В 1849 году Э. Реш следует примеру своего соотечественника Аделунга и пишет книгу о Нострадамусе (на немецком языке), изданную Шайбле в серии книг о сверхъестественных явлениях.

В 1860–1863 годах вышли исследования Бюже о сочинениях Нострадамуса и его комментаторов в виде цикла блестящих статей, опубликованных в журнале Bulletin du Bibliophile («Бюллетень библиофила»). Их главная ценность заключается в том, что они включают тексты из «Альманаха на 1563 год», «Оруса Аполлона» и «Парафраза Галена».

Аббат Торне, впоследствии взявший двойную фамилию Торне-Шавиньи, утверждал, что его мать являлась прямым потомком Шавиньи, первого толкователя Нострадамуса. Так это или нет, но Торне, безусловно, самый плодовитый со времен Шавиньи автор, писавший о пророке, и один из самых интересных комментаторов. Он, как и Леру, был исследователем и талантливым ученым и считал, что может пролить свет на творчество Нострадамуса.

В период с 1862 по 1878 год Торне год за годом выпускал издания, альманахи и статьи, диктуя богам истории, какие должны быть их следующие шаги, а королям и императорам – когда они появятся и когда сойдут со сцены. Он ни секунды не сомневался в неизбежном возвращении на трон графа де Шамбора, герцога Бордоского, последнего представителя старшей линии французских Бурбонов. Со времен Торне навязчивой идеей многих комментаторов была идея о восстановлении монархии, менялся только претендент на эту роль.

Он опубликовал множество книг и статей в различных изданиях. Он изводил таких известных писателей, как Э. Ренан и В. Гюго, появляясь у них в любое время суток с текстами Нострадамуса и страстно убеждая их, чтобы они признали, что Нострадамус был непогрешимым всевидящим. На левой стороне разворота титульного листа одного из его альманахов слова Виктора Гюго: «Скажите аббату Торне, что я хотел бы снова увидеть его». Но окончательный триумф наступил, когда папа Пий IX, под влиянием работ Торне (и, возможно, определенных событий), сказал монсеньору д’Ажену, что «Наполеон III действительно зверь Апокалипсиса».

В 1863 году появился короткий критический очерк о Нострадамусе Ашиля Шеро в L’Union Médicale.

В 1867 году Анатоль Ле Пеллетье издал свой монументальный двухтомный труд, который хотя и не является безупречным, но до настоящего времени остается лучшим сочинением, пропагандирующим Нострадамуса. В первом томе биография пророка, второстепенный материал, библиография Бареста, переизданная и дополненная, и 150 катренов, пророчества в которых были подтверждены историей. Большую часть этих тщательно отобранных катренов сопровождают улучшенные интерпретации Шавиньи, Жобера, Буйи и других толкователей. Ле Пеллетье не мог не поддаться искушению создать некую «будущую» интерпретацию, суть которой сводится к тому, что гнусные деяния Гарибальди в Италии возвестили эру Антихриста и других господ, именуемых Сатурном, Марсом и Юпитером.

Во втором томе «Текст Пьера Риго (Лион, 1558–1566) из первого издания, находящегося в Парижской библиотеке, с вариантами Бенуа Риго (Лион, 1568) и приложением переиздания 1605 года».

Текст сопровождается ключом к загадочным персонажам, но он настолько связан с апокалиптическим тезисом Ле Пеллетье, что едва ли представляет особую ценность. Далее идет глоссарий идиом Нострадамуса, первый столь подробный.

В XX веке во Франции выходило намного больше книг о Нострадамусе, чем в любой другой стране, и за последние несколько десятилетий соперничество, если в данном случае уместно это слово, еще более ожесточилось. Тремя выдающимися французскими нострадамоведами XX века являются Лярмор, Фонбрюн и Рюир. В 1922 году Лярмор выпустил самую полную книгу о Нострадамуса из всех, издававшихся во Франции в XX веке. В его книге, как и в сочинении Ле Пеллетье, изданном в XIX веке, содержатся все пророчества, подробный глоссарий и тщательно подобранные интерпретации пророчеств в соответствии с ходом истории. Лярмор менее академичен, чем Ле Пеллетье; его более краткие пояснения стали причиной появления только одного тома, в отличие от двухтомного сочинения Ле Пеллетье. Как и у Ле Пеллетье, интерпретации Лярмора отличаются крайне правыми взглядами. У его книги есть одно преимущество перед книгами Ле Пеллетье: она напечатана на хорошей бумаге. Книги Ле Пеллетье напечатаны на такой плохой бумаге, что не многие библиотеки смогли сохранить ее экземпляры.

Соперничество между двумя другими из Большой тройки французских нострадамоведов XX века, Фонбрюном и Рюиром, началось спустя более десятилетия после Лярмора. Оно пришлось на 1930-е годы и приостановилось во время Второй мировой войны. Возобновление соперничества Фонбрюн – Рюир явилось верным показателем наступления мирного времени. Оно продолжалось в 1950-х годах. Их интерпретации колебались от вполне разумных до довольно неправдоподобных.

Следует отметить две другие группы французских комментаторов XX века, помимо «традиционалистов» вроде Фонбрюна и Рюира. Обе группы сделали сообщение о найденном, наконец, «секретном коде». Одна группа нашла «секрет» в своего рода шифровальной системе. Автор, начиная с нескольких широко известных успешных пророчеств прошлого, применяет систему, иногда чрезвычайно сложную, и доказывает, что Нострадамус даже указывал дату прошлых событий. Затем шифр применяется к какому-то катрену, чтобы показать, что Нострадамус указывает дату будущего события (иногда дорогие сердцу автора даты восстановления монархии). Эту систему использовал Пьобб в своей книге, изданной в 1925 году, и Франтенак в книге «Секретный ключ Нострадамуса», вышедшей в 1950 году.

Вторая группа относилась не к поклонникам, а к разоблачителям Нострадамуса. Ведущей фигурой в этой группе был доктор Эдгар Леруа из Сен-Реми, города, где родился Нострадамус. Доктор Леруа с таким же фанатизмом старался испортить репутацию Нострадамуса, с каким Торне стремился возвеличить пророка. Леруа облазил весь Прованс, роясь в затхлых архивах в поисках компромата на Нострадамуса. Во-первых, он обнаружил, что предки Нострадамуса, скорее всего, были не придворными врачами, а всего лишь корыстными стяжателями: с одной стороны торговцы зерном, а с другой стороны врач, ставший сборщиком налогов из-за допущенных ошибок. Во-вторых, доктор Леруа прицепился к объяснениям пророчеств «обратной силы», очевидно считая, что первым обратил на них внимание. Доктор Леруа читал лекции, рассказывая о своих открытиях, публиковал статьи в академических журналах и в 1960 году все еще продолжал работу над своим выдающимся произведением. Секрет Нострадамуса, по его мнению, заключался в том, что пророк чересчур увлекался выпивкой и, скорее всего, находился в пьяном оцепенении, когда писал свои пророчества. Доктор Леруа нашел последователя в лице Рауля Бюскета, опубликовавшего в 1950 году книгу «Нострадамус, его семья, его тайна», основанную на открытиях и теориях Леруа.

В XX веке немцы тоже стали проявлять повышенный интерес к Нострадамусу. В начале столетия выдающийся вклад в нострадамоведение внесли два немецких ученых. В 1913 году граф Карл фон Клинковстрем опубликовал в литературном журнале исследование «Первые издания Нострадамуса», самое подробное на тот момент. В следующем десятилетии, в 1926 году, доктор Христиан Вельнер издал книгу