Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Щипец второго яруса в свою очередь вторгается в третий: его пинакли заходят на королевскую галерею. Эта галерея создавалась в честь королевского статуса собора и не имеет себе равных среди французских соборов. Она тянется вдоль всего здания и даже через контрфорсы апсиды. Две башни Реймсского собора были достроены только в XV веке в пышном пламенеющем стиле: их стрельчатые арки щедро украшены цветами, листьями и пинаклями.
В остальном собор полностью подчиняется воле аркбутанов. Каждый щипец контрфорса увенчан статуей — всего их, как считается, 2000, в том числе 211 гигантов больше трех метров в высоту. Ангелы словно взмахивают крыльями и взлетают с постаментов, апсида — бестиарий странных животных. Многие, если не большинство этих скульптур, — современные копии, и это понятно (и с этим ничего не поделать).
Интерьеры Реймса непривычно аскетичны. Раннеготические пилоны задают ритм всему нефу 1220 года, поднимаясь к богатым лиственным капителям. Колонны, словно собравшиеся в группки, подчеркивают травеи. Окна темных приделов покрыты геометрическим каменным ажуром. Такое пространственное решение сильно зависит от игры света, так что матовые стекла, которыми витражи заменили в Реймсе, не украшают серый камень. Немного средневекового цветного стекла сохранилось в апсиде. И есть одно трогательное современное добавление: речь о трех витражах Марка Шагала в амбулатории, которые созданы в 1974 году.
Дева Мария с младенцем: качающаяся Мадонна
Помню, в детстве мне читали стихотворение викторианского поэта Ричарда Гарри Бархэма «Реймская галка», которое высмеивает средневековых церковников. Эти строки эхом звучат в темных нишах великолепного Реймсского собора, который я считаю работой Денё, а не только его средневековых предшественников. Тот факт, что готическая красота отлично поддается реставрации, только усиливает наше восхищение старыми мастерами.
Руан
✣✣✣
Западный фасад Руанского собора во все времена завораживал художников, начиная с Тернера и Рёскина и кончая американцем Роем Лихтенштейном. Но самым увлеченным оказался Клод Моне. В 1892 году он снял студию, окна которой выходили на этот храм, и старался запечатлеть его в любую погоду во все времена года. Эта работа оказалась выматывающей, и художника преследовали кошмары, в которых камень становился розовым, голубым и желтым. «Каждый день, — говорил он, — я обнаруживаю нечто такое, чего не видел накануне… Я пытаюсь добиться невозможного». В итоге он написал собор в тридцати вариантах, двадцать были отобраны для выставки. Серию пытались сохранить, но отдельные экземпляры разошлись по галереям всего мира.
Что видели художники? Нигде готика не оказалась так далека от спокойствия Шартра и Нотр-Дама, как в Руане. Это архитектура изобилия. Она отражает такую же стилистическую экстраверсию, какая позже подтолкнула классицизм к избыточности пышного (высокого) барокко. Тут все должно быть немного чересчур — и Руанский собор превосходно справляется с этой задачей.
Руан был древней столицей Нормандии, а его собор — еще одно дитя пожаров, на сей раз 1200 года. Новое здание возводилось постепенно в течение трех веков, завершившись в XV веке финальным аккордом пламенеющей готики. Центральный шпиль — это стальная реконструкция XIX века, по ее завершении в 1876 году на короткое время сделавшая собор самой высокой конструкцией в мире. Как и многие подобные неоготические творения, шпиль был скорее впечатляющим, чем красивым, и получил серьезные повреждения во время высадки союзников в Нормандии в 1944 году. Флобер в романе «Мадам Бовари» назвал ее «нелепой затеей сумасброда-мельника».
Западный фасад — самое эффектное, что есть у Руанского собора и в творчестве Моне. У этого фасада три травеи, образованные двумя асимметричными башнями по краям центрального фасада. Эти башни отличаются временем постройки и стилем. Северная — строгая башня Сен-Ромен, оставшаяся от сгоревшего храма, у нее романские корни. Южная, более высокая и массивная — это Масляная башня. Свое название она получила благодаря, возможно, самому забавному мошенничеству в истории: деньги на ее строительство шли с индульгенций, которые покупали горожане, желавшие есть сливочное масло в Великий пост. Башни отделены от центрального фасада, словно недовольные дуэньи, охраняющие кокетливую девицу.
Порталы примечательны своими сюжетами. На центральном — величественное Древо Иессеево, но с родословной не Иисуса, а Девы Марии. На правом портале — часто воспроизводившаяся сцена танца Саломеи перед Иродом. Ее гибкие движения вдохновили многих балетмейстеров на создание представлений.
С западным фасадом соперничает северный трансепт, к которому можно попасть по одной из улиц старого города. Эта часть собора называется Порталом книготорговцев (Portail des Libraires) из-за того, что тут всегда продавали книги. Фасад представляет собой сложную композицию в духе пламенеющей готики, а на двухуровневом тимпане детально прорисован Страшный суд. Небеса и ад набиты битком, а Воскресение внизу похоже на многолюдный прием у какого-нибудь издателя. Я с радостью обнаружил, что в переулке по-прежнему торгуют книгами — традиция, вероятно, сохраняется на протяжении столетий.
Изнутри Руанский собор примечателен пилонами, маниакально облепленными полуколоннами. Все они напоминают о трубах в машинном отделении на корабле. В южном приделе полуколонны собраны пучками, а капители распускаются листьями и лицами; природа в камне. В северном трансепте, внутри Портала книготорговцев, обнаруживается очаровательная средневековая лестница, ведущая в библиотеку собора. В южный трансепт выходит капелла Святой Жанны д’Арк — именно в этом городе в 1431 году, уже под конец Столетней войны, ее и сожгли англичане. Жанну д’Арк прославляет современный витраж работы Макса Ингранда (1908–1969): ему, как и англичанину Джону Пайперу, витражи заказывали со всей Европы.
Руан Моне: попытка добиться невозможного
Апсида и хор берут свое начало в двадцатых годах XIII века, когда произошла самая первая перестройка собора. Капеллы в амбулатории изобилуют старинными витражами. На северной стороне — витраж с изображением святого Юлиана, чье житие украшено портретами заказчиков — гильдии рыботорговцев. В центре апсиды — капелла Девы Марии, датированная 1302 годом: тихий уголок с окнами, которые идут практически от пола до свода. Здесь же находятся скульптурные портреты двух кардиналов, дяди и племянника, по которым можно отследить переход от готики к раннему ренессансу. Статуи странно расположены: племянник распорядился сдвинуть дядю в сторону, чтобы обеспечить себе более выгодное место.
Сен-Бертран-де-Комменж
✣✣
Паломнику, блуждающему по Пиренеям, этот крошечный бывший собор показался бы проблеском рая.
