– Да, хорошо.

Олегу не улыбался привод в полицию, но и бегать от ментов он не собирался. Возможно, зря. Вдруг они все-таки собираются пришить ему Шампиньона?

– Я скоро! – бросил Олег, открывая калитку.

Наручники Сельев доставать не стал, открыл заднюю дверцу и поднял руку, чтобы схватить Олега за голову. Однако тот успел поднырнуть под крышу машины до того, как поспела столь сомнительная помощь.

Наручники появились, когда Сельев был уже в машине. Один браслет он защелкнул на своем запястье, другим пристегнул к себе Олега.

– На всякий случай, – сказал он.

Кривенко включил заднюю скорость, машина плавно стронулась с места.

Бубен, протирая руки ветошью, стоял за воротами. Сирый вышел за калитку и оторопело смотрел вслед отъезжающей машине. У него на душе было тревожно, но до паники еще далеко.

– А ценные указания ты чего им не дал? – спросил Сельев.

Олег промолчал. Отвечать на пустые вопросы – все равно что порожняки гонять.

– Да они сами все знают, – ответил за него Кривенко.

– Как вы таможню проходите? – спросил Сельев.

– Какую таможню?

– А сигареты откуда гоните?

– Из России. Легально берем, так же и продаем.

– А нелегально что?

– Ничего.

– А Корникову и Шепелову кто отстегивает?

– Не знаю ничего.

– Корников с Шепеловым тоже ничего не знали, пока чистосердечно во всем не сознались! – Сельев поднял свободную руку так, как будто в ней находился лист протокола, и потряс ею.

Олег кивнул, соглашаясь на возможность такого исхода, но говорить ничего не стал.

«Уходить в несознанку не имеет смысла. Но сначала мне нужно во всем разобраться и понять, зачем оперативники спалили мою крышу. Какую цель они преследуют? Одно дело, если стремятся к торжеству закона, и совсем другое – если хотят предложить свое покровительство. Я готов согласиться принять его, но спешить не надо», – подумал он.

– Чего молчишь?

– Так вы же и сами все знаете, – ответил Олег.

Машина выехала на шоссе, но свернула в сторону противоположную той, в которой находился отдел внутренних дел.

– Мы много чего про тебя знаем.

– Тогда вам со мной неинтересно.

– Неинтересно, – согласился с этим Сельев. – Именно поэтому мы расстаемся с тобой с легкой душой.

Олег пожал плечами. С ментами всегда так, сначала наведут тень на плетень, а потом ходят вокруг да около.

– В Оселецк тебя отвезем, – сказал Кривенко.

Олег молчал. Зачем спрашивать, если сами все скажут?

– Братве тамошней тебя отдадим. – Сельев и в самом деле не стал тянуть с ответом.

– На растерзание, – добавил Кривенко.

– Чего молчишь? – толкнув Олега локтем, спросил капитан. – Неинтересно или сам все знаешь?

– Ничего я не знаю.

Олег понимал, куда клонят опера. На душе у него уже скребли кошки, но раскисать он вовсе не собирался.

– И Шампиньона не убивал?

– А его что, убили?

– Нравится мне такая ситуация! – заявил Сельев и шлепнул себя по коленкам обеими руками, даже той, к которой пристегнут был Олег. – Не надо ничего выпытывать и доказывать! Сдадим тебя кому надо, получим свой магарыч, да и все.

– А кому это надо? – резко спросил Олег.

Он хотел знать, что местные менты знали о ситуации, сложившейся в соседнем районе.

– Что, страшно стало? – осведомился Кривенко.

– Нет, просто интересно, кто там в Оселецке после Шампиньона. Если его убили, конечно.

– Ты его и убил.

– Кто там после него?

– А после него хоть потоп. Или Горилла? – обращаясь к своему напарнику, спросил Сельев.

– Годзилла! – поправил его Кривенко.

Менты проявили осведомленность, но Олег не спешил падать духом.

– Так вы хотите сдать меня Годзилле? – осведомился он.

– И сдадим.

– Это ловушка. Годзилла ненавидит ментов. Обратно вы не вернетесь.

– Да вот нам что-то не страшно.

– Это ловушка, – повторил Олег. – Или фуфло, которые вы мне тут впариваете. – Он откинул назад голову и закрыл глаза, давая стражам порядка понять, что совершенно потерял интерес к этому разговору.

Мол, лучше немного вздремнуть, чем слушать чьи-то бредни.

– Если вы думаете, что я куплюсь… – все-таки проговорил парень, но не стал продолжать фразу, вместо этого просто качнул головой.

Не купится он, так что менты только зря теряют время и бензин.

– И Шампиньона я не убивал. – Олег зевнул, ладонью прикрывая рот.

– Это ты Годзилле расскажешь, – заявил Сельев.

Машина выехала из города и взяла курс на Оселецк.

Олег, конечно, нервничал, но виду не подавал. Зато Сельеву как будто кто-то иголок под задницу накидал или ежа подложил. Нервы у него зачесались, он заерзал на своем месте.

– Ты точно Шампиньона не трогал? – наконец-то спросил капитан.

– Нет, конечно, – стараясь скрыть усмешку, ответил Олег.

– А слухи такие ходят.

– Видать, далеко они зашли.

– Не очень-то. Ровно туда, куда ты сбежал.

– Я не сбежал, а к маме приехал.

Сельев глянул на него, как на маменькиного сыночка, и презрительно хмыкнул.

Олег оторвал голову от спинки сиденья, повернулся к Сельеву и посмотрел на него, как на пустоголовое ничтожество.

Плох тот тип, который не понимает, как тяжело ребенку жить без отца и матери. А тот, кто еще и насмехается над этим, и вовсе не имеет права называться человеком. Именно эту простую истину и пытался донести Олег до этого мента.

Какое-то время Сельев смотрел в окно, напряженно думал о чем-то, затем велел напарнику развернуть машину.

– Значит, ты не убивал Шампиньона? – опять спросил он.

– Нет.

– А контрабанда?

– Контрафакт.

– Значит, есть?

– Если вы всерьез взялись за это дело, то и сами об этом знаете, – проговорил Олег.

– Мы за все беремся всерьез.

– Сколько вы хотите?

– Чего хотим?

Олег промолчал. Если Сельев был настроен на коррупционную волну, то он все понял, а если нет, то и говорить с ним не о чем.

– Сорок процентов, – немного подумав, сказал капитан.