– И как это связано с работой в Пало-Альто?

Он отвечает не сразу. Его телефон дважды пищит в тишине. Наконец он говорит:

– Я думал, чтобы… поехать туда одному. Может быть, прихватить Никки.

– Одному? – Желчь подступает к горлу, мой злосчастный рвотный рефлекс вот-вот сработает; я изо всех сил сглатываю, но тошнота не проходит.

– Ну да… сделать перерыв… отдохнуть…

– Сделать перерыв… отдохнуть? От… меня?

– Друг от друга. Нет, ничего такого. Я же тебя люблю, ты знаешь.

– Я не… почему все это? – Я сползаю на пол, скрещиваю ноги, низко опускаю голову, чтобы комната перестала кружиться. Таблетки. Успокоительные или антидепрессанты. Вот что мне нужно. Надо позвонить Райне, надо видеться с ней чаще. – Я научусь играть в гольф! Я… я буду ходить с тобой на бейсбол!

Я слышу его шаги, и вот он уже стоит, склонившись надо мной.

– Неужели ты правда хочешь, чтобы мы всегда были Шиллой?

Я поднимаю голову и смотрю на него.

– Ты знаешь про Шиллу?

– Да. Почему бы мне этого не знать?

– Я терпеть не могу бейсбол, но, честное слово, буду с тобой туда ходить, – я не могу сдержать слез, я вспоминаю, как несколько месяцев назад он купил мне сертификат на уроки гольфа, а я засунула его в какой-то ящик на работе и в конце концов потеряла. – Я научусь играть в гольф.

– Но тебе не надо никуда со мной ходить. Не надо ничему учиться, если ты не хочешь, – говорит он. – В этом все и дело. Мне иногда нужно куда-то ходить без тебя, но ты мне не позволяешь.

Я чувствую, как по верхней губе течет сопля.

– Чем тебе, черт возьми, не нравится Шилла?

– Мне нравится Шилла, – говорит он спокойно. – Но, может быть, мы немного поживем отдельно, чтобы снова стать Шоном и Уиллой? Мне нравилось, какими мы были раньше.

Я молчу, так что он продолжает:

– Я перечитал книгу твоего отца и счел ее весьма глубокомысленной, – он, как на духу, выпаливает оглавление. – Следуйте плану Вселенной. Смиритесь с бездействием. Закройте глаза и двигайтесь по карте. Будьте собой. Отпустите себя на свободу.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? Эти слова – хорошенькая упаковка, в которую он заворачивает свои теории. Это просто слова. Они ничего не значат, – я так изумлена, что решаюсь подать голос: – И потом, разве ты таким образом миришься с бездействием? Ты все меняешь! Ты рушишь наш план!

– В эпиграфе сказано, – продолжает Шон, будто бы меня не слышал, – если любишь, отпусти. Если это твое, оно к тебе вернется. А если не вернется, значит, никогда не было твоим.

Я молчу.

– Может быть, это как раз тот случай. Может быть, это как раз наш с тобой случай.

– Значит, ты меня отпускаешь?

– Может быть, не навсегда.

– Не важно, навсегда или не навсегда. Сейчас важно лишь одно – отпускаешь или нет.

– Пока что – да, – говорит он.

И отпускает меня.

Правила псевдоразрыва отношений Шона и Уиллы

(действующие с 12 июня до позже согласованной даты августа)

1) Шон и Уилла обязуются не контактировать друг с другом – исключая чрезвычайные обстоятельства, такие, как смерть, – на протяжении вышеуказанного временного периода.

2) Если одна из сторон решит связаться с другой, это не обязывает отвечать на звонки/письма/сообщения на «Фейсбуке» и проч.

3) На протяжении вышеуказанного временного периода обе стороны имеют право вести себя так, будто не состоят в отношениях.

3 а) Это означает, что если у одной из сторон возникнет сексуальный контакт, это никак не отразится на решении сохранить брак.

3 б) Это также означает, что в случае сексуального контакта сексуально активная сторона обязана использовать средства контрацепции.

4) Хотя ни одна из сторон не лишена возможности просматривать страницу другой стороны в Гугле/на «Фейсбуке», такое поведение весьма не приветствуется.

4 а) При этом ни одна из сторон не имеет права менять свой статус на «все сложно», не проконсультировавшись с другой стороной.

Если возникнет необходимость связаться, но не острая, – например, по поводу местоположения Никки, – стороны имеют право использовать общий почтовый адрес: [email protected].

Счастливо!

Шон уезжает в среду. Для кого угодно это самая обыкновенная среда – но только не для меня. Мы неловко попрощались, сказали друг другу: увидимся в августе, не делай глупостей, которых не буду делать я, ха-ха, – он пытается меня поцеловать, но я уворачиваюсь, и мы сталкиваемся носами, не соединив губ.

Никки стоит в гостиной, надувает и сдувает щеки, издавая звуки, которые должны изображать взрыв; потом он подключает руки и делает вид, что бросает гранаты. Шон говорит:

– Да ладно тебе, чувак, ну чего ты. Увидимся на следующей неделе в Пало-Альто. У нас классный офис. Можешь прыгать на тарзанке с одного этажа на другой. Тебе там понравится.

– Звучит клево, – отвечает Никки, уходит в комнату для гостей и запирается там.

– В комнате отдыха можно играть в «Пакман» и «Донки-конг»! – кричит Шон ему вслед. Потом чешет в затылке и говорит: – Блин, как будто ему оно надо.

– Еще одна жертва развода, – замечаю я сухо.

– Мы не разводимся, Уилла. А Никки жалко: – Он умолкает, и я думаю: может быть, он изменит свое решение, может быть, останется ради Никки и потом поймет, что ему нужна я? Надо было сказать это, надо было закричать: пожалуйста, не уходи! – но снова сказываются старые убеждения: зачем бороться, если все случится так, как должно случиться? Ненавидя себя за безвольность, я говорю:

– Никки тебя за такое разлюбит.

Шон смотрит так, будто я уколола его в самое сердце, – в общем-то я так и хотела.

– Я сделал для него все возможное.

Это правда; мы тогда не были знакомы, но я знаю, что Шон переехал к Аманде сразу после гибели Кайла. Он был с ней в родильной палате, он впервые повел Никки в детский сад, он ездил на все его матчи Малой лиги.

– И все-таки он тебя разлюбит, – знаю, так нечестно, но мне проще говорить о чувствах Никки, чем о своих.

– Тогда это мои проблемы, – сдержанно отвечает он, запирая сердце на замок.

Я открываю Шону дверь: пусть уходит, прежде чем он – или вселенная – причинят мне еще большую боль.

– Удачно долететь, – как будто кто-то может предсказать, удачно ли он долетит, а если нет, как будто кто-то может помочь. Тот рейс, когда наверняка все сказали своим вторым половинкам: удачно долететь, мягкой посадки, будь осторожен. Словно эти слова на что-то повлияли.