он активно и честно участвовал в управлении политическим процессом, опираясь на здравый смысл и свою человеческую порядочность. Пентагоном блестяще руководил Дик Чейни, прекрасно разбиравшийся в проблемах национальной безопасности и темных искусствах вашингтонских политиков. Пост председателя Объединенного комитета начальников штабов занимал Колин Пауэлл, который мог похвастаться не только отличными отзывами о своей службе в армии, но и опытом работы на посту советника по национальной безопасности при Рейгане.

В период неожиданных тектонических геополитических сдвигов огромный опыт и политическая дальновидность этих людей сослужили нашей стране хорошую службу. Естественно, у них были недостатки и просчеты, случались и ошибки, и разногласия, но в целом это была самая блестящая и сплоченная команда из всех, с которыми мне когда-либо довелось работать. Им выпало работать в особый период, когда история делала крутой поворот. Члены команды сумели трезво оценить возможности и пределы американского влияния. Они понимали, что превосходство США может привести к неоправданной самонадеянности и переоценке собственных возможностей, но в целом позитивно оценивали перспективы американского влияния на события на мировой арене, контроля над ситуацией или даже управления ею. Это была великолепная команда – такая, о какой могли только мечтать все последующие администрации.

* * *

Тем, что я оказался в кругу сотрудников Бейкера, я обязан своему бывшему боссу Деннису Россу. Во время президентской кампании Джорджа Буша – старшего он был его советником по вопросам внешней политики. Когда Буш выиграл выборы, Деннис решил остаться с Бейкером в Госдепартаменте, справедливо рассудив, что благодаря дружеским отношениям с президентом госсекретарь станет ключевой фигурой американской дипломатии. Как директор Группы политического планирования Госдепартамента США, Деннис отвечал за два ключевых направления – СССР и Ближний Восток. Однажды солнечным вечером в конце ноября, когда мы сидели на ступенях старого здания Исполнительного управления президента, он предложил мне войти в его команду в качестве заместителя. Я согласился, хотя, как обычно, не был уверен в том, что готов к новому повороту карьеры.

Джим Бейкер руководил Госдепартаментом, опираясь на небольшую сплоченную команду сотрудников, разместившихся на седьмом этаже в нескольких кабинетах, выходивших в знаменитый обитый панелями из красного дерева коридор. В одном конце коридора был кабинет заместителя Бейкера, ветерана дипломатической службы Ларри Иглбергера. Вечно взъерошенный, он курил одну сигарету за другой, никогда не стеснялся в выражениях и носил тесноватые костюмы в тонкую полоску, которые частенько трещали по швам. Бейкер поручил Иглбергеру управление рабочим процессом и, кроме того, рассчитывал, что тот поможет ему наладить согласованную работу с Брентом Скоукрофтом, давним другом Иглбергера и его коллегой по работе под началом Генри Киссинджера. В другом конце коридора сидел Боб Зеллик, ранее занимавший пост советника, а затем заместителя госсекретаря по международным экономическим отношениям. Это был талантливый, творческий и невероятно дисциплинированный работник, которому еще не исполнилось сорока. Именно в таком человеке и нуждался Бейкер в период, когда до истечения срока годности прописных истин, казалось, оставались уже не годы, а дни.

В смежном с кабинетом госсекретаря офисе сидела Маргарет Татуайлер. Номинально она была помощником госсекретаря по связям с общественностью и пресс-секретарем Госдепартамента, но фактически выполняла и множество других обязанностей. Она работала под началом Бейкера в Белом доме при Рейгане и в министерстве финансов. Маргарет неустанно заботилась о его имидже и защищала от нападок с флангов. За ее добродушием южанки скрывался железный характер – она была крепка как кремень и видела людей насквозь. Несколько кабинетов, располагавшихся далее по коридору, занимал Боб Киммит, заместитель Бейкера по политическим вопросам (третий по значимости пост в Госдепе), который тоже работал с ним еще в рейгановском Белом доме. Киммит окончил Уэст-Пойнт, воевал во Вьетнаме. Он обладал очень острым умом и потрясающими организаторскими способностями. Этот человек контролировал работу региональных бюро и играл ключевую роль в управлении текущим политическим процессом. Между Киммитом и Зелликом на значительном удалении от остальных сотрудников Группы сидели Деннис и я.

Бейкер мастерски организовал механизм разработки и реализации внешней политики. Он владел искусством маневра в работе с людьми и бюрократическими структурами. Его оценки внешнеполитического ландшафта были одновременно и интуитивными, и прагматическими. Госсекретарь блестяще справлялся с любыми проблемами, не претендуя при этом на роль великого интеллектуала – специалиста по национальной безопасности либо выдающегося стратега. Весьма осторожный по натуре, Бейкер старался анализировать все последствия избранного внешнеполитического курса, в том числе отдаленные, второго и третьего порядка. Будучи свободным от идеологических предрассудков, он всегда был готов учитывать альтернативные точки зрения и договариваться. Это был прекрасный переговорщик – лучший из всех, с какими мне довелось работать. Он тщательно готовился к встречам, знал свои козыри и тонко чувствовал, чего добивается и на чтó никогда не пойдет его визави за столом переговоров. Кроме того, он всегда понимал, когда настало время закрывать сделку.

Бейкер искусно управлял Госдепом с помощью преданных помощников, давая им возможность проявить творческую инициативу и предложить инновации и натягивая вожжи ровно настолько, насколько это было необходимо, чтобы они полностью реализовали свои способности. В том, что касалось идей и стратегии, он мог полностью положиться на Зеллика и Росса. Иглбергер и Киммит решали бюрократические вопросы и контролировали работу исполнителей. А если было нужно защитить тылы или возникала опасность налететь на политическую мину, на помощь спешила Маргарет Татуайлер. На начальном этапе работы Бейкера в Госдепе его стиль руководства отличался закрытостью, что предсказуемо вызывало недовольство среди подчиненных. Однако ситуация в мире менялась все быстрее, и госсекретарь, убедившись в высочайшем профессионализме своих сотрудников и чувствуя необходимость опираться на более широкие круги, начал менять стиль руководства в сторону большей открытости. Он вовлекал в работу лучших профессионалов, восхищавшихся его пробивной силой и успехами, благодаря которым в период грандиозных глобальных изменений Госдеп стал играть в американской дипломатии ключевую роль.

Меня всегда интересовала Группа политического планирования Госдепартамента, созданная в 1947 г. госсекретарем Джорджем Маршаллом. Первым директором Группы был Джордж Кеннан, легенда дипломатической службы и архитектор стратегии холодной войны и ядерного сдерживания. Маршалл поставил перед Кеннаном и его командой из пяти человек задачу «разработать долгосрочные программы для достижения внешнеполитических целей США». В дополнение к этой директиве Маршалл дал Кеннану лаконичный совет: «Не занимайтесь пустяками»[6]. Кеннан и его команда сыграли ключевую роль в разработке Плана Маршалла и заложили первые камни в фундамент американской политики времен холодной войны. После того, как в 1949 г. Маршалл ушел из Госдепартамента, Кеннан начал постепенно терять интерес к работе, видя, что его концепция трактуется как аргумент в пользу милитаризации внешней политики, а новый госсекретарь Дин Ачесон, в отличие от Маршалла, не считает, что Группа должна занимать в