Вот и вторник, я уже иду в школы, болтая с подружкой, как оказалось, переступив порог школы, я не угодила в рой слухов и сплетен, все шептались о чем-то другом, и повод был. В школе весь день ходят полицейские. Сейчас физика и к нам заходят эти служители правопорядка.

— Лизок, что случилось?

— Я не знала, как тебе это сказать. Артема вчера не было, и по школе пошли слухи, что в пятницу он ограбил банк, и убил охранника, и сейчас следствие идет. А теперь похоже слухи подтвердились.

— Лиза, Мила, прекратите. — строго начал физик, и полицейский продолжил.

— Нам важны показания каждого, кто мог видеть его в ту ночь. Возможно он и не виновен, хотя это вряд ли. — во взгляде этого дядечки читалась победа, похоже Артем им уже насолил, и они рады, что он за решеткой. Он хоть и не святой, но мне его жалко. Понимаю, он мог все это совершить, но не в пятницу уж точно.

Пока я в мыслях прокручивала весь вечер пятницы, потерялась во времени, и очнулась, когда мужчины в форме уже не было в кабинете. Я хотела побежать в до гонку, но не смогла. Не хочу сплетен, они ведь разрастутся с новой силой. Пойду после урока, ведь он последний. Пятнадцать минут уже погоды не сыграют.

Участок полиции был дальше моего дома, поэтому мы с Лизой шли по нашему обычному маршруту, хотя очень хотелось бежать, но я не могла, я боялась.

— Даже не верится, что Беркутова посадили, казался неуловимым. Убил человека, а теперь отнекивается. Вот же гад.

— Да не убивал он никого, и банк он это не грабил. Хватит! — уже не выдержав осекаю подругу.

— Мил, очнись! Он убийца! Ты его защищаешь? Да радоваться надо, что наконец его поймали. Как он мог так притворяться? Ведь ты так в него поверила, даже убедила, что он хороший. А по факту…

— Не совершал он этого! А если в прошлом и убивал, то кого? Вот кого?

— Ты спятила, как можно его защищать? Ты его все-таки не знаешь! Он просто пустил тебе пыль в глаза. Хорошая моя, я же о тебе забочусь! — она хотела меня обнять, но я не позволила.

— Знаю, и точно знаю, что это не он!

Я обиделась на подругу и пошла в участок. Получив пропуск, прошла куда сказали. Около кабинета был шум, а под кабинетом сидели его друзья. Стало не по себе, ведь они смотрели на меня с таким презрением, словно я его сюда спрятала.

— Что, пришла злорадствовать? — сказал один парень.

— Паш, угомонись, а! — второй осадил его. — Я Витя, ты, наверное, нас не помнишь, мы на той неделе виделись.

— Я помню, вы еще с Лизой флиртовали. — он немного усмехнулся, но он был добр ко мне, и это радует.

— Че ты с ней милуешься? Она друга подставляет, а ты!

— Паш, хватит, сам же знаешь, Артем сам молчит.

— Блин, и ты туда же. Жень, если бы эта сучка не стала отказываться от показаний, то он был бы уже на свободе!

— Каких показаний? — тихо спрашиваю у разгоряченного парня.

— Нет, вы еще на нее посмотрите. Дурой прикидывается. Да таких, где ты сказала, что не в курсе, где он был. На кой хер он к тебе суке поехал?

— Я не давала никаких показаний. Я только часа полтора назад узнала в школе, что его арестовали. Вы несправедливы. — предательский ком уже подкатил к горлу и стало так горько от несправедливых нападок в мою сторону.

Я почти заплакала и вошла в кабинет, где меня настигла толпа взрослых. Среди них были родители Артема, следователь, но его не было у нас в школе и еще шестеро взрослых. Они замолчали, увидев меня.

— Здравствуйте. Я бы хотела дать показания. — робко говорю при всех.

— Девочка, какие показания? — начал уставший следователь. — Я занят, а ты иди в песочницу и там давай показания.

— Нет, это важно! Вы арестовали невиновного! — уже более твердым голосом остановила этого мужчину.

— И кто же у нас невиновный? — в его голосе слышалась издевка.

— Артем Беркутов. — Следователь нервно засмеялся.

— Девочка, иди туда, откуда пришла. — он мне не нравится, а мама Артема еще больше, она на грани, это видно.

— Я не уйду, пока вы не возьмете у меня показания, или как это правильно называется. Артем в пятницу был у меня, я готова это подтвердить. — я начала изрядно злиться. Не люблю, когда полицейские продажные. Это очень пугает.

— Ты понимаешь, что сядешь за ложные показания. — следователь начал грубеть и рычать на меня, а ко мне подошел папа Артем и приобнял за плечи.

— Не пугайте девочку. Она говорит правду, он действительно срывался к ней как раз во время ограбления. — его голос был непоколебим.

— А, то есть до этого вы отказывались говорить, а как появилась девочка, которая куплена, так вы сразу заговорили.

— Артем не хотел ее вмешивать, а я уважаю мнение сына. Вам этого не понять. — он резко отрубил это, и тут в кабинет зашел еще один мужчина.

— Что здесь происходит?

— Мила, я ведь не путаю? — начал папа Артема, и я кивнула. — Это адвокат Артема, без него ничего не говори и не подписывай, иначе они вывернут все твои слова. Ты еще несовершеннолетняя, и без адвоката или родителей они не могут с тобой говорить.

— Хорошо.

Родители Артема и все другие взрослые покинули кабинет. Адвокат попросил удалиться и следователя, чтобы поговорить со мной наедине, и после всего, что я ему рассказала, он был готов меня расцеловать. Ведь у меня было все, чтобы спасти Артема. Бабушки, которые, как оказалось видели, что Артем приезжал, у них даже до минуты все расписано было. Когда пришел, когда ушел, и все такое. После разговора со мной, адвокат позвал следователя и начался допрос.

— Итак, готовы дать показания? — я кивнула, пока он написал шапку к заявлению. — Диктуйте.

— В двенадцатом часу я написала Артему, что портрет его мамы можно будет забрать в воскресенье, мы с ним до этого поссорились и я не