– Ой, вставай, оставь эти церемонии, – сказала она, увидев меня скрюченным, – нет ничего глупее, чем опускаться на одно колено! Или ты думал, что это заставит меня забыть, каким ты был грубияном, так и не явившись повидаться со мной? Что это ты мне принес? Ой, какая забота! Откуда ты знаешь, что я их изучаю? Слушай, я обыскала все библиотеки замка и не нашла ничего о предсказывающих палочках.

Она взяла табличку у меня из рук и улыбалась, глядя на предполагаемый подарок. За ее плечом Лейси подмигнула мне. Я еле заметно пожал плечами в ответ. Я оглянулся на леди Пейшенс, которая положила табличку на разваливающуюся груду ей подобных. Она снова повернулась ко мне. Мгновение она тепло смотрела на меня, потом заставила себя нахмуриться. Брови ее сошлись над газельими глазами, маленький прямой рот сжался в твердую линию. Эффект от ее упрекающего взгляда был несколько испорчен тем, что теперь она доходила как раз мне до плеча, а в волосах у нее застряли два листика плюща.

– Извините, – сказал я и смело вытащил листики из необыкновенно темных кудрей. Она серьезно взяла их у меня из рук и положила на таблички.

– Где ты пропадал все эти месяцы, когда был так нужен здесь? Невеста твоего дяди приехала месяцы назад. Ты пропустил официальную свадьбу, пропустил праздник, и танцы, и собрания знати. Вот я, тратящая всю мою энергию на то, чтобы с тобой обращались как с сыном принца, и вот ты, пренебрегающий всеми своими общественными обязанностями. И когда ты возвращаешься домой, то не приходишь повидаться со мной, а бродишь по замку, одетый как нищий жестянщик. Что могло тебя заставить так обрезать волосы? – Жена моего отца, некогда пришедшая в ужас оттого, что до знакомства с ней он зачал бастарда, перешла от отвращения ко мне к агрессивному исправлению моего характера. Иногда казалось, что мне было бы проще, если бы она так и не захотела познакомиться со мной. Теперь она заявила: – Неужели у тебя даже мысли не возникло, что могут быть дела поважнее, чем слоняться где-то с Барричем и смотреть за лошадьми?

– Простите меня, моя леди, – опыт научил меня никогда не спорить с Пейшенс. Ее эксцентричность восхищала принца Чивэла. В хорошие дни она развлекала меня. Но сегодня она была мне в тягость. – Некоторое время я болел. Я чувствовал себя недостаточно хорошо для того, чтобы путешествовать. К тому времени, когда я поправился, погода испортилась и задержала нас. Я очень сожалею, что пропустил свадьбу.

– И это все? Это единственная причина твоей задержки? – она говорила резко, как будто подозревала некий отвратительный обман.

– Все, – ответил я мрачно. – Но я думал о вас. Я кое-что привез для вас. Я еще не перенес мои вещи наверх из конюшни, но завтра отдам это вам.

– Что? – спросила она, любопытная как ребенок.

Я глубоко вздохнул. Мне отчаянно хотелось лечь в постель.

– Это своего рода гербарий. Простой, потому что образцы очень нежные и самые красивые не выдержали бы путешествия. Чьюрда не пользуются таблицами или пергаментом, чтобы изучать растения, как это делаем мы. Это деревянный футляр. Когда вы откроете его, вы обнаружите крошечные восковые модели всех трав, окрашенные в нужные цвета и каждая со своим запахом, чтобы их легче было запомнить. Надписи, конечно, на чьюрда, но я все-таки думаю, что это вам понравится.

– Звучит заманчиво, – сказала она, и глаза ее засияли. – Я хотела бы скорее увидеть это!

– Могу я принести ему кресло, моя леди? Он выглядит совсем больным, – вмешалась Лейси.

– О, конечно, Лейси. Садись, мальчик. Расскажи мне, что это была за болезнь.

– Я что-то съел, одну из тамошних трав. И у меня была сильная реакция на нее. – Это была правда. Лейси принесла мне маленькую табуретку, и я благодарно опустился на нее. Волна усталости захлестнула меня.

– О, понятно. – Пейшенс не стала на этом сосредоточиваться. Она набрала в грудь воздуха, огляделась, потом внезапно спросила: – Скажи мне, ты когда-нибудь думал о женитьбе?

Внезапная перемена темы была так похожа на Пейшенс, что мне пришлось улыбнуться. Я попытался обдумать вопрос. На мгновение я увидел Молли, ее щеки, покрасневшие от ветра, игравшего ее длинными темными волосами. Молли. Завтра, обещал я себе, в Силбей.

– Фитц, прекрати! Я не позволю тебе смотреть сквозь меня, как будто меня тут и нет. Ты меня слышишь? Ты здоров?

С усилием я снова вернулся к ней.

– Не совсем, – ответил я честно, – у меня был очень тяжелый день.

– Лейси, принеси мальчику вина из плодов самбука. Он выглядит усталым. Возможно, это не самое лучшее время для разговора, – подлинное участие отразилось в ее глазах. – Может быть, – тихо предположила она, – я не знаю полной истории твоих приключений?

Я стал изучать мои подбитые мехом горные ботинки. Правда была готова сорваться с моих губ, но ее смела волна осознания опасности. Нельзя Пейшенс знать все.

– Долгое путешествие. Плохая еда. Грязные трактиры с несвежей постелью и липкими столами. Вот и все. Я не думаю, что вы действительно хотели бы услышать все подробности.

Произошла странная вещь. Наши глаза встретились, и я понял – она понимает, что я лгу. Она медленно кивнула, принимая эту ложь как необходимость, и отвела глаза в сторону. Я подумал, сколько же раз мой отец лгал ей подобным образом и чего ей стоило кивать в ответ.

Лейси решительно сунула мне в руку чашку с вином. Я поднял ее, и сладкое жжение первого глотка оживило меня. Я взял чашку двумя руками и умудрился поверх нее улыбнуться Пейшенс.

– Расскажите мне, – начал я, и, помимо моей воли, голос мой задрожал, как у старика. Я прочистил горло и продолжил: – Как вы жили тут? Я думаю, что теперь, когда здесь, в Баккипе, появилась королева, ваша жизнь сильно изменилась. Расскажите мне обо всем, что я пропустил.

– О, – сказала она, как будто ее кольнули булавкой. Теперь была очередь Пейшенс отводить глаза. – Ты знаешь, какое я замкнутое создание. И здоровье мое уже не то, что раньше. От этих поздних пирушек, танцев и разговоров я потом по два дня лежу в постели. Нет. Я представилась королеве и раз или два сидела с ней за столом. Но она молода и захвачена своей новой жизнью. А я старая и странная, и моя жизнь полна других интересов...

– Кетриккен разделяет вашу любовь к растениям, – осмелился заметить я, – ее бы, наверное, очень заинтересовало... – Внезапная дрожь охватила меня, и зубы мои застучали. – Я просто... немножко замерз, – извинился я и снова поднял чашку с вином. Я сделал большой глоток, вместо того чтобы немного отхлебнуть, как собирался. Мои руки дрожали, и вино выплеснулось мне на подбородок и потекло по рубашке. Я в ужасе вскочил, и мои руки предательски выпустили чашку. Она ударилась о ковер и покатилась в сторону, оставляя за собой кровавый след темного вина. Я снова быстро сел и обвил себя руками, пытаясь унять дрожь. – Я очень устал, – выговорил я.

Лейси подошла ко мне с салфеткой и вытирала меня, пока я не отнял ее. Я промокнул подбородок и собрал большую часть вина с рубашки. Но нагнувшись, чтобы вытереть пролитое, я чуть не повалился лицом вниз.