Возможно, Аристотель убедил нас, что все мы хотим счастья ради самого счастья. Но как ему доказать, что все мы, желая счастья ради счастья, желаем одного и того же?

В поисках счастья люди ищут разного, и это очевидно исходя из здравого смысла. Так же как и мы, Аристотель из общего опыта знал, что для некоторых счастье заключается в богатстве, для других – в обладании властью или славой, для третьих – в веселье.

Если ощущение себя счастливым приходит из получения желаемого и если разные люди хотят разного, то и счастье должно быть разным для разных людей.

Если это так, то как может существовать один правильный план для хорошей жизни? Счастье, или хорошая жизнь, – это последняя цель, к которой стремится каждый, но оно не является той же самой конечной целью для всех нас.

Я уже говорил, что существует простой, но неполный ответ на вопрос, что является единственной правильной последней целью: счастье, или хорошая жизнь. Чтобы получить полный ответ, давайте рассмотрим объяснения Аристотеля, почему хорошая жизнь для всех одинакова.

Из нашего общего опыта мы знаем, что люди отличаются в своих желаниях и что в повседневной речи мы используем слово «хороший» для обозначения вещей, которые мы хотим получить.

Если мы считаем одну вещь более желаемой, чем другую, мы считаем, что она лучше. А из нескольких желаемых вещей есть одна, которая кажется нам наилучшей.

Такие размышления привели Аристотеля к выводу здравого смысла: оба понятия – хорошее и желаемое – неразрывно связаны между собой.

Напомню, что рассматриваемая нами проблема – различия в желаниях людей, усложняющие доказательства того, люди имеют одинаковую последнюю цель в виде стремления к хорошей жизни, или к счастью. Для ее разрешения Аристотель показываем нам, что человеческие желания разнообразны и то, что является истиной для одного вида желания, не будет истиной для другого.

Люди отличаются друг от друга не только по своему характеру и склонностям, но также и по стилю жизни и по получаемому опыту, поэтому их приобретенные личные желания различны. Таким образом, до сих пор мы обсуждали индивидуальные желания.

С одной стороны, каждый человек – уникальная личность, с другой – все люди, как представители одного вида, разделяют понятие человечности. Множество индивидуальных различий перекрывают общие черты и свойства, присущие всем нам.

По большей части это различия в степени. Все имеют глаза и уши, могут видеть и слышать, но зрение или слух у одного человека бывают острее, чем у другого. Все обладают способностью рассуждать, но у одних она выражена сильнее. Всем людям нужна пища для выживания, но телосложение одного индивида бывает крупнее, тогда и ему нужно больше еды.

Этот последний пример общих черт привлекает внимание к особому виду желаний – к естественным, а не приобретенным желаниям, свойственным всем людям и изменяющимся только в степени, а не от человека к человеку. Мы используем одинаковые слова для желаний разного вида: мы говорим, что нам нужна еда (или мы желаем ее) и что нам нужен новый автомобиль (или мы хотим его).

Потребности – это врожденные, или природные, желания, присущие нашему человеческому естеству в силу наличия определенных общих склонностей, данных нам от рождения. У всех растений и животных есть биологическая способность для питания, а у камней ее, к примеру, нет. Всему живому необходимо питание, и без него оно умирает. Удовлетворение этой способности есть необходимое условием для поддержания жизни.

Человек не приобретает желание получать питание в процессе своей жизни или в результате личного опыта. Он нуждается в пище, несмотря на осознание или неосознание этого. Он ощущает эту необходимость, испытывая муки голода. Голод – это опыт чувства природной необходимости, которая присутствует всегда и у всех.

Люди, родившиеся в Азии, Африке, Европе и Северной Америке, имеют одинаковую потребность в пище и питье, и все они испытывают голод и жажду, являющиеся их осознанием естественной потребности. Но люди, выросшие в неодинаковых обстоятельствах, отличаются друг от друга и приобретают разные желания в отношении видов продуктов питания. Они выбирают разную еду и напитки для удовлетворения голода и жажды.

Они не нуждаются в этих различных видах. Они хотят их. Если желаемый вид еды недоступен, их потребность будет удовлетворена доступными видами, которые, однако, они не хотят, так как еще не приобрели желания, связанные с ними.

Данный пример является биологической необходимостью для всех живых существ. Теперь давайте рассмотрим типичную человеческую потребность, возникающую из уникальной способности людей. От других животных их отличает умение задавать вопросы для получения знаний о себе и о мире. Признавая этот факт, Аристотель начинает один из важнейших трудов с предложения: «Человек по природе желает знать». То есть стремление к знаниям – это такая же естественная потребность, как стремление к пище.

Тем не менее есть одно интересное различие между потребностью в знаниях и потребностью в пище. Большинство людей осознают лишение пищи, когда ощущают голод. Но, будучи лишенными знаний, люди не всегда понимают это. К сожалению, мы редко испытываем муки невежества, как мы чувствуем муки голода.

Этот факт не должен привести нас к заблуждению, что неосознанных потребностей не существует. Они есть вне зависимости от того, знаем мы о них или нет.

Я не буду давать исчерпывающий перечень естественных потребностей. Я привел вам несколько примеров естественных потребностей, чтобы противопоставить их приобретенным и проиллюстрировать аристотелевские различия между двумя видами желаний. Я хочу показать, как оно поможет убедить нас, что есть только один правильный план хорошей жизни.

Для этого нужно признать аргумент, с каким большинство из нас и так согласно: мы часто хотим вещи, в которых не нуждаемся. Мы даже ошибочно говорим, что нуждаемся в них, когда мы просто их желаем. У нас нет необходимости в икре, но многие люди, полюбив ее вкус, хотят ее; и они даже могут позволить себе сказать, что нуждаются в ней.

Это не единственная ошибка, которую мы делаем в отношении желаний. Можно хотеть то, что на самом деле не очень хорошо для нас. Некоторые люди хотят наркотиков. Они приобрели сильные желания в их отношении и игнорируют наносимый ими вред, желая для себя то, что плохо. Но в сам момент желания они воспринимают их как нечто хорошее, так как стремятся удовлетворить свои желания.