Невысокий мужчина переступил с ноги на ногу, единственное — и, пожалуй, самое явное из всех видимых тифлингом — подтверждение того, что слова Алегни убийца принял близко к сердцу.

— Ты вызвал меня из Мемнона, у меня там остались дела, — сказал Баррабус. — Чего ты хочешь?

Алегни лукаво улыбнулся и повернулся, снова сосредотачиваясь на том, как река Невервинтер несёт свои воды к морю, впадая в него немного севернее шумных доков.

— Это действительно прекрасное строение, красиво и функционально, не находишь? — не оборачиваясь к убийце, спросил тифлинг.

— Оно помогло мне пересечь реку.

— Не принимая в расчёт его полезности, — парировал тифлинг.

Баррабус не потрудился ответить.

— Красота, — пояснил Алегни. — Ни одной простой береговой опоры или колонны! Нет! Каждая покрыта маленькими произведениями искусства, каждое из которых дополняет общую картину. Да, истинная рука мастера. Я действительно восхищаюсь тем, как ремесло может преобразиться в искусство. Разве ты не согласен?

Баррабус не отвечал, Алегни повернулся, чтобы взглянуть на него, и рассмеялся.

— Как мой меч, — сказал тифлинг. — Разве ты не согласишься, что он изумительное произведение искусства?

— Если б его владелец поистине был бы столь творческой личностью, какой хочет казаться, то он не нуждался бы в моих услугах.

Плечи Алегни тряслись от хохота, но лишь мгновенье. Он снова повернулся к невысокому человеку, и в его красных глазах вспыхнула угроза.

— Считайте себя счастливчиком, потому как мои покровители не позволяют мне прирезать тебя.

— Моя удача не знает границ. И я снова спрошу — зачем ты позвал меня? Любоваться мостом?

— Да, — ответил Алегни. — Этот мост. Мост Парящего Виверна. Такое название не подходит ему, я хотел бы его изменить.

Баррабус смотрел на него ничего не выражающим взглядом.

— Лорд этого прекрасного города — забавное маленькое существо, — объяснил Алегни. — Окружённый охранниками и каменными стенами, он не понимает, насколько шатка вершина, на которую он забрался.

— Он не хочет менять название? — в тоне Баррабуса появились нотки интереса.

— Такой традиционалист, — притворно вздохнул Алегни. — Он не ценит простоты и изящества названия «Мост Алегни».

— Мост Алегни?

— Замечательно, ты не согласен?

— Ты позвал меня из Мемнона, чтобы убедить мелкого лорда переименовывать мост в честь тебя?

— Я, конечно, не могу открыто выступить против него, — сказал Алегни. — Наши дела в лесах продвигаются, и я не могу тратить ресурсы на иное.

— Выступив против него, ты рискуешь развязать войну с лордами Глубоководья. Твои покровители едва ли одобрят это.

— Видишь, Баррабус, даже недалёкие могут понять простую логику. Теперь, навести нашего уважаемого лорда Бабриса этой ночью и объясни, что в его интересах переименовать мост в мою честь.

— После этого я могу покинуть эту дыру?

— О, нет, Серый, у меня есть ещё несколько заданий для тебя прежде, чем я отпущу тебя к твоим играм в южных пустынях. Мы столкнулись с несколькими эльфами в лесу, которые тоже нуждаются в убеждении, и обнаружили какие-то провалы, ведущие глубоко под землю. Я не пошлю туда настоящего шадовара, пока не буду уверен, что с ними ничего не случиться, и не узнаю, кто обитает в этих норах. Ты здесь уже много лет, раб мой, и если я смогу убедить принцев, что проблемы, которые ты создаёшь, перевешивают твою ценность, то избавлюсь от тебя раз и навсегда.

Баррабус Серый с ненавистью смотрел на тифлинга несколько мгновений, на его вальяжную позу, на большие пальцы, сцепленные под тонким поясом. С нескрываемым отвращением он встряхнул головой и двинулся прочь.

Не успел мужчина сделать и десятка шагов, Херцго Алегни потянулся к ножнам скрытым под краем его расстёгнутого кожаного жилета и вынул особое раздвоенное орудие. Тифлинг отошёл назад и направил его на свой разумный меч, который мгновенно отозвался жужжанием и вибрацией, источая магию. Злобно усмехаясь, Алегни помахал странным предметом возле рукояти меча, будто будя зверя, заключённого в лезвии.

Баррабус Серый съёжился и качнулся в сторону. Непроизвольно он развёл руки в стороны и стиснул кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Его челюсти резко сомкнулись, и человек чудом не откусил кончик языка.

Гул продолжался, и песня Когтя, омывала его тело подобно волнам лавы, заставляя кровь кипеть.

Лицо мужчины перекосилось, и он, дрожа, опустился на одно колено.

Водя жужжащей вилкой перед несчастным, Алегни обошёл вокруг него. Тифлинг несколько мгновений смотрел в глаза опаснейшего убийцы, а затем сжал зубцы вилки свободной рукой, прекращая гул, создающий связь с мечом, и, как следствие, являющийся причиной мук человека.

— Ах, Серый, почему ты вынуждаешь меня снова и снова указывать тебе на твоё место? — спросил Алегни, в его голосе звучало сожаление, но искренности не было и капли. — Почему же ты не можешь просто смириться со своей судьбой и проявить благодарность за те дары, что дали тебе незерильцы?

Баррабус склонил косматую голову к земле, пытаясь прийти в себя. Когда Алегни поднёс руку к его опущенному лицу, убийца принял протянутую ладонь, и позволил тифлингу помочь подняться.

— Итак, — сказал Алегни. — Я не враг тебе, я — компаньон. И твой начальник. Если ты сможешь понять эту простую истину, то и мне не придётся напоминать о ней раз за разом.

Баррабус Серый недолго смотрел на тифлинга и решительно двинулся дальше.

— Побрейся и постригись! — крикнул ему вслед Херцго Алегни, и в словах читался приказ и неприкрытая угроза. — Ты выглядишь как бродяга, а это не пристало тому, кто служит великому Херцго Алегни!

* * *

— Эльф, я что-то нашёл! — завопил Брунор, и его голос эхом отзывался от неровных стен пещеры.

Так что к тому моменту, когда возглас достиг ушей Дриззта, он звучал как «эльф эльф эльф эльф эльф эльф эльф…»

Рейнджер опустил факел и посмотрел в сторону главного коридора неподалёку от небольшой ниши, в которой работал дроу. Он вышел в коридор, потому что дварф снова его позвал. Дриззт улыбнулся, понимая по тону друга, что с тем всё в порядке. Но, взглянув на катакомбы перед собой, он понял, что даже не представляет, где именно искать Брунора.

Дроу снова улыбнулся, думая, что действительно сможет решить эту проблему. Он вынул статуэтку из оникса из мешочка на поясе и позвал:

— Гвенвивар.

Он позвал негромко, ненастойчиво, в этом не было необходимости, Дриззт и так знал, что его услышали даже прежде, чем серый дым начал сгущаться и приобретать форму большой кошки. Туман стал плотнее и потемнел, приобретая более определённую форму. И вот уже рядом с дроу появилась Гвенвивар, точно так же, как и столетие назад.