Ведь самадхи, каким бы путем ни шел к ней человек, ведет к конечной цели – достижения кайвалъи, то есть безусловности, неограниченности, когда практикующий осознает Истину за пределами восприятия ума.

Третья наша встреча произошла в офисе Академии психоэкологии сознания, в уютном кабинете риши Евгения. Он достал из холодильника литровую бутылочку «Ессентуков», а его секретарша, милая девушка с ценимыми всеми мужчинами общеизвестными достоинствами, принесла на подносе чугунный чайник со свечой для подогрева и пару изысканных чашек сацумского фарфора.

– Попей водички или чаю, мне пока надо кое-кому перезвонить, а потом я в твоем распоряжении, – сказал мне Евгений и стал с кем-то разговаривать по мобильнику.

Я присел за приставной столик, оказавшись лицом к стоящей у стены плазменной панели, где, едва слышно, чередовали свои песенки Леди Гага, Кайли Миноуг и еще черт-те кто, кого я и не знал вовсе. Я перевел взгляд за спину хозяина кабинета. Там висело большое фото в рамке, где он собственной персоной стоял бок о бок с неким экстравагантным молодым мужчиной на фоне какой-то католической церквушки. Лицо мужчины показалось мне знакомым.

– Неужели это Джонни Депп? – спросил я Евгения, показав глазами на фото, когда он закончил разговор по телефону.

– Он самый, – безо всякой пафосности отозвался Евгений, будто все звезды Голливуда были завсегдатаями его семинаров.

– Так вы знакомы?

– Ну, так себе. Можно сказать, одноразово. Джонни был в числе пациентов Пабло эль Москито. В доме у курадеро мы и познакомились.

– Ты его тоже лечил?

– Я не уполномочен что-либо говорить об этом. Надеюсь, ты меня понимаешь…

– Как интересно! Слушай, а не мог ли ты поподробнее рассказать о том, чем вы занимались в Эквадоре, о самом доне Пабло?

– Да, но у нас же сегодня другая тема – тема йоги дважды рожденных, – возразил риши.

– Ну, ты, как пример, что-нибудь упомяни по ней, в той ее части, чем вы занимались в Эквадоре. А подробнее поговорим в следующий раз. Мне просто крайне любопытно! Если к Пабло приезжают такие люди… Я думаю, что не зря!

– Ладно, уболтал!

– Пабло эль Москито через Интернет узнал, что мы с Владимиром Калабиным являемся мастерами йоги, делаем инициации, в том числе на стекле, и обладаем методикой шактипада. Вот и пригласил нас в Эквадор, – начал неспешно беседу Евгений. – У Калабина за плечами двадцать лет хатха-йоги и десять преподавания. У меня – двадцать лет стажа маха-крия-йоги и преподавание более десяти лет. Мы вдвоем создали плотное сообщество этих направлений. Пабло хотел, чтобы в Эквадоре мы с Калабиным провели с местными курадерос ряд семинаров с инициацией стеклом и с выходом в астрал из тела при выполнении различных асан. У вас, Николай, у эзотериков, астралом, или астральным телом, называют энергетическую оболочку человека, точно копирующую его физическое тело и несущую о нем всю информацию.

– Извини, Евгений, я тебя перебью. Я хоть и не йог, но слышал, что войти в асану просто так невозможно.

– Абсолютно верно! То есть можно сколько угодно на эту тему прочитать книг, рассматривать картинки с различными позами, лепила от йоги могут сколько угодно показывать вам какую-нибудь асану, но если у этих людей нет посвящения, если они сами когда-то не получили шактипад, то они вас никогда не научат ее правильно делать. Ведь что такое правильно выполненная асана? Патанджали утверждал, что если человек в какой-либо асане сможет продержаться три часа сорок минут, то можно считать, что он эту асану освоил. Говорят, что крутые мастера йоги в Индии пребывали в одной и той же асане даже по несколько лет.

– А как же они ели, пили, потребности свои справляли?

– Они умели серьезно замедлять жизненные процессы в собственном организме. Я к чему клоню? В Эквадоре курадерос, с которыми мы общались, рассказывали мне, что однажды Пабло эль Москито пробыл публично в асане три дня. То есть его это характеризует как выдающегося мастера йоги.

– Ты говорил, что он русский?

– Да, это так, и у него очень интересная история. Сам он родом из Омска, то есть коренной сибиряк. В родном городе Пабло, тогда еще просто Паша, занимался йогой – он был великолепным мастером хатха-йоги – и параллельно карате. Это было в те времена, когда этот вид единоборств находился в подполье. Затем он уехал в Москву и продолжил свое дело там, но тогда за эти занятия могли запросто посадить за решетку. В итоге наступила ситуация, когда Павлу пришлось уехать, тогда еще из СССР, чтобы не видеть неба в клеточку. К моменту отъезда Пабло уже был практически профессионалом в единоборствах и, попав сначала в Аргентину, там закрепил свой статус выдающегося бойца в боях без правил. В Аргентине он неоднократно владел всеми первыми титулами и был одним из лучших в этих боях. И там он прожил десять лет, занимаясь единоборствами и йогой.

А надо сказать, что сама Аргентина не слишком благоприятная страна для проживания в том плане, что, скажем, та же столица Буэнос-Айрес – достаточно грязный энергетически город с высокой преступностью. Люди много пьют, много курят, ширяются наркотой, едят нездоровую пищу, постоянно в ходу грязный мат, и это считается там допустимой нормой. Если там кто-то кого-то грязно обругает, то никакого скандала не будет, это считается на уровне бытовых разговоров. А если вы окажетесь в незнакомой ночлежке и заснете там с открытым ртом, то утром проснетесь без золотых коронок, и ничего не почувствуете – так это все будет сделано ловко и незаметно. И Аргентина – это азартная страна, там бьются не только люди, но и петухи, и собаки, и рыбки, и даже тараканы, пауки и кузнечики. И на все это делаются ставки.

Сам Пабло как боец зарабатывал очень прилично, он был большой трудяга, много тренировался, много выступал, подчинив тело своей стальной воле, и все это ему нравилось. Но в один из дней, как-то гуляя по Буэнос-Айресу – городу, где много оружия, много наркотиков, огромная преступность, где творится жуткий беспредел и неоправданное насилие, он увидел, как мальчишка лет двенадцати и, несмотря на возраст, по виду уже конченый наркоман достал пистолет и застрелил пожилого немецкого туриста. Застрелил безо всяких эмоций и угрызений совести – просто из-за его фотоаппарата, который стоил, может, долларов двадцать, то есть был самой обыкновенной мыльницей.

Пабло был потрясен бессмысленностью и жестокостью этого убийства. Он подумал: почему в нем самом нет никакой агрессивности, никакой жестокости даже при том, что он занимается жесткими боевыми единоборствами? Нет никакой жестокости и агрессивности даже по отношению к своим противникам на ринге, не говоря уже вне его? И он понял, что причиной этого является то, что он занимается йогой, ибо главная цель йоги – самоконтроль.

И в этот момент в мировоззрении Пабло произошел переворот – он отказался от проведения очередного вечернего боя, заплатив огромную неустойку, и, более того, отказался от самой карьеры бойца. И произошло это потому, что он вообще отказался от какого-либо насилия со своей стороны над кем-либо в будущем. И на следующий же день он, бросив все свое имущество, имея в заднем кармане брюк одну только банковскую карту и несколько сотен долларов наличными, выехал из страны навсегда.