– Она мне очень нравится, Брейди, но не слишком ли велика?

– По-моему, она будет идеальной, – сказал Джек, подойдя к Элизабет. Он сделал знак работнику лесопитомника. – Мы возьмем эту елку, Джонас.

– Хороший выбор, Джек. Это лучшее дерево, которое у меня есть в этом году.

Брейди улыбнулся Джеку.

– Мы выбрали хорошую елку, верно?

Джек похлопал мальчика по спине.

– Да, конечно.

Брейди обнял Элизабет.

– Мама, у нас есть наша первая рождественская елка!

Она нагнулась и обняла Брейди.

– Да, Брейди, благодаря твоему дедушке… и Джеку.

Вокруг них падали снежные хлопья. Мать и сын казались такими счастливыми, такими красивыми, что Джек не сводил с них глаз.

Идеальная семья! Не хватало только одного – отца.

Было слишком поздно, когда они вернулись, и поэтому елку не стали наряжать в тот же вечер.

Брейди не находил себе места, настолько был взволнован. Элизабет тоже, хотя и старалась не показывать этого.

Джек исподтишка наблюдал за ними, буквально наслаждаясь их волнением. С тех пор, как Том потерял жену и с тех пор, как от него уехал сын, Джек не видел старика в столь праздничном настроении.

Впрочем, то же самое относилось и к самому Джеку.

Он даже не возвращался домой на Рождество последние несколько лет. Это не значит, что ему не были бы рады дома. Просто ему казалось, что все-таки лучше остаться на «Ранчо Рэнсома». Кроме того, нельзя же было бросать Тома одного! И только теперь Джек понял, как много оба потеряли. Теперь, когда им было с кем встречать Рождество…

Они поставили елку в конюшне, в ведро с водой. Несмотря на холод, Брейди стоял там и не сводил сияющих глаз с елки.

– Брейди, тебе нужно вернуться в дом. Здесь холодно, – сказал Джек. – Идем!

– Нашей елке может стать одиноко здесь…

– Нет, дорогой, деревьям не бывает одиноко. Ты можешь прийти и увидеть ее завтра утром, – пояснила Элизабет.

– Хорошо, мама.

Джек взял мальчика за руку и повел в дом.

– О, я рада, что вы пришли! По телевизору показывают рождественскую передачу, – воскликнула Кэрол, когда они вошли в дом. У нее на руках была Дженни.

– Возвращайтесь в гостиную и смотрите передачу, Кэрол. Я согрею бутылочку для Дженни и покормлю ее, – сказала Элизабет. – Спасибо вам.

Брейди уже побежал к телевизору, который смотрел его дедушка. Он крикнул Элизабет:

– Мама, это «Фрости[1]Снеговик»!

– Брейди до сих пор взволнован. – Джек снял куртку и повесил ее на вешалку возле двери кухни. – Разреши, я возьму твою куртку.

– Спасибо. – Элизабет сняла куртку и протянула ее Джеку. Потом взяла теплую бутылочку и пошла в гостиную. Джек отправился следом за ней.

Кэрол отдала ей Дженни. Элизабет уселась в кресло и принялась кормить Дженни, рассказывая о рождественской елке, которую они купили.

– Через год она уже сможет поехать с нами… – раздался мужской голос.

Элизабет резко подняла голову и увидела, что возле ее кресла стоит Джек.

– Я не знала, что ты здесь.

– Боялся, вдруг Дженни подумает, что мы о ней забыли, – пошутил Джек. – А через год мы не оставим ее дома. Возьмем с собой.

Джек уселся на подлокотник кресла и продолжал говорить с Дженни. Большие голубые глаза малышки с интересом смотрели на него.

Элизабет тоже слушала Джека, вопреки всему надеясь, что его слова сбудутся. Что через год они все вместе поедут за рождественской елкой. Что они увидят Санту и напишут список рождественских желаний.

У нее такой список желаний был уже готов. Элизабет желала, чтобы ее мужем был Джек, а не Реджи. Джек охотно признал бы свою дочь, в отличие от Реджи. И относился бы к детям и жене внимательно.

Элизабет никогда не понимала Реджи, зная лишь одно – она больше никогда не выйдет замуж. Да и как она могла решиться на такой шаг после того, как ее первый брак был настоящей катастрофой.

В этом браке у Элизабет не было ничего хорошего, кроме детей.

Теперь она сможет заботиться о них так, как они того заслуживали. Быть такой матерью, какой она всегда хотела быть. Теперь, когда деньги перевели на ее имя, она сможет не работать до тех пор, пока Дженни не пойдет в школу.

Элизабет заметила, что Дженни выпила всю бутылочку. Она убрала бутылочку, похлопала малышку по спине и дала ей срыгнуть. Потом встала с кресла и отнесла малышку наверх.

Когда она вернулась, ее сын уже спал на плече своего дедушки. Элизабет нагнулась, собираясь взять его на руки и отнести наверх, но Джек остановил ее:

– Я отнесу его наверх.

– Но его нужно раздеть. Я поднимусь вместе с тобой.

В комнате Брейди Элизабет нашла его пижаму и переодела сына. Утомленный мальчик даже не проснулся.

– Как он крепко спит! – сказал Джек.

– Да, – с улыбкой сказала Элизабет.

– Как ты справлялась, когда была беременна Дженни?

– Мы редко куда-то ходили… – призналась она.

– Реджи не приезжал тебя повидать?

– Нет. Он вообще редко бывал дома, особенно когда я забеременела во второй раз.

– Почему?

– Потому, что Дженни была ему не нужна.

Она накрыла Брейди одеялом и нагнулась, чтобы поцеловать его на ночь.

– Тебе помочь убраться на кухне?

Она покачала головой.

– Кэрол уже все сделала за меня.

– За это ей и платят.

– Это мне нужно платить ей жалованье.

– Нет, это, дело

Тома. Элизабет улыбнулась.

– По-моему, он ею интересуется.

– Что ты имеешь в виду?

– Он сказал мне, что женился бы на ней, если бы не чувствовал себя так плохо. Но, кажется, теперь он чувствует себя намного лучше…

– Да, Том стал явно бодрее.

– Мне нужно поговорить с ним о квартирной плате.

– Даже не мечтай! Он хочет обеспечить тебя и детей. Ведь это его сын не обеспечивал тебя и детей. И потом, кто будет готовить, если ты собираешься платить за жилье?

Она пришла в замешательство.

– Я, конечно.

– Но мы не можем разрешить тебе и готовить, и делать уборку. Конечно, если ты будешь платить за то, что здесь живешь.