– Какой Серега?

– Он здесь был. Он от Жоры. Он игру организовывал. Его убили, – доложил Хмель упавшим голосом.

– Ты видел?

– Что?

– Как убивали.

– Нет, – сказал Хмель.

– А кто убивал…

– Нет! – уже тверже ответил Хмель.

Мол, мое дело – сторона. Я никому не скажу, вот вам честное слово. А вас я даже не подозреваю, вы не думайте.

– Далеко отсюда? – спросил упырь.

– Ага.

– Сколько?

– Чего?

– Метров. Километров.

– Я не знаю.

А и правда – как объяснить? Хмель долго полз. Вся одежда в дырках. А сколько это было в километрах?

– Кого еще видел? – спросил упырь.

– Всех.

– Да?! – сильно удивился упырь.

– Леху видел. Чернявый такой, невысокий. Он с ружьем. Он в дом вошел. И он не вышел.

– Дом – какой?

– А этот вот, – указал направление Хмель, а сам головы не повернул, сверлил упыря взглядом, будто боялся, что только он упустит его из виду, тот сразу же какое-то безумство учинит.

– И что с ним стало, с этим Лехой?

– Я не знаю, – сказал Хмель. – Пропал.

Пропал – это было слово, которое он от Маши услышал. Теперь Хмель понимал, что это слово означает. Своими глазами видел, как человек только что был, и вдруг пропал. Совсем не так здесь люди пропадают, как мог бы представить себе человек несведущий, который никогда не жил на этих страшных болотах.

– А ты где был? – спросил упырь.

– Когда?

– Когда этот чернявый в дом вошел.

– В лесу, – честно признался Хмель. – Я прятался.

– Подглядывал?

– Ну, типа, да, – не стал отрицать очевидного Хмель. – Я долго ждал. А он не вышел. Я же говорю: пропал.

Он говорил, а сам смотрел в красные глаза упыря, будто ожидал, что сейчас узнает правду. Но ничего во взгляде собеседника прочитать не удавалось.

– Еще кого видел? – спросил упырь.

– Виталика.

– Он кто?

– Он как Серега. Он на Жору работал.

– Где видел?

– В деревне.

– Ну и как? – спросил упырь с той незаинтересованностью, какая обычно присуща тем, кто и так все знает.

У Хмеля упало сердце. Упырь все знал. Он все видел. Он был там. Это он убивал Виталика, наверное.

– Убили Виталика, – пробормотал Хмель.

Упырь выслушал это равнодушно. Да, точно, он был в курсе. А сейчас просто проверял Хмеля.

– А еще кто-нибудь тебе попадался? – спросил упырь.

– Кто? – эхом отозвался Хмель.

Кто еще нужен упырю?

– Люди, – сказал упырь. – Мужики.

– Какие? – искренне удивился Хмель.

И только тут обнаружил, как внимательно смотрит на него упырь. Будто проверяет, не утаил ли Хмель от него чего.

– Такие! – сказал упырь. – В камуфляже.

– Солдаты?! – обмер Хмель.

– Ты видел?! – всполошился упырь.

– Нет. Мне Маша говорила.

– Какая Маша?

– Девчонка тут, – показал в сторону хутора Хмель.

– Что говорила?

– Здесь солдаты есть.

– Что за солдаты?! – торопился узнать правду упырь.

– С войны которые остались. Призраки, в общем. Их поубивали тут. И не похоронили. Бродят теперь и все такое.

– Какие призраки? – спросил упырь, недоумевая. – Какая война?

– Ну, война, которая с немцами, – пробормотал Хмель. – В сорок первом, в смысле.

– Какие призраки? – повторил упырь, и было видно, насколько он разочарован ответами Хмеля. – Тут реальные какие-то уроды в камуфляже. По лесу шныряют и мочат без разбора всех, кто под руку попал.

* * *

Упырь, кажется, не знал, что ему делать дальше. Какая-то заминка случилась. Сидел в траве и смотрел в пространство перед собой задумчиво и мрачно. Потом он то ли позавтракал, то ли отобедал: извлек откуда-то из своих грязных бесформенных одежд батончик «Сникерса» и съел его, не обращая на Хмеля ни малейшего внимания. А Хмель увиденному сильно поразился. «Сникерс» в руках болотного упыря смотрелся столь же неправдоподобно, как, к примеру, мобильный телефон у царя Ивана Грозного. Но почти сразу Хмелю вспомнилось, что он целую упаковку «Сникерса» видел в багажнике «охотников», когда их «Исудзу» разгружал, – и как-то сразу все понятно стало.

– Получается, осталась эта баба, – сказал задумчиво упырь и посмотрел на Хмеля.

Смотрел так долго, что стало понятно: Хмель должен что-то ответить. Только было непонятно – что.

– Нет здесь больше никого в живых, – сказал упырь.

– А дед? – напомнил Хмель. – И бабка, – добавил он упавшим голосом, потому что до него уже дошло, что нету их.

– Нету их, – тут же озвучил упырь страшную догадку Хмеля. – Там, у хутора, закопаны.

Хмель хотел бы поинтересоваться, что такое приключилось с бедными стариками, да побоялся.

– А бабу надо найти, – сказал упырь.

– Зачем? – осмелился спросить Хмель.

– Затем! – огрызнулся упырь.

Но после паузы он снизошел до объяснений. На ходу, наверное, придумал версию, которая лично ему представлялась правдоподобной.

– Отсюда надо убираться, – сказал упырь. – Но по этой дороге, что мимо хутора к шоссе идет, нам нельзя. Там караулят, ты сам видел. Есть еще какие-то дороги. Через болото. Мы не знаем – где. А баба эта знает. Она тут выросла. Может показать. Без нее мы пропадем. Ты понял?

Конечно, понял. Что же тут непонятного?

* * *

Упырь убьет Машу. Он ее упустил. Каким-то чудом ей удалось сбежать. А она не Хмель. И не «охотники» эти, придурки городские. Она здешние места превосходно знает и сможет спрятаться так, что упырь ее обыщется, но не найдет. Поэтому упырь будет ее ловить, как опытный рыбак. На живца. А живец – это Хмель. Маша Хмеля знает. Его не побоится. Мы, Маш, хотим отсюда выйти, ты нам, трали-вали, дорогу покажи. Но не нужна дорога упырю. Ему нужна Маша. Он ее убьет. А потом и Хмеля убьет. Потому что Хмель ему тоже будет уже не нужен.

* * *

– Ты иди, – сказал упырь.

– Куда? – спросил Хмель.

– Куда хочешь.

Хмель посмотрел озадаченно.

– Иди, гуляй, – сказал упырь. – Хочешь – по лесу. Хочешь – по дороге. В деревню зайди, там покрутись. Передвигайся, в общем. Мельтеши. Будь на виду.