обратно, не причиняя мне вреда. По сути, я тот самый герой со сверхъестественными способностями, про которых снимают фильмы и придумывают комиксы. Только еще не принявший решение посвятить этому жизнь.

— Столько людей погибло здесь за все это время? — риторическим вопросом я прервал всеобщее молчание и обошел очередную гору скопившегося мусора.

— В «Комсомольской правде» есть колонка. По последним данным каждую ночь только в нашем городе пропадает от пяти до тридцати детей, взрослых и стариков, — ответил дядя Витя, который бежал рядом с нами легкой рысцой, хотя можно было справиться обычным энергичным шагом.

— Тридцать человек каждый день? — удивился я, тут же принявшись считать итог в уме.

Подумать только. Около тысячи бедолаг каждый месяц пропадает из города. А сколько несчастных родственников оплакивают пропавших без вести? Это же настоящая катастрофа. Не все самые жестокие войны уносили столько жизней, сколько уносит эта напасть ежедневно.

Нет. Конечно, я понимаю, что спасение утопающих дело рук самих утопающих. Но бывают разные ситуации. Даже я уже не раз оказывался на улице во время комендантского часа.

Однозначно, я не должен оставаться в стороне, если у меня есть возможность как-то помочь. Надо только хорошо поразмыслить над этим на досуге. Если сегодняшнее путешествие сложится удачно, то проблема денег на ближайшее время будет решена. Можно будет заняться инвестициями и подумать о более высоких вещах. О том, какую пользу я могу принести обществу, так сказать.

— Пришли, — голос Элаизы пронесся у меня в голове.

Девочка убежала далеко вперед и сейчас скрылась за небольшой скалой. Остальные двигались рядом и еще не знали, что вот-вот мы окажемся на месте.

— Долго еще? — закапризничала Агата, когда мы проходили по ущелью.

— Наш проводник сказал, что пришли, — ответил я и остановился у входа в пещеру за спиной Элаизы.

Остальные последовали моему примеру. Принцесса горцев коротким жестом пригласила всех внутрь.

Странное синее свечение, исходившее от металла, скрывающегося в скале, освещало нам путь. Еще через несколько секунд мы остановились у небольшого самодельного шалаша. Он был сделан из подручного мусора и напоминал пристанище бомжа посреди свалки.

Несколько палок, воткнутых в землю и привязанных друг к другу веревками из скотча, оторванными ручками от пакетов и шнурками. Вся конструкция была накрыта поношенными куртками и простынями, защищающими от ветра.

Здесь было все для жизни. Стеклянные бутылки из-под молока, которые каким-то образом уцелели, когда попали на эту сторону и теперь служили хранилищем для питьевой воды. Самодельный умывальник, место для костра, хворост и даже растяжка на которую можно повесить мокрую одежду. Правда, я сомневаюсь, что дочь Аввакума Ионовича когда-либо стирала здесь. Уверен, с водой тут не все так просто.

— Здесь она живет, — повторил я для всех слова Элаизы.

Никто не ответил. Все были заняты изучением самобытных изобретений обитательницы пещеры. Ждали, когда проводник скажет, что им делать дальше, а может и сами предположили, что теперь пропавшую нужно просто дождаться здесь.

— Как ей удалось прожить тут столько времени и не попасться ни одной душе? — удивилась Ангельская плотоядным взглядом осматривая хоромы. — Должно быть девчонка использует какую-то магию. Эй, братик! Я передумала! Как на счет того, чтобы вернуться к сделке?

— Что? — я с надеждой посмотрел на Машку.

— Сними с меня наручи, и я освобожу тело твоей сестры.

— Даже не вздумай делать это, — предупредила меня Элаиза. — Если она не заберет одного из вас, то отправиться на поиски Людмилы.

— Что ты ему плетешь? — взъелась аристократка, догадываясь о теме телепатического разговора. — Я выберусь отсюда и научу тебя манерам, проклятая девчонка!

— Заткнись, — сказал я и сорвав с одной из палок рваный шарф, повязал его вокруг головы Ангельской, оставив ей возможность только мычать.

Рука на секунду дрогнула, но я тут же убедил себя, что это еще не Машка.

— Что будем делать? — спросил я, подойдя к Элаизе и встав у нее за спиной. Девочка в это время внимательно осматривала одну из стен в пещере. — Ждать?

— Нет, — ответила она. — Что-то случилось. Мила больше не приходит сюда.

— Она погибла?

— Не знаю, — ответила немая. — Подойди ближе, я покажу тебе кое-что.

Я послушался. Девочка прикоснулась к каменной стене ладонью. Едва приблизившись, я разглядел на том месте различные символы. Но не те Знаки, которые преподают одаренным в школе. Здесь буквально были выцарапаны и перечёркнуты палки и римские цифры, которые обычно помогают считать дни.

— Мила попала сюда в девяносто третьем, — сказала принцесса горцев. — Сразу же она отметила это на стене здесь, видишь?

Я кивнул.

— И каждый день после этого, когда порталы открывались, она прибавляла одну палку. Это значило, что прошли еще сутки. В сентябре девяносто восьмого, два месяца назад, отметки перестали появляться…

Девочка, судорожно трогая стену, ходила налево и направо вдоль нее, пытаясь обнаружить еще хотя бы одну запись. Но тщетно.

— Что между вами произошло? — спросил я прямо, увидев, что Элаиза начала заметно нервничать. — Германн сказал, что ты видеть ее не хочешь. А сейчас у тебя руки трясутся. Объяснишь?

Призрак посмотрела на меня. По ее лицу проскользнула тень сомнения. Но она переживала так, что ей нужно было с кем-то поделиться.

— Не сейчас, — неожиданно для меня ответила девочка-призрак. — Сперва соорудим приманку.

— Приманку? Зачем?

— Попробуем выследить Милу. Спроси бледнолицую, она сможет приручить гончую, если я приманю ее?

— Агата, — не стал медлить я, сообразив, что Элаиза знает о родовых способностях наших спутников.

Выходило, что готка — одна из клана ветеринаров. Так, не хитро, тут называют одаренных со способностью приручать животных.

— Чего тебе, бой? — Агата подняла брови и откусила от шоколадки, которую держала в руках.

«Wispa»? Не может быть! Я точно ел этот батончик, но, хоть убей, не помню какой у него вкус. Нужно будет закупиться по возвращению.

— Ты ветеринар? — уточнил я на всякий случай.

— А почему, ты думаешь, старый аристократ так надеется на мою родовую магию?

Я не ответил.

— Он думает, что я защищу вас, если на нас набросится стая адских псов, — хмыкнула она и откусила от «Wispa» еще один кусок.

— Элаиза спрашивает, — я неопределенно повертел указательным пальцем. — Сможешь ли ты приручить одну из этих тварей. Если она приманит их.

— Только не говорите, что мы не собираемся дожидаться потерянную девчонку тут.

— Нет, — ответил я. — Людмила давно не возвращалась. Нам придется ее выследить.

— Щит! — выругалась готка, затем выдохнула и добавила. — Приманивайте. Будем пробовать.

Тогда девочка-призрак подошла к Агате и под возмущенные возгласы вырвала у той недоеденный батончик.

— Эй!

— Адские гончие обожают шоколад. И чувствуют его за многие километры, — я озвучивал слова