свадьбы и замужняя жизнь – не одно и то же. В романе «Гарен Лотарингец» Гильом Оранжский спрашивает свою молодую жену: «О госпожа, как я могу услужить тебе, дабы вознаградить за твое согласие на то, чтобы наша любовь стала известной?» И вот ответ дамы: «Мессир, то время, когда вы должны были оказывать мне такие знаки внимания, а мне полагалось их принимать, прошло. Теперь я должна повиноваться вашей воле и следовать ей с той покорностью, какую жена обязана выказывать мужу[37]».

Воспитание прекрасной дамы

Вам, госпожа, венок! —

Красивой девушке сказал я как-то раз —

На танцах он бы мог,

Да, он на зависть дамам украсить мог бы вас.

Будь я богат камнями

Цветными, дорогими,

Я б вас украсил ими.

По совести и чести я поступил бы с вами

Вальтер фон дер Фогельвейде (пер. В. Левика)

При дворе происходили не только рыцарские турниры, но и турниры поэтов, а также математиков. Женщины, которым чаще всего отводилась роль арбитров на поэтическом поединке, должны были разбираться в стихах, дабы определить самого достойного претендента. Дамы заучивали наизусть множество стихов и песен, часто сочиняли сами и могли порадовать собрание пением и игрой на различных инструментах. Кроме того, дамы оказывали покровительство труверам[38], что, безусловно, способствовало процветанию литературы и искусств. Женщины должны были блистать умом, играя в привезенные из сарацинских земель шахматы или в триктрак[39].

Тем не менее девушка, разбирающаяся в поэзии, умеющая играть на лютне или арфе, а также владеющая навыком придворных игр, еще не могла быть введена в высшее общество, так как наличие талантов не отменяет необходимость владеть изящными манерами и знать придворный этикет. О правилах воспитания женщин пишет Робер де Блуа в своем сочинении «Хороший тон для дам». Итак, девушке благородного происхождения следует прежде всего знать во всем меру. Это относится к ее речи – она не должна говорить слишком много или громко, но в то же время ей не следует весь вечер сидеть молча или лепетать так, что ее не будет слышно. Девушку, которая говорит слишком много, не давая другим слова вставить, найдут невоспитанной и навязчивой. Ту, что говорит громче положенного, сочтут базарной торговкой. А та, что рта раскрыть не может, вообще сойдет за случайно попавшую на праздник и ради смеха переодетую в платье своей госпожи служанку, которая боится, что ее посчитают неуместной здесь и выгонят взашей.

Дочь Альфонса I Индия Тулузская, сопровождая отца во время Второго крестового похода, попала в плен к неверным и была увезена в Алеппо, в гарем султана Нуреддина. Из рабынь она очень быстро превратилась сначала в любимую жену, а потом и в султаншу. После смерти мужа эта женщина управляла империей.

Тем не менее девушка, разбирающаяся в поэзии, умеющая играть на лютне или арфе, а также владеющая навыком придворных игр, еще не могла быть введена в высшее общество, так как наличие талантов не отменяет необходимость владеть изящными манерами и знать придворный этикет.

Понятно, что когда девушка или женщина попадает в плен, похитители не обращают внимания на то, принцесса перед ними или простая крестьянка. Работорговцы первым делом смотрят на внешнюю привлекательность товара. Тем не менее благородное воспитание Индии, ее безупречные манеры и вкус настолько обворожили султана, что он не просто сделал девушку любимой наложницей, но и официально женился на ней, на смертном одре передав ей трон.

Настанет день, когда Индия будет помогать попавшим в плен соотечественникам благополучно вернуться на родину. Кроме того, когда султан Саладин отвоевал Иерусалим и заменил крест, сиявший на храме Гроба Господня, на полумесяц, живущим в Иерусалиме христианам предложили либо спокойно остаться в городе, где с этого дня правят приверженцы Аллаха, либо, забрав свое имущество, переселиться в Тир, Триполи или Акру. Вполне возможно, в этом милостивом решении тоже есть заслуга Индии, к мнению которой в то время прислушивались.

Девочки должны были получить правильное воспитание, потому как всем ясно: девица может быть сказочно красивой, но не уметь подать себя в обществе и в результате, чего доброго, уронить собственное достоинство, а следовательно, достоинство семьи, из которой она происходит, и семьи, в которую входит.

Теперь о внешних данных:

Известно, что в период расцвета Средневековья красивой и привлекательной считалась та женщина, что была стройна, белокожа, белокура (как нормандки), отмечена всеми признаками физического здоровья (ведь женщина должна рожать детей)[40].

Белокожая – это понятно: незагорелой кожей может похвастаться лишь та женщина, которой не нужно работать в поле или ходить за скотиной. То есть бледность – признак аристократизма. Опять же, из Святой земли рыцари начали привозить не только ковры, благовония, специи, мебель и ткани, но и темнокожих женщин, на фоне которых истинная аристократка, разумеется, сразу же выделялась цветом лица.

Белокурая – это светло-русая или блондинка. Но тут уж как повезет. Кроме того, Деву Марию редко пишут блондинкой, и если идеал рыцарей – Богородица, то женщины желали походить на свою небесную покровительницу. Таким образом, цвет волос – это, скорее, дань моде. Чаще всего предпочтения того или иного цвета волос или прически исходили от королевы или даже, скорее, от ее фаворитки, так как известно, что королю достается все самое лучшее, и женщины хотели хотя бы приблизиться к идеалу. Про здоровье и стройность все тоже вполне понятно.

Известно, что в период расцвета Средневековья красивой и привлекательной считалась та женщина, что была стройна, белокожа, белокура (как нормандки), отмечена всеми признаками физического здоровья (ведь женщина должна рожать детей).

Перейдем к образованию. Чаще всего девица получала начальные знания дома. Хотя и существовал обычай отдавать дочерей в монастыри, где те воспитывались, не ведая мирских соблазнов и, главное, готовясь к тому, что рано или поздно им придется наставлять в христианском вероучении детей, подданных и даже мужа. В списке приданого знатных дам мы нередко обнаруживаем священные книги[41], которые девушки не просто переносили из дома в дом, но и умели читать и толковать. Неудивительно, что церковь всегда старалась опираться на женщину, желая через нее воздействовать на мужа и сыновей. Кстати, именно по этой причине многим женщинам впоследствии не давали избирательного права, справедливо полагая, что те станут спрашивать у своего духовника, как им лучше проголосовать, и в этом случае голоса получит церковь.

Девушка должна была заниматься рукоделием, так как с раннего детства она начинала готовить себе сундуки с приданым. Конечно, дворянке в этом важном деле помогали ее фрейлины и комнатные девушки. Тем не менее девица должна была уметь прясть, ткать на станке, вышивать и прочее. Даже королевы, славившиеся своим мастерством, время от времени расшивали не только одежду и плащи