Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы поехали к Альта-Плаза-парку, одному из прекраснейших исторических мест Сан-Франциско с потрясающими видами на город. Среди неспешно гуляющих нянь с детишками и владельцев собак с четвероногими друзьями я заметила и полицейских. Правда, последние здесь работали.
Присоединившись к ним, мы тоже поговорили с теми, кто знал Мэдисон Тайлер, включая одну няню с инициалами М. Э., подругу Паолы, упоминавшуюся в дневнике.
Поделившись с нами своим беспокойством за Паолу и Мэдди, Мэдлин Эллис расплакалась.
— Мир как будто перевернулся, — сказала она. — А ведь это место считается таким спокойным и безопасным!
Покачивая коляску с младенцем, Мэдлин рассказала о подруге.
— Она такая милая девушка. И выглядит совсем юной для своего возраста.
По ее словам, инициалом «Дж.» Паола скорее всего обозначала Джорджа, фамилию которого не знала, официанта в кафе «Рапсодия». Молодой человек флиртовал с Паолой, а она с ним, но Мэдлин твердо заявила, что они не встречались.
Джорджа Хенли мы нашли в том самом кафе «Рапсодия» на Филлмор-стрит и сразу же его допросили. Прогнали парня по полной программе и даже немного припугнули, но чутье подсказывало, что юнец не имеет отношения ни к похищению, ни к убийству.
Обычный юноша, почти подросток, посещающий вечернюю школу и ставящий целью получить степень по изобразительному искусству.
Джордж вытер руки о фартук, взял у меня водительские права Паолы и посмотрел на фотографию.
— Конечно, я видел ее здесь несколько раз с подругами. Но даже не знал, как ее зовут.
Солнце опускалось над Пасифик-Хайтс, когда мы ушли от Уилли Эванса, рабочего, жившего над гаражом соседей Тайлеров. Это был пренеприятный тип с невероятно грязными ногтями и двумя дюжинами террариумов, населенных ящерицами и змеями, но его спасло стопроцентное алиби на время похищения.
Нам ничего не оставалось, как присоединиться к ребятам из отдела тяжких преступлений, ходившим по домам и показывавшим фотографии Мэдисон и Паолы вернувшимся с работы хозяевам. В результате мы нагнали страху на ни в чем не повинных людей, не получив взамен ни единой ниточки.
В участке мы конвертировали мысли и заметки в отчет, указав, что в списке опрошенных отсутствуют соседи Тайлеров, Дивайны, которые уехали в отпуск до похищения и до сих пор не вернулись. Общее мнение всех, знавших Мэдисон Тайлер, выражалось одной фразой: ее считали ангелом.
На душе было тяжело.
Единственная свидетельница сказала Джейкоби, что слышала выстрел и видела брызнувшую на заднее стекло мини-вэна кровь.
Чья кровь? Паолы?
Или девочка подняла шум, и ее застрелили, чтобы закрыть рот?
Я попрощалась с Конклином и поехала в больницу.
Клэр спала, но, словно услышав мои шаги, открыла глаза, прошептала «привет, милая» и снова уснула. Я посидела с ней немного, откинувшись на спинку кресла, и даже задремала ненадолго, а потом поцеловала подругу в щеку, пожелала ей спокойной ночи и ушла.
Я оставила «эксплорер» чуть ниже на склоне, не доезжая до дома, забрала ключи и, думая о Мэдисон Тайлер, побрела вверх.
Галлюцинация? Мираж?
Я даже мигнула пару раз на всякий случай, но от этого ничего не изменилось. Джо ждал меня возле дома, сидя на ступеньках с намотанным на запястье поводком и обнимая одной рукой Марту.
Он поднялся; я шагнула ему навстречу, и мы закружились в лунной тени.
Какое это счастье — быть в его объятиях.
Судя по всему, Джо так и не узнал о моем скоропалительном визите в Вашингтон, и я вовсе не спешила рассказывать ему об этом злосчастном приключении.
— Ты покормил Марту? — Я обняла его еще крепче, за шею, и потянулась за поцелуем.
— И даже выгулял, — прошептал он. — А еще купил жареного цыпленка и овощей. Но это уже для нас с тобой. Вино в холодильнике.
— Однажды я войду в квартиру и по ошибке выпущу в тебя пулю.
— Нет, Блонди, не говори так. Ты ведь этого не сделаешь, правда?
Я отстранилась, заглянула ему в глаза и улыбнулась.
— Нет, Джо. Не сделаю.
— Вот и молодчина.
И он снова поцеловал меня, да так, что внутри у меня все начало таять. Мы поднялись по лестнице, и Марта прыгала вокруг с громким лаем, и мы так смеялись, что едва добрались до моего этажа.
Как часто бывает, обеду пришлось подождать.
Джо раздел меня и разделся сам, включил душ, отрегулировал воду до нужной температуры, внес меня в кабинку, поставил лицом к стене и взялся за дело. Прикосновения его были легкими и нежными; он вымыл меня всю, доведя до состояния, когда я уже готова была закричать от желания. Потом завернул в банное полотенце и отвел в спальню. Уложил на кровать, включил ночную лампу на тумбочке, ту, что под розовым абажуром. Он развернул полотенце, бережно и осторожно, как будто все у нас было в первый раз.
Я любовалась его широкой грудью, черными завитками волос, уводивших взгляд ниже и ниже…
— Откинься, — прошептал он, когда я подалась ему навстречу.
В том, что мы так редко видимся, в том, что мне приходится жить без него так долго, есть один большой плюс: встреча — это всегда открытие, познание непознанного или по крайней мере забытого при полном ощущении безопасности.
Я откинулась на подушки и закрыла глаза, а Джо принялся покрывать меня поцелуями, всю, с головы до пяток. Его пальцы пробирались в самые потаенные места и ласкали, дразнили и мучили, сводя меня с ума.
Я растворялась в огне его ласк, таяла в жаре поцелуев, умирала от желания, но при этом было что-то еще, и это что-то, засевшее в голове, заставляло противиться и сопротивляться восхитительному шквалу эмоций, не уступать ему.
Почему? Я не знала.
И все же ответ пришел. Я вдруг поняла, что не хочу делать это.
Это было какое-то безумие: хотеть Джо и одновременно не хотеть его.
Поначалу я попыталась списать все на волнение, беспокойство за Паолу и Мэдисон, но, пытаясь разобраться в себе, пришла к выводу, что проблема не в тревоге за похищенных, а в чувстве стыда за двухнедельной давности визит на квартиру к Джо, когда я, подгоняемая отчаянием и желанием, попала туда, где меня не ждали, в чужое место, в другой мир.
Он лежал рядом, поглаживая мое бедро.
— В чем дело, Линдси?
Я покачала головой — мол, ничего серьезного, — но Джо уже повернулся ко мне и заглянул в глаза.
— Нет, правда, ничего. Просто день выдался ужасный.
— Конечно, но в этом нет ничего нового. А вот в таком настроении я тебя еще не видел.