Сам себе противоречит: свидетель группового изнасилования, где замешан сын босса, – не секретные сведения? Вроде не глупый, но пацан пацаном или… не хочется думать, что подослан.

– Что ты знаешь про Славика? – спросил, сам от себя того не ожидая.

– Зинкин муж?

– Бывший.

– Разве? Пацаны Зину его женой считают. Не в обиду вам. Так, сплетни разные ходят о том, что злится на свою бабу, вроде как поссорились и разъехались.

– Конкретно о нем: кто, чем занимается, характер.

– Откуда я знаю, чем занимается? Он под Паровозом ходит. Бригада у него. На стрелки ездит. Что интересно, у всех его пацанов джипы, а он один на простом бумере. Наши его жадным считают, на бензин, мол, тратиться жадничает. Вроде все.

– Характер, – напомнил я.

– Безбашенный он, злой. Боксом занимался, перворазрядник. Выше бы поднялся, если бы голову не терял. Говорят, на ринге дуром пер, о защите забывая. Будто пелена ему на глаза падала. Но в удары вкладывался и соперников садил часто. Себе на уме, ни с кем толком не общается. Всегда со стволом ездит. А! Он собачник! На собачьи бои своих питбулей куда-то в другую область возит.

– Ну вот, хоть что-то. – Теперь слово «колдун» стало еще понятнее. Натравить пса на собачника – чудо. То, что упертый, – плохо, что не общительный – хорошо, в одиночку станет действовать, как я и предполагал. Тем более – развод в секрете держит.

– Хорошо, с этим Славиком с грехом пополам разобрались. Как думаешь, что он предпримет…

– Если о вас с Зиной узнает? Прибить может. И вас, и Зину. Я так думаю.

Я помолчал, барабаня пальцами по спинке лавки.

К сожалению, придется в местные дела углубиться. Если Славик такой, каким его описал Верес, то оставлять Зину тем более нельзя… Но как не хочется в эти дрязги вникать! Так же мерзко, как в банку с пауками лезть. Надеюсь, это последнее задание «провидения», чтоб ему пусто было…

– Ответь еще на один вопрос: ты, случаем, не экстрасенс?

Верес вздрогнул. Глаза вылезли из орбит. Потом он отстранился и уставился в землю. Сказал со злостью:

– Посмеяться хотите?

– Ни в коем случае! Наоборот, мне интересно, с чего это у тебя началось и в чем проявляется, – сказал как можно серьезнее.

– Серьезно?! Вы верите!?

– Более того, я сам экстрасенс. – Этой фразой, произнесенной железобетонным тоном, я его добил.

Парень вскочил, походил туда-сюда, успокаиваясь; сел. Поборолся с собой, вороша пятерней волосы, решаясь чуть ли не на самую интимную откровенность, и начал рассказывать, все еще подозрительно на меня поглядывая – не засмеюсь ли.

– Когда я на ушу перешел, то тренером у меня стал Равиль Шамсутдинович. Он в Китае это искусство изучал, много техник медитации оттуда привез и не только гимнастике учил. Даже не столько связкам, ударам, упражнениям, как управлению энергией «ци», а для этого и нужны медитации. Мне больше всего понравилась техника «созерцание мира». Это надо в тайге сидеть и просто наблюдать. За травой, деревьями, муравьями. Слушать пение птиц, ощущать, как ветер шумит, дышать правильно. Объять все, что видно и слышно, что чувствуется кожей и что ловит нос, объединить мысли, открыться миру, впитать его в себя и себя ему отдать.

Парень говорил все вдохновеннее и вдохновеннее, впервые рассказывая о самом главном. Он уже не поглядывал на меня так открыто, как в начале речи.

– Попытаться слиться со всем окружающим, стать одним целым с ним. Тогда мир примет тебя. Ты станешь быстрее, сильнее и ловчее. Что удивительно – мир действительно помогал, но не всем. Как карта ляжет. Это мне тренер так объяснял, я не сам придумал, – оправдался для большей убедительности. – Мне флеш рояль выпал, – выдал, не скрывая гордости, и, будто опомнившись, смутился. – Мастер так сказал, он любил покер.

Верес расслабился, видя, что я не улыбаюсь, удобней устроился на скамье, закрыл глаза и продолжил:

– Однажды лес меня за своего принял. Это было красиво, офигеть как! Вокруг всех живых букашек и деревьев увидел их оболочку. Она переливалась всеми цветами, и я как в натуре полетел – такая легкость во всем теле! Потом это прошло, но я действительно стал быстрее и выносливее, особенно когда в лесу помедитирую. Мастера иногда побеждать получалось…

Верес с сожалением вздохнул:

– Он уже планы на меня строил, а нам пришлось уехать. В Закутке ушу нет, пришлось на карате идти.

Парень замолчал. Он ждал моей реакции на сказанное и не решался сказать еще что-то важное.

– Смелее, Саша. Вижу, что это не все.

Он кивнул и с облегчением продолжил:

– Я ауры, это те оболочки так называются, в момент опасности вижу. У вас тогда она была очень яркой, почти слепила. Никогда такой не видел. Собственно, это основное, почему я вас разыскал… не разыскал, это не сложно было, а подошел. Теперь все. И конечно, приемы у вас необычные, и скорость. Но главное – аура. Вы – такой же, как я, – закончил он утвердительно.

– Спасибо, что не убил, – сорвалось с языка. На самом деле я думал о другом.

– Да испугался я! – с отчаянием возопил Верес.

– Не кричи, и так люди обращают на нас внимание, – сказал я задумчиво. – Понял я. Помолчи, дай подумать.

Как я раньше не догадался! В Эгноре леса – естественные аккумуляторы силы Жизни, иначе – маны, преобразованной для использования стихией Жизни. Оказывается, они не просто форматируют сырую ману, то есть общую, если можно так сказать – естественную, но и сами ее вырабатывают. Впрочем, как и все остальные живые существа, только лес – это огромная фабрика. Нет, целый комбинат! Мне надо просто зайти в ближайший и потянуть ману. Синя (моя стихия Жизни) проснется и остальных разбудит. Надо в лес, срочно! Стоп. Маги могут делиться Силой, а рядом со мной… человек с запасом маны Жизни в ауре, и он ничего о ней не знает, а значит, не может ею управлять, в том числе и удержать не сможет. Ну-ка…

Было немного стыдно, но, в конце концов, не жизненные силы забираю! Да это и невозможно без искреннего согласия донора или без ритуала жертвоприношения, и там она с силой смерти смешивается, и душа может отдать часть праны…

«Стоять!!! О чем я думаю?!» Я мысленно вздрогнул. Вроде обычные рассуждения, но… я не знал этого раньше!

Побледнел, покрылся холодным потом, во рту пересохло.

– Что с вами?! – воскликнул Верес.

Я успокаивающе поднял руку. Сердце потихоньку переставало ломиться наружу, кровь возвращалась на периферию.

Стоило подумать о воровстве силы – иначе не назовешь, как мысли скатились к жертвоприношению. Наследие Вартараара, больше неоткуда взяться этим знаниям. Сволочь он. Отомстил так отомстил. Слава богу, желания резать не возникло. Господи, помилуй! Поневоле взмолишься. Что-то я религиозный сегодня, пора завязывать. Все, воровство отменяется, иду в лес. Больше никаких таких мыслей!