чувствую ускоряющийся пульс, будто с каждым шагом я добавляю скорость, и сердце наращивает мощь, помогая мне в этом.

У двери я пытаюсь успокоиться, но этот человек и мое спокойствие – это как день и ночь – несовместимы и существуют только порознь. В итоге бросаю эту затею и стучу.

Голос, разрешающий зайти, ватные ноги, его глаза, изучающе проскользившие по моей фигуре и остановившиеся на лице.

– Я принесла вещи, – бормочу я, как двоечница у доски, а он сухо отвечает:

– Положи на диван.

Я выполняю, оборачиваюсь. Марк изучает какие-то бумаги и всем своим видом показывает, что ему безразлично мое присутствие. Ну да, конечно, он же говорил, что не хочет меня видеть в своем клубе. Почему же меня это так задевает?! Я и сама собираюсь остаться здесь ровно на столько, чтобы рассчитаться с долгами. Сглатываю ком обиды и стремительно направляюсь к выходу. Он ничего не говорит и, итак, не слишком хорошее настроение пикирует вниз. А что я хотела?!

Влетаю в гримерку, будто за мной гонятся черти, и сталкиваюсь с удивленным взглядом Нади.

– Ты чего трубку не берешь?!

– Телефон на беззвучном. Не слышала, – выдыхаю я, понимая, что вру уже всем. Сначала я была у Марка, и мобильный не был в пределах моей досягаемости, потом на парах, где я не могла нарушить тишину, а дома разговаривать с Надей я не стала, поскольку рядом была мама.

– Я волновалась, когда ты вечером пропала. Что-то случилось?!

Молчу и не знаю: признаваться в произошедшем или нет.

Надя смотрит на меня рентгеновским взглядом, и я сдаюсь.

– Я уснула на диване, а проснулась в квартире Марка! Только, пожалуйста, никому не говори об этом!

Подруга настолько ошарашена, что, молча, не мигая, смотрит на меня несколько секунд.

– Ты переспала с ним?!

– Нет, конечно! – возмущаюсь я и, видя по выражению ее лица, что без подробностей не обойтись, рассказываю о произошедшем ту часть, что сохранилась в моей памяти.

– Если честно, я в шоке! – резюмирует девушка. – Марк никогда ни с кем тут не мутил! Это на него многие пытались аркан накинуть, но он всегда всех отшивал и находил развлечения на стороне.

– Он сказал, что не хочет меня здесь видеть! – напоминаю я ей.

– Может, он хочет видеть тебя в другом статусе рядом с собой?!

Закатываю глаза.

– Ты хоть сама веришь в то, что говоришь?!

Подруга улыбается и кивает.

Я отмахиваюсь и прошу:

– Давай оставим этот разговор. Мне надо сгрести себя в кучу и настроиться на работу.

Надя кивает, исчезает за моей спиной и появляется через пару мгновений со своей неизменной уже полупустой бутылкой.

Увидев ее, я начинаю остро чувствовать до сих пор не прошедший дискомфорт в желудке и бормочу:

– Я пас!

– Стопку для настроения!

Отрицательно мотаю головой.

– Надя, меня до сих пор от алкоголя мутит!

– Подобное лечат подобным! Слышала такую фразу?!

– Это слова Воланда.

В пустых глазах подруги непонимание, и я добавляю:

– Герой Булгакова из книги «Мастер и Маргарита».

Девушка кивает, но я отмечаю, что это произведение школьной программы обошло ее стороной.

– Ты вчера много заработала? – переведя тему, спрашивает она.

– Десять тысяч и за консумацию полторы тысячи.

– Ни фига себе! – кажется, я второй раз за вечер ввела подругу в шок.

Я пожимаю плечами.

В комнату входят Злата, Лилу и Матильда и заполняют пространство своими звонкими голосами.

– Как прошел твой первый день? – интересуется рыжеволосая женщина, как только встречается со мной взглядом.

– Хорошо! Клиент попался отличный: болтал и меня не трогал. Я даже второй раз не выходила на сцену.

– У нас не клиенты, а гости, – высокомерно поправляет Злата, а Надя, подхватив эту тему, начинает рассуждать:

– Мне кажется, что в клубе выбрали неправильное определение, ведь это подсознательно наталкивает людей на определенную халяву. Человек пришел в гости и ждет, что его должны угостить, а тут бац – за всеплатить нужно!

– Согласна. Особенно некоторым гостям, которые тяжело расстаются с деньгами.

– Девочки, вспомните слова Мегеровны: мы должны находить подход к любому и быть хорошими психологами.

После минутной тишины снова звучит голос Златы, и ее глаза откровенно враждебно смотрят на меня:

– Даже таким выскочкам как ты всегда везти не будет!

– Злата! – кто-то одергивает ее, но девушка не умолкает:

– Она должна знать, чего ей ждать!

– Что ты к ней прицепилась?! – хмурясь, кидает Матильда, а та, нисколько не обидевшись, продолжает высказываться:

– Гости не всегда будут слушать, как она вешает лапшу на уши, и смотреть, как она улыбается. Они могут облапать и быть агрессивными и послать подальше, при этом хамить им в ответ, как все знают, нельзя.

– А мне больше всего не нравятся неухоженные мужчины. Меня передергивает от их прикосновений. Всегда стараюсь не попадаться им на глаза, – разряжая напряженную обстановку, повисшую в воздухе, неожиданно делится своими мыслями Лилу, молчавшая до этого.

Разговор подхватывает Матильда и, продолжая наносить на лицо пудру, рассказывает:

– Девочки, в прошлом моем клубе у нас был гость с необычными предпочтениями – любитель БДСМ. Он часто оплачивал час освобождения девушке, чтобы просто раздеть ее, завязать глаза и пристегнуть к столу. Так она и сидела на коленях целый час.

– А я была свидетелем, как одна девушка настолько достала гостя, что он посадил ее на час освобождения в клетку для go-go, только чтобы она отстала.