– Ты прав, друг, Грэму я дам поручение, но с чего ты взял, что колдунья может быть в городе? – Гор никак не мог взять в толк. И я решил рассказать ему обо всех своих догадках.

– Понимаешь, может, в городе её и нет, но она была точно, на эти мысли меня натолкнул изменённый малец. Если бы не этот ребёнок, то вряд ли я бы так подставился. Считаю, это было подстроено, – замолчал и дал другу минуту на осмысление, а потом задал вопрос. – Кроме того, ты когда-нибудь видел изменённого ребёнка?

Мой вопрос заставил Гора задуматься. И он спустя некоторое время повел головой в отрицательном жесте.

– И я не видел и никогда не задумывался о том, что такого просто не может быть. Почему, спросишь ты? Да потому что ребёнок просто-напросто неспособен выжить после нападения одного из изменённых. Они ведь не могут контролировать силу удара, их гнев, ярость и бешенство ничем  не ограничиваются. Так вот, получив удар, ребёнок просто умрёт на месте, и только взрослые существа, разумеется, могут измениться. Ведь главным правилом для этого является жизнь, пусть на последнем издыхании, но всё же. По этой причине женских особей мало среди изменённых.

– К чему ты ведёшь, князь? – нахмурился Гор.

– Веду к тому, что мальца целенаправленно превратили в изменённого с помощью жезла, а чтобы я не заметил следов трупных язв, это сделали чуть ли не перед тем, как я его обнаружил, – я замолчал и только молча сжимал кулаки. Ведь понимать, какой адской боли подвергся ни в чём неповинный ребёнок, ужасно. И я найду ту тварь, что это сделала.

– Значит, она была рядом, – прорычал Гор.

– Да, и пошла на это, чтобы гарантированно от меня избавиться.

– Этому надо положить конец, князь, – снова прорычал он. – Я останусь с тобой, – безапелляционно заявил друг.

– Я и не собирался тебя отсылать, кроме того, наши ребята отправятся за подкреплением и заодно привезут сюда все изготовленные к этому времени кинжалы и телепорты, которые мы по незнанию оставили в замке. Шеду поручи записать координаты данного места, чтобы его внести в телепортационный камень. Пусть, кстати, для этого найдёт местного артефактора, тот ему их и предоставит, потом в столице пусть отправляется в лавку к мастеру. На обратном пути все бойцы пусть воспользуются этим переходом. Столицу мы тоже не можем оставить без охраны, потому сразу напиши список тех, кто вернется сюда. Около тридцати оборотней нам должно хватить. А по поводу кинжалов, думаю, ведьма не откажется наполнить их силой, тем более, если она такая сильная, то сможет сделать это одна, потому как иначе нам предстоит просить трёх других известных нам ведьм.

– Хорошо, князь, будет исполнено, – согласно кивнул Гор.

Я же продолжил оставлять ему свои распоряжения.

– Ромину отдаю на поручение Рому, пусть лично за ней присматривает, доставит до столицы. Мы же с тобой пока начнём здесь всё осматривать. Должны были остаться следы. Да, и ещё хорошо бы у белой ведьмы спросить о том, как можно скрыть запах изменённых, возможно, она знает ответ, – уже задумчиво произнёс я. – Работы много, а потому, Гор, оставляю всё на тебя. Сам же сейчас отправлюсь к ней. Заодно познакомлюсь и отблагодарю. И узнаю, может, она заметила что-то необычное, пока лечила раненных и пострадавших. Да и узнаю о населении.

– Когда отправляется отряд?

– Утром на рассвете. Думаю, Шэду хватит времени, чтобы найти артефактора. Пусть спросит у смотрящего.

Гор запомнил всё и вышел, чтобы исполнить мои распоряжения. Я же встал и пошёл в умывальную, чтобы привести себя в порядок и собраться. На обратном пути от ведьмы я хотел посетить ювелира и подарить Ромине на прощание комплект. Да и не мешало зайти и в оружейную, а у ведьмы пополнить запасы зельев в дорогу для бойцов. Потёр переносицу: вот что значит быть князем, не успел вернуться с того света, как нужно решить кучу дел.

Потому не было времени особо разлёживаться. Наскоро умылся и надел очередной походный комплект. Плотные штаны, заправленные в тяжёлые сапоги со шнуровкой, рубашку, свободную и не стесняющие движения. Сверху же надел плотную кожаную куртку с кучей карманов, в которых находились метательные звёздочки. На голову надвинул глубокий капюшон, чтобы по дороге не быть узнанным. Ни к чему сейчас привлекать внимание. Родовой клинок спрятал в голенище сапога.

Взял увесистый кошель с золотом и выскользнул в коридор.

Выйдя на улицу, сразу встретил паренька и дал ему золотую монету за то, что покажет дом ведьмы.

Спустя двадцать минут я уже стоял у серого забора, дотронулся до калитки и открыл её.

Во дворе было пусто.

Однако дверь была приоткрыта. И я не стал стучать, решив, что лучше сообщу о себе уже внутри.

Но стоило только войти в просторный коридор, как я остановился.

Запах, аромат, которым был пронизан воздух в доме, я вдыхал и никак не мог надышаться. Я судорожно втягивал его и не хотел выпускать из лёгких. Как же давно это было. Уже успел забыть, что запах пары так сладок и упоителен.

Но…

Осознание накрыло вмиг и ударило под дых.

Откуда здесь она?! – только и билось в моём пришибленном мозгу.

Только если… – искать ответа и не требовалась.

Пазл сложился.

Дом белой ведьмы. Запах пары. Её нежелание видеть меня здесь…

Идиот! Какой же я идиот!

Ведь если моя пара ведьма, то, значит, она действительно не убивала Изабеллу!

Но почему она не сказала этого?!

Почему?! Твою же мать! – хотелось орать и крушить всё вокруг, вернуться назад и посмотреть на всё другими глазами.

А ведь я чуть было не убил её!

Но теперь у меня не было причин не доверять ей. Но тогда всплывает новый вопрос: почему Изабелла убила себя?! Что вообще тогда произошло и зачем?

И пока я мысленно костерил и ругал себя последними словами, раздался её голос. Вот только раньше он был нежный и мелодичный. Сейчас метал и камень слышались в нём, даже у меня побежали неприятные мурашки по телу. И невольно закралось подозрение: белая ли она? Но это было и так очевидно. Белая, только другая.

И я буду полным дураком, если не предположу, что такой она стала из-за меня и того, как я с ней поступил. А ведь она была всего лишь девчонкой, которой едва исполнилось восемнадцать. Я видел в её глазах любовь и обожание, которые зажглись там… и то, как я же своими руками всё и разрушил. Твою же мать! Я заслужил эти злость и негодование.

– УБИРАЙСЯ, – и столько силы было вложено в это слово. Но я стоял и не мог пошевелиться. Капюшон так и прикрывал половину моего лица, не мешая её видеть.

Она была красива, нет, не так… притягательна, она одним своим видом манила и звала. Она так изменилась за эти семь лет. Расцвела и изменилась, сила чувствовалась в её голосе и характере.

Белые волосы длинной до талии. Пышная грудь, которую обтягивало нежно-голубое платье до колен. Тонкие бретельки на хрупких плечах и белоснежная кожа шеи, пухлые розовые губки, аккуратный носик, и даже глаза, которые сейчас метали молнии, и сведённые к переносице тонкие изящные брови не портили её. Она была прекрасна в своём гневе.