В 2013 году исследователи объявили о построении первых карт активности различных зон человеческого мозга[26].

Там, где сливаются реки Аллегейни и Мононгиела, образуя реку Огайо, в городе, где находится Питтсбургский университет имени Карнеги — Меллона, по счастливому стечению обстоятельств расположились междисциплинарный отдел, специализирующийся на изучении социологии и методов поддержки принятия решений, и школа драматического искусства мирового уровня, в которой актеров обучают испытывать и передавать разные эмоции. Изучая нейронные «отпечатки» эмоций, исследователи университета помещали актеров в фМРТ-сканеры и просили их изобразить девять разных реакций: гнев, зависть, отвращение, гордость, печаль, страх, похоть, позор и счастье. (Примечательно, что только две из девяти можно отнести к позитивным — видимо, исследователей больше интересовали такие вопросы, как возбуждение и социальность, а базовым состоянием для их исследования считалось спокойствие.)

Сканирование показало, что каждая из этих эмоций приводила к возникновению комплекса сложных паттернов активации в самых разных участках мозга. «В эмоциональных переживаниях, как и в большинстве сложных психических процессов, задействован широкий спектр нейронных сетей», — сделали вывод авторы исследования. При различных эмоциональных состояниях постоянно включались одни и те же зоны мозга, поэтому при компьютерном анализе второго комплекта томограмм тех же актеров их эмоции верно определились в 71–91 проценте случаев. (Любопытно, что точность идентификации паттерна счастья оказалась выше, чем в случае с определением остальных эмоций. По-моему, это говорит о том, насколько важно доносить свое ощущение счастья до других людей [27].)

Если переживание счастья наряду с другими чувствами вызывает возбуждение определенных зон мозга, что произойдет, если искуственно вызывать эти реакции снова и снова? Реально ли таким образом превратить себя из ослика Иа в радующуюся жизни Поллианну? В принципе это возможно, если правильно использовать такое качество мозга, как нейропластичность. Образно выражаясь, для того чтобы обеспечить выживание в чрезвычайно опасной и непредсказуемой среде, мозг человека стал антипригарным покрытием для всего позитивного и липкой лентой для всего негативного. Мы склонны замечать и реагировать на негативные, а не на позитивные события, так как в противном случае медленно, но верно шли бы по пути к вымиранию. Однако, как пишет нейропсихолог Рик Хансон в книге Hardwiring Happiness: The New Brain Science of Contentment, Calm, and Confidence («Подключение к счастью: новая нейрофизиология удовлетворенности, спокойствия и уверенности в себе»), если позитивный опыт достаточно интенсивен, нов, часто имеет место или если мы достаточно долго обращаем на него пристальное внимание, то он укрепляет нейронные «пути счастья» в нашем мозге и, соответственно, облегчает нам доступ к позитивным эмоциям.

Как это происходит? Интенсивность и новизна опыта повышают уровень норадреналина и дофамина, что способствует образованию новых синапсов в гиппокампе и созданию новых нейронных структур. Часто переживаемый позитивный опыт вынуждает возбужденные нервные клетки соединяться друг с другом, укрепляя тем самым пути «положительных переживаний». Когда мы обращаем на этот опыт пристальное внимание, эти дорожки протаптываются еще сильнее. «Значительная часть мозговой, или нейронной, активности, словно рябь на воде, не производит долгосрочного эффекта, — пишет Хансон. — Но интенсивная, длительная или повторяющаяся психическая (нейронная) активность, особенно осознанная, оставляет в мозге четкий след, подобно бурному течению, изменяющему русла рек» [28]. (Обратите внимание, как часто в литературе, посвященной разуму и мозгу, встречаются образы, связанные с водой.)

Вспомните об основной функции миндалевидного тела при реакции на раздражитель, позитивный либо негативный, — о том, как эта часть мозга помогает выдавать соответствующий ответ. Слишком продолжительная и интенсивная негативная стимуляция приводит к избытку гормона стресса кортизола, что делает миндалину (а значит, мозг) чрезмерно чувствительной ко всему отрицательному. А вот сосредоточивая внимание на позитивном опыте сознательно, сильно и долго, вы откладываете выброс дофамина в миндалину, что позволяет существенно повысить чувствительность к счастью в любом его проявлении, какое только встретится вам в жизни, отмечает Хансон [29]. (Надо сказать, иногда дофамин оказывает полезное воздействие, но, как все хорошее, он вызывает привыкание независимо от качества раздражителя. Хотя это может показаться нелогичным, одержимость счастьем и эмпатией — чрезвычайно важными для человека состояниями — тоже представляет весьма серьезную проблему. «Эмпатия хороша в конкретный момент, но в долгосрочной перспективе не всегда полезна», — пишет Лоретта Брюнинг, заслуженный профессор международного менеджмента Университета Калифорнии в отставке [30].)

За последние годы ученые-исследователи представили новые доказательства прямой зависимости человеческого счастья от мира природы. Так, например, в рамках исследования, проведенного в Южной Корее в 2009 году, проводилось фМРТ-сканирование мозга людей, которые разглядывали фотографии природных и городских пейзажей. Аппарат зарегистрировал повышенную активность в передней поясной извилине и базальных ганглиях (частях мозга, ответственных за позитивные мироощущения, эмоциональную стабильность и счастливые воспоминания) при просмотре снимков видов природы [31]. Однако следует признать, что «счастливый» мозг в лаборатории и счастливые люди в обычной жизни вовсе не одно и то же. К тому же понятие природы довольно широкое: оно охватывает все экосистемы — от городского парка до океана.

И здесь на передний план снова выходят наши коллеги из Европы. Согласно результатам их исследований по определению тех самых «счастливых мест», на первом месте стоит природная среда с элементами воды.

В 2011 году экономисты и исследователи окружающей среды Джордж Мак-Керрон и Сусана Мурато разработали приложение для смартфонов под названием Mappiness, с помощью которого им удалось провести опрос о субъективном ощущении благополучия среди почти 22 тысяч участников в разных уголках Великобритании. Люди, скачавшие бесплатное приложение и согласившиеся принять участие в исследовании, в течение дня получали условные сигналы, после которых отвечали, насколько они были счастливы в данный момент, где и с кем при этом находились и что делали. Далее, с помощью того же Mappiness и GPS ученые отслеживали точное местонахождение участников. В результате было собрано и проанализировано более 1,1 миллиона ответов — абсолютный рекорд для исследований подобного рода сегодня. Каков итог? В целом на открытом воздухе, на природе, люди чувствовали себя счастливее, чем в условиях города любого типа [32].

Исследование стало известным благодаря тому, что в нем приняло участие огромное количество людей, но оно лишь подтверждает то, что ученые, психологи и философы твердили в течение многих лет, десятилетий и веков и что известно всем нам на интуитивном уровне: местонахождение, несомненно, влияет на наше самочувствие. Несколько лет назад, решив разработать «индекс общественного благополучия», исследователи проанализировали влияние четырех различных видов «капитала» (человеческий, социальный, искусственный и естественный) на уровень удовлетворенности жизнью населения и в результате обнаружили, что — вот это новость! — «при оценке степени удовлетворенности жизнью люди учитывают окружающую естественную среду» [33]. В 2012 году в Оттаве было проведено два исследования с целью изучения зависимости между уровнем счастья и связью с природой. Они показали, что около тысячи участников определили связь с природой как уникальный фактор счастья, даже после коррекции с учетом других важных показателей, например отношений с друзьями и страны проживания [34]. «Взять хотя бы прогулки вдоль реки Оттава: пятнадцать минут такого занятия заметно укрепляют жизненные силы и усиливают позитивные эмоции», — прокомментировала результаты опроса одна из соавторов, профессор психологии Элизабет Нисбет из Трентского университета, во время дискуссии «Мозг и природа», организованной в 2013 году некоммерческой организацией Ecology Ottawa.