По винтовой лестнице они поднялись на башню и проникли в маленькую комнату на самом верху. Сначала там было темно, потому что луна на какое-то время скрылась. Пришлось подождать. Через некоторое время луна вышла из-за облаков и сразу осветила всю местность. Ребята стояли у окна и смотрели в сторону моря.

Освещённые лунным светом, болота уходили и вправо и влево и тянулись далеко до самой линии горизонта, где-то там переходя в море. Тумана над болотами не было.

Пока ребята вглядывались в даль, луна снова скрылась.

– Смотри! – внезапно прошептал Джулиан и схватился за руку Дика. – Там что-то есть. Кажется, я что-то вижу. Правее вон того места. – И он показал рукой.

Дик и Цыга вглядывались в темноту, изо всех сил напрягая зрение. Теперь они тоже что-то видели, и это «что-то» представляло собой цепочку слабых огоньков. Но эти огоньки были так далеко, что нельзя было сказать наверняка, двигались они или нет. Потом огоньки пропали, это луна в очередной раз залила всю округу своим бледным светом. И появились вновь минут через десять, когда снова сделалось темно.

– Смотрите, они стали ближе, – прошептал Цыга. – Точно, ближе! Контрабандисты. Это точно контрабандисты, и они направляются сюда, в Кастауэй, прямо в наш город!

Девочки наутро были страшно расстроены, когда услышали о ночных приключениях мальчиков.

– С ума сойти! – воскликнула Энн, глядя на ребят широко распахнутыми глазами. – Кто-то ночью сигналил с башни! А потом зашёл в комнату Блока и исчез, а сам Блок оставался в кровати?

– Очень интересно, – сухо сказала Джордж. – И очень плохо. Плохо, что вы меня не разбудили. Нас. Меня и Энн. – И она посмотрела на Энн, словно приглашая обидеться тоже.

– У нас не было времени, – стал оправдываться Дик. – И потом, у вас был Тим. Его бы пришлось оставлять в комнате или брать с собой, но тогда бы он мог спугнуть незнакомца!

– Этот человек подавал сигналы контрабандистам, – уверенно сказал Джулиан. – Возможно, они приплыли из Франции на каком-нибудь судне, подошли к болоту поближе и только ждали условленного сигнала. Лишь после этого они ступили на болото, чтобы по одной, только им известной тропе двинуться в сторону города. У каждого человека должен быть свой фонарик. Каждый должен был светить себе под ноги, чтобы не потерять тропу и не провалиться в трясину. В городе их, конечно, ждали. Кто-то ведь должен был принять товар и припрятать его.

– Кто? – задумался Дик. – Может, мистер Барлинг? Цыга же говорил, что он занимается контрабандой. Нет, вряд ли. Сигнал шёл от нашего дома, а не от дома Барлинга. Здесь какая-то загадка.

– Да, её надо обязательно разгадать, – твёрдо сказала Джордж. – Какие-то люди ходят ночью по вашего дому и делают что хотят. Цыга, надо что-то предпринять! Надо выследить этого человека!

Завтракали они одни. Блок принёс завтрак и ушёл. Вернулся он лишь затем, чтобы забрать посуду, и, как назло, явился в тот самый момент, когда Энн спрашивала у Дика:

– А какой контрабандой занимается мистер Барлинг? Какие это товары?

И в тот же момент она получила удар по ноге. Кто-то пнул её под столом.

– Ты чего? Больно же! – обиженно вскрикнула Энн, поняв, что это сделал Цыга. – Чего я такого сказала? – И тут же получила второй удар по ноге. Лишь после этого она оглянулась и увидела Блока. – Да он же глухой, – прошептала она, пригнувшись к столу. – Он ничего не слышит.

Блок уже убирал со стола. Его лицо, как всегда, оставалось непроницаемым. Цыга всё ещё косился на Энн. Та сидела теперь очень прямо, закусив губу, на глазах проступали слёзы. Одной ногой она потирала другую, ту, где сильно болела лодыжка. Как только Блок вышел, Энн набросилась на Цыгу:

– Как ты мог! Что я такого сделала! Теперь я не смогу ходить! – Она нагнулась и принялась гладить больную ногу. – Ты ведь сам говорил, что Блок глухой!

– Я всегда говорил, что он ведёт себя как глухой. И надеюсь, что он и в самом деле глухой. Но сегодня он будто слышал все твои слова. И отреагировал! В его лице сразу что-то такое промелькнуло, когда ты спросила, какой контрабандой занимается мистер Барлинг.

– Тебе показалось, – хмуро сказала Энн, всё ещё потирая ногу. В любом случае нельзя пинать человека так больно. Достаточно было слегка прикоснуться, и я бы поняла. Хорошо, я больше не буду говорить ни о чём в присутствии Блока, но я не сомневаюсь, что он глухой как пень!

– Я тоже согласен, что он глух как пень, – поддержал сестру Дик. – Вчера я случайно уронил тарелку прямо у него за спиной. Тарелка разбилась вдребезги, вы же сами видели, а он и не вздрогнул. Как будто ничего не случилось.

– Не важно, – ответил Цыга. – Всё равно я не доверяю Блоку, глухой он или нет. Мне кажется, он умеет читать по губам или чувствовать как-то по-другому. Многие глухие развивают в себе такую способность.

После завтрака они, по обыкновению, шли на прогулку в город. Тимоти теперь относился к корзине как к неизбежному злу, без которого не видать желанной свободы. Теперь он сам запрыгивал в этот ненавистный прежде короб, сворачивался на дне калачиком и мирно ждал, когда закроют крышку.

В то утро они опять встретили в городе Блока. Дворецкий узнал собаку ещё издалека и очень долго на неё смотрел.

– Внимание, впереди Блок, – предупредил друзей Джулиан. – Мы идём прямо на него. Никто не отгоняет собаку. Все делают вид, что уже привыкли к ней, потому что она встречает нас тут каждое утро.

Так они и поступили. Тим, конечно, слегка расстроился из-за внезапной потери интереса к нему, но у него в городе были и свои собачьи дела.

– Я вижу, вы подружились с этой псиной, – остановил их Блок, когда они проходили мимо.

– Ну да. Этот пёс встречает нас здесь каждое утро и какое-то время ещё бежит следом, – ответил Джулиан. – Наверное, хочет, чтобы мы его взяли с собой. Вообще-то он умный, хороший пёс.

Блок посмотрел на Тима и ничего не сказал. Тим тоже посмотрел на Блока, но зарычал. Напоследок дворецкий предупредил ребят, чтобы они ни в коем случае не брали собаку домой. Мистер Ленуар её просто убьёт.

Джулиан взглянул на Джордж и заметил, что она опять готова взорваться. Он не мог этого допустить и быстро проговорил, обращаясь к дворецкому:

– Конечно-конечно! С какой это стати? Мы вовсе не собираемся приводить кого-то в дом.

Блок не отреагировал. Его лицо оставалось бесстрастным и неподвижным. Уходя, он посмотрел на Тима, но по дороге ещё дважды оглянулся на детей, развлекающихся вместе с собакой.

– Отвратительный тип, – тихо сказала Джордж, когда он скрылся из виду. – Как можно так спокойно говорить такие ужасные вещи!