Провожатый уверенно двигался чуть впереди. Мы честно пытались с ним пообщаться, но того постоянно трясло от страха. В итоге выдавить из него что-либо кроме: «Простите, Господин», или «Да, Господин», оказалось невозможно.

Люди боялись нас, считали демонами, и это вызывало смешанные чувства. С одной стороны – приятно, потому как любое распоряжение выполнялось мгновенно, без каких-либо вопросов и обсуждений. С другой – крайне бесило.

Иногда хотелось обычного, человеческого общения, но кроме вот таких, дебильных ответов получить что-то членораздельное не получалось.

– Они здесь, Господин, – склонив голову, указал на здание в центре района, мужичок. – Второй подъезд, третий этаж…

– С нами пойдёшь, – сухо отрезал я, и тот скуксился.

Видно, что хотел поскорее свинтить от кошмарных демонов. Вот только меня его поведение слишком раздражало и как бы это ни выглядело со стороны, хотелось поиздеваться. Ибо не хуй.

Типичный подъезд типичной пятиэтажки, но гнетущая атмосфера заброшенности витала повсюду. Даже когда мы шли сюда, вымершие улицы и пустые глазницы домов навевали странные чувства.

Где-то пытались мародёрить, да так и оставили выброшенные вещи под окнами, и теперь они превратились в протухшие кучи ненужного хлама. Всё это сдобрено гниющими трупами. Зловоние от них распространяется на многие кварталы вокруг, привлекая крыс и других падальщиков. Вообще, смердит весь город, и запах становится привычным. Просто в некоторых местах это ощущается сильнее, ярче.

Собаки, те, что ещё совсем недавно считались другом человеку, сейчас с удовольствием поглощали тухлое мясо. Голод меняет всех, даже кошки не брезгуют человечиной. То здесь, то там периодически разносятся их воинственные вопли.

Вот и сейчас, стоило нам перешагнуть порог тёмного, мрачного подъезда, раздалось яростное шипение какого-то драного кота. Он сидел на груди мёртвой женщины и жевал её губы. Возможно, когда-то она была его хозяйкой, а может быть, и нет.

– Ну и вонища, – поморщилась Тоня и попыталась прикрыть нос рукавом.

– Это тебе вряд ли поможет, – усмехнулась Лена. – Блядь, Гер, уеби его чем-нибудь, смотреть противно.

– Привыкай, – ухмыльнулся я. – Теперь эта хуйня надолго с нами.

– Пусть жрёт, тебе жалко, что ли? – пожалела кота Тоня.

– Нам сюда, Господин, – проблеял провожатый и указал пальцем на дверь.

Я потянул её на себя, но та оказалась заперта. Глупо, для меня это давно не проблема. Чтобы привести механизм замка́ в движение, достаточно одной частицы, а здесь их хватает.

– Мутный! – крикнул я, когда мы вошли внутрь.

Никто не отозвался, но я понял, что он здесь. Знакомый резкий запах сказал мне об этом. Словно кто-то совсем недавно использовал герметик или разлил немного уксуса. В дополнение к этому в нос ударило амбре немытого тела.

Ровно такие ароматы витали в любой хате, где тусовались мы и нам подобные персонажи. Так что ошибиться я не мог, и вскоре мы все в этом убедились.

В общей зале на диване лежал Мутный, а рядом на полу его новый кореш. Оба в полной отключке, но живы.

Чуть поодаль расположился журнальный столик, на котором находился большой пакет. Его содержимое ни у кого не вызывало сомнения, а вот вес удивил даже меня. Таких доз я никогда в жизни не видел, разве что в кино. Да там навскидку килограмма два, если не больше.

Тоня мгновенно рванула к нему, полностью игнорируя оклики. Она схватила ложку, в которой эти двое разводили себе бульон и попыталась замутить дозу.

– Ты так копыта склеишь, – заглянул я ей через плечо. – Слишком много порошка. И воду нагрей, чтоб растворялось лучше.

– А как надо? – умоляющими глазами посмотрела она на меня. – Помоги, Гер.

– Вообще-то, мы здесь не за этим, – фыркнула Лена, но я её уже не слышал, потому как полностью сосредоточился на приготовлении зелья.

Руки потряхивало, внутри меня всё кипело, хотелось поскорее пустить смесь по венам. Тоня внимательно наблюдала за процессом и судя по лицу, испытывала жажду не меньше моей.

Человек, что привёл нас сюда, мялся в дверях, не решаясь поднять на нас взгляд. Выглядело это забавно, а в голове внезапно возникла подлая мысль.

– Будешь? – спросил я его, набрав приготовленный к употреблению порошок в шприц.

– Нет, – испуганно помотал он головой.

– Что, значит, нет?! – сухо уточнил я. – Иди сюда.

– Не надо, Господин, пожалуйста, – моментально грохнулся он на колени и заскулил.

– Дай мне, – потянула к шприцу руки Тоня.

– Успеешь, – оттолкнул её я и подошёл к проводнику. – Руку подними и рукав закатай!

– Прошу вас, Господин, не надо, – затрясло того ещё сильнее.

– Надо, Федя, надо, – процитировал я фразу из известного фильма и ввёл содержимое ему в вену.

Хватило пары минут, чтобы мы все отправились в наркотическое опьянение. Проводник так и остался лежать в дверях с блаженной улыбкой на лице, Тоня свернулась калачиком в углу, Лена развалилась в кресле, а я уселся у неё в ногах, прямо на полу.

Кайф наваливался всё сильнее, мысли путались, голова кружилась. Сколько времени прошло? Минута, может, две, а уже не осталось сил держать глаза открытыми. Да и к чему сопротивляться, разве для этого игла входила в вену…?

* * *

Проснулся я от странной непонятной возни. Кто-то пыхтел, кряхтел и, кажется, иногда стонал и даже чавкал. Открыв глаза, я лишь с третьей попытки сфокусировал взгляд на происходящем и сразу успокоился. Ничего особо страшного, нас никто не жрёт и не пытается убить.

– С бодрым утром, – растянув губы в улыбке, поприветствовал меня Мутный.

– Блядь, вот нельзя было в спальне это делать? – поморщился я, скосив глаза на оргию.

Мутный со своим новым товарищем разложили на диване Тоню. Наш, придерживая девушку за голову, пытался втолкать ей член в рот, как можно глубже, а второй, местный, охаживал её сзади. Не самая приятная картина для пробуждения, но могло быть и хуже.

– Там кореш твой подох, – проигнорировал моё замечание Мутный и кивнул головой в сторону выхода.

– Хуй с ним, – отмахнулся я. – Ленка где?

– Я ебу? – пожал плечами тот. – На кухне вроде шуршала.

– Ясно, – буркнул я и поднялся на ноги.

На кухне Лены не обнаружил и выглянул в подъезд. Какая-то возня привлекла внимание из квартиры напротив, и я отправился проверить.

Девушка стояла голой напротив зеркала и прикладывала к плечам красивый, летний сарафан яркого, красного цвета. Меня она заметила сразу и улыбнулась в отражении.

– Красивое, – улыбнулся я в ответ и присел на подлокотник кресла, что стояло в дверях.