— Значит, решено, — словно подвела черту в их разговоре Лиза. — Готовься передавать дела новому человеку.

— Лиза, как же так! — с абсолютно сухими глазами сказала Марта. — Я вас так люблю, а вы меня выгоняете. Разве это справедливо?

И этими словами ассистентка, сама того не желая, выбила почву из-под ног великой и безжалостной Лизы Соболевской. Мир в ее сознании вдруг перевернулся, и то, что было важно раньше, превратилось в ничего не значащие слова и события. Важно было только это — «я вас так люблю, а вы меня выгоняете, разве это справедливо?» Лизе вдруг захотелось как можно скорее дозвониться, чтобы узнать — а не выбросил ли за эти четыре дня, прошедшие с их расставания, Иван Бекетов ее, Лизу, из своей жизни? Ведь это будет так несправедливо! А главное — за что? За то, что все эти дни Лиза исправно ходила на фотосъемки и выбирала для него самые модные, самые стильные, в общем, самые-самые вещи? Увидев рубашку или джинсы, она мысленно примеряла их на Ивана Бекетова и убеждалась, что все это ему очень идет. С каждым днем гардероб восходящей звезды российского кино становился все богаче и разнообразнее. Правда, сам он пока об этом не знал. А Лизе ужасно нравилось заботиться о нем единственно доступным ей пока способом — покупать ему одежду из последних коллекций. Ее даже не смутило, когда помощник стилиста Вадик, увидев, что Лиза выбирает исключительно мужскую одежду, спросил:

— А это вы кому покупаете?

— Племяннику, — не растерялась Лиза.

— Повезло племяннику с теткой, — с завистью кивнул Вадик. — Вот бы мне такую! Да здесь одни джинсы пол моей зарплаты стоят!

— Ничего, тебе тоже повезет… — ответила Лиза. — Ты ведь у нас молодой и красивый. Так что ищи дядю.

— Да среди наших знаете какие все жадные? — вздохнул Вадик, который и не думал скрывать свою ориентацию. — Хорошо, если на отдых вывезут. Так что родная тетка — это надежнее. Только моя-то в деревне живет — откуда у нее средства. А вот ваш — везунчик.

— Видимо, да… — кивнула Лиза, уже пожалев, что затеяла этот разговор. Ведь Вадик на пути к глянцевому журналу преодолел массу преград, а потому обладал житейской мудростью и из этого разговора вполне мог сделать правильные выводы: Лиза Соболевская покупает дорогие шмотки вовсе не для племянника, а для любовника. «Ну и ладно, — подумала Лиза. — Главное, чтобы Ване вещи понравились». Нет, она не сомневалась в своем вкусе и профессионализме. Лизу волновало другое: не сочтет ли Иван пополнение гардероба давлением с ее стороны, вызванным тем, что с ним появляться на публике стыдно? Вот как раз на публику Лизе Соболевской было абсолютно наплевать. При помощи щедрых подарков она хотела лишь поделиться с Иваном той радостью, которая переполняла ее саму с того момента, когда он обнял ее в лифте. И радость эта никуда не исчезала, наоборот, с каждым днем становилась все больше и больше. А что касается того, как тусовка воспримет внешний вид Ивана, — так Лиза с радостью закрыла бы его у себя в квартире на самые мощные замки и никуда не выпускала.

Но пока Лиза не знала, что пройдет совсем немного времени и такая возможность у нее появится. Совсем неожиданно, как это обычно бывает.

— Хорошо, Марта, — кивнула Лиза. — Сделаем так. Поработай еще пару месяцев, а там посмотрим…

Железная Лиза Соболевская в кои-то веки отказалась от своего решения и даже проявила слабость. Обычно слабость в других людях она презирала, а себе не позволяла никогда. Но иногда настает день, когда все меняется, и прежняя, тщательно выстроенная и выверенная система координат рушится. С шумом и грохотом, которых никто не слышит. Только рядом кто-то плачет — и непонятно, то ли от горя, то ли от радости…

Но, скорее всего, это плакала Марта в приемной Лизы Соболевской — от обиды, от того, что все обошлось… и от неожиданного предательства.

* * *

Лиза уже минут десять ждала Влада Князева в вестибюле Концертного зала Консерватории, куда они давно договорились сходить, чтобы послушать прославленного тенора — плохо известного в России, но очень знаменитого в Европе и Америке.

Лиза любила ходить с Владом на концерты классической музыки. Он отлично и без занудства в ней разбирался, не ломался, с удовольствием пил советское шампанское в буфете, — чего никогда в жизни не позволил бы себе дома или на приеме у рекламодателей. Князева часто называли очень образованным и эрудированным. Но Лиза четко знала, что в сознании Влада остается лишь только то, что элегантно и прекрасно. Именно поэтому он любил кинодив «золотого века» Голливуда и дизайнерские вещи, причем не раскрученные, а по-настоящему прекрасные. Кого-то именно это во Владе Князеве раздражало. А Лизу восхищало его умение проходить мимо всего отвратительного и пошлого так, словно этого в жизни вовсе не существовало. Рядом с Владом мир становился изысканным, роскошным и позитивным. А еще у него было отличное чувство юмора, и даже слегка пошлый анекдот в его исполнении звучал артистично и лишь слегка игриво.

Стоять в вестибюле консерватории в шубе было жарко, и Лиза вышла на улицу. Она обратила внимание на толпу студентов — одеты они были, как Иван Бекетов: небрежно и совсем не изысканно. Лиза вдруг испугалась, а правильно ли она сделала, что накупила целую кучу дорогих шмоток? Может быть, в молодежно-богемной среде такое давно не носят и даже презирают? Лиза даже начала немного волноваться, но в этот момент увидела Влада Князева. Высокий, в отлично скроенном черном пальто и с завязанным узлом шарфом актуального темно-лилового цвета, он с улыбкой шел ей навстречу.

— Добрый вечер, мэм, — поцеловал Влад Лизу в щеку. — Извини, заставил ждать. Но эти пробки! Впрочем, что о них говорить. У тебя новые духи. Кто это?

От Князева веяло таким теплом, что Лиза почувствовала себя почти влюбленной в него. Впрочем, это же чувство она испытывала и к небрежно одетым студентам консерватории, которые толпились в ожидании входных билетов, и к билетерше, которая проверяла билеты, и к буфетчице, которая наливала шампанское. Лиза вдруг ощутила, что ее любовь разлилась вокруг и превратилась в океан. А когда заиграл оркестр, по водной глади этой бескрайней любви побежали волны, которые обещали вынести на берег все только самое прекрасное и навсегда смыть зло, ненависть, предательство, боль, а главное — одиночество… Подобной любви ко всему миру Лиза Соболевская не испытывала никогда в своей жизни.

После концерта, как и договаривались заранее, Лиза и Князев отправились ужинать в небольшой итальянский ресторанчик, затерянный в переулках старой Москвы.

Влада здесь отлично знали, а потому встретили как друга, а не как гостя. Даже не предлагая меню, официант спросил:

— Вы что сегодня будете? Как обычно?

— Да, Саша, мне баклажаны с томатами, а потом телятину. И вино. Все, как обычно. А вы что, мэм, будете?

— Мне то же самое, — кивнула Лиза, которой совершенно не хотелось ни есть, ни выбирать блюда. — Только вместо вина коньяку принесите, пожалуйста.

Влад удивленно посмотрел на Лизу. За время их знакомства она впервые сделала выбор в пользу крепкого алкоголя.