замку ночами, для этого я была слишком послушной и даже, наверное, робкой, но сейчас легко могла представить, каким это место виделось маленьким детям с богатой фантазией.

— Вот за этими дверями, — продолжал рассказывать Грегорик, — находится старый тронный зал. Его не использовали много лет, и Илайя больше всего любила играть там… Она сидела на троне и воображала себя королевой, а мы с Астоном были ее верными слугами. Она даже как-то стащила из сокровищницы настоящую древнюю корону, и мы с Астоном короновали ее понарошку… Она так переволновалось, что ей даже стало плохо, — насмешливо фыркнул он, — хотя тогда мне было совсем не смешно, тогда мы все испугались, что придется звать помощь, и нам влетит за все разом: и за ночные прогулки, и за игр в тронном зале и за воровство короны…

А я, услышал эту новость, споткнулась так сильно, что не смогла удержаться на ногах и, взмахнув руками, как крыльями, рухнула на пол, пребольно ударившись об каменную кладку.

— Тетя Елина, — кинулся ко мне Грегорик, — с вами все в порядке⁈

А я сидела на полу, обхватив голову руками и больше всего на свете хотела не слышать того, что он сказал…

Боги… Мать вашу…

Великую…

Как же Вы допустили Это⁈

Мне захотелось выругаться. Но слова застряли в горле, сжатом спазмами.

Ведь если правда то, что сказал сейчас мой племянник, то не мой двоюродный брат был настоящим королем Грилории. А его дочь, коронованная младшими братьями согласно древним обычаям, в отличие от своего отца, который побоялся сесть на истинный трон королей.

Поэтому Илайе и стало плохо… Кровь разбавлена. Однако даже моей дальней связи с родом Грилоров было достаточно, чтобы пройти церемонию. Правда, я никогда не забуду ту дикую боль, которая терзала меня в первые несколько мгновений после того, как старинная корона опустилась на мою голову.

Резко закололо в груди. Сердце, готовое выпрыгнуть, вдруг перестало биться и застыло на несколько томительных мгновений. Мне показалось, что я умру прямо здесь и сейчас, шокированная известием о коронации Илайи.

— Тетушка Елина! — в голосе Грегорика послышалась паника. Он и раньше ничего не понимал, и не понял до сих пор. И я не собиралась ничего ему рассказывать. Я не идиотка.

— Ничего, — глухо произнесла я, усилием воли заставляя себя дышать, а сердце биться.

Эта мерзавка все равно не получит корону! Никогда и ни за что! Даже несмотря на то, что когда-то, в глазах Древних Богов, она была королевой, и теперь притязания Илайи на трон выглядели немного под другим углом и звучали намного более обоснованно… Все это было неважно. Даже если она сама отлично понимала, что происходит, и не воспринимала свою коронацию, как детскую шалость.

Просто теперь у меня есть еще более веская причина убить ее — живую и не отрекшуюся от трона, как я, королеву Грилории.

Я медленно поднялась. Голова все еще кружилась, а после всплеска адреналина накатила слабость. Появилось желание отложить визит в Нижний город, к Орегу. Если бы я могла как-то предупредить его, отправив записку, то, несомненно, так и сделала бы. И вернулась бы в свою постель, чтобы хорошенько обдумать то, что узнала и проанализировать ситуацию со всех сторон. Но такой возможности у меня не было.

— Тетя Елина, — встревоженный Грегорик обеспокоенно заглядывал в глаза, — может быть вам лучше пойти полежать? Правда, возвращаться придется другим путем. В таком состоянии я не поведу вас по крышам. Это небезопасно.

— Все уже в порядке, — постаралась я изобразить улыбку. Не знаю, удалось или нет, но Грегоирику, совершенно не искушенному притворством высшей аристократии, хватило, чтобы поверить. Он улыбнулся в ответ.

— Я испугался, — выдохнул он. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

Я кивнула. Я тоже не хочу, чтобы со мной что-то случилось. У меня нет времени сидеть на полу возле дверей в старый тронный зал и страдать от того, что та, кому я давным-давно сохранила жизнь, и кого недавно приговорила к смерти, оказалась коронованной по древним обычаям королевой. Это ничего не меняет, проговорила я про себя еще раз. Ничего не меняет. Абсолютно ничего.

До подземного хода, ведущего из Северной башни наружу, мы добрались довольно быстро, толстая часовая свеча, которую мы использовали для освещения, сгорела чуть больше, чем на половину, когда мы оказались на развилке.

Изначально Грегорик должен был остаться в тронном зале, но он не захотел отпускать меня одну в «таком состоянии», хотя я уже достаточно пришла в себя, привыкнув к мысли, что Илайя гораздо более весомая угроза, чем я думала. Поэтому он довел меня до самого конца, и пообещал дождаться моего возвращения на выходе в город.

Я не спорила… Состояние тайного хода оказалось совершенно ужасным. Обычно подземелья под королевским замком были довольно чистыми, сухими и отлично проветривались. Но здесь, казалось, все это перестало работать много лет назад. Воздух оказался затхлым, сырым и пахнущим плесенью и грибами. Но самое противное было в том, что все переходы затянуло паутиной так, как будто бы их строили гигантские пауки, собиравшиеся охотиться не на крошечных мух, а на случайных прохожих. У меня даже появились подозрения, что король Грегорик замуровал и этот путь тоже. Но нет, оказалось, что все совсем наоборот… Тяжелая дубовая дверь, прикрывавшая выход, оказалась повреждена. Скорее всего это случилось еще в то время, когда через нее прошли отряды заговорщиков. И теперь она закрывалась неплотно, образуя небольшую щель между косяком и полотном. Всего чуть-чуть, с ноготок, но этого было достаточно, чтобы сырость и живность из подвала полуразрушенного городского дома проникла в подземелье.

Несмотря на то, что мой племянник Грегорик шел впереди, снимая паутину, мне не удалось добраться до выхода в достаточно приличном виде. На изодранном при лазанье на крышах платье, висели ошметки паутины, а ботинки совершенно испортила грязь. Если бы я знала, чем обернется моя ночная вылазка, то захватила бы с собой не только свечи, но и платье, и обувь на смену.

Но выбирать не приходилось… Я же не зря проделала весь этот путь. Поэтому, как могла, привела себя в порядок и выглянула наружу. Ночной Нижний город жил своей привычной жизнью. Где-то недалеко был кабак, я слышала, пьяные крики, веселой компании, шум драки, кокетливый визг шмар и гогот их клиентов… Типичные звуки ночного города, которые успокаивали меня и говорили о том, что все хорошо, все как всегда.

А вот Греогрик явно был напуган. Он вздрагивал при каждом шорохе и встревоженно оглядывался по сторонам.

— Тетя Елина, — зашептал он, схватив меня за