— Маленькая отоми… Мы поговорим. Сейчас. Не здесь. — И снова меня ставили перед фактом, ни капли не интересуясь моим мнением.

— Руки! — взревела я.

— Что? — не понял айрин.

— Руки убрал! — и я многозначительно посмотрела на наши соединенные ладони.

— Ты моя тайлина! — жестко известили меня.

— Стану ею. Через два дня и пятнадцать часов. А пока я свободная гражданка Земли.

Руки отпустили. Только чудом я не сорвалась на бег, но удалялась от клиники быстрым шагом, выпрямив до хруста в позвонках спину.

— Я не хотел тебя обидеть… — донеслось до меня очень тихое, и, как мне показалось, наполненное грустью.

Я даже остановилась на секундочку.

— Но обидел… — едва слышно прошептала я и поспешила дальше к автобусной остановке.

Два дня. Всего лишь два дня я принадлежу себе, а дальше… Дальше неизвестность, непонятность и непривычность. Так думала я, когда драила квартиру, намывала окна, меняла постельное белье, стирала и готовила, чтобы бабушка вернулась в привычную, наполненную запахом чистоты и уюта, квартиру.

Забирала ее на такси. Экономить больше не имело смысла. Глобальных расходов не намечалось. Проблемы решили айрины. Была ли я им благодарна? Конечно. А на то, что меня ожидало, под влиянием бабушки, стала смотреть философски и даже заинтересованно.

Два дня мы провели с ней неразлучно. Даже в университет съездили вместе. Много гуляли, еще больше разговаривали, засиживаясь за чаем с ее волшебными пирогами едва ли не до утра.

Вечером собирала рюкзак. Фото, мягкая игрушка любимая с детства, зачем-то конспект по истории. Я не знала, что нужно брать с собой в новую жизнь, поэтому и решила войти в нее налегке. Бабушка кивала и молчала, провожая меня грустным взглядом.

— Может быть, полгода закончится раньше, чем айрины покинут планету, — предположила я, чтобы хоть немного ее подбодрить. Мне тоже было тяжело.

— Нападения прекратились. Их миссия почти завершена, милая. Думаю, полететь тебе все-таки придется. Но ты не переживай за меня. Поезжай с легким сердцем…

А у самой слезы на глазах. Заразные. Потому что и я всхлипывала. В итоге мы обе разревелись и успокаивались уже на кухне, отхлебывая из чашек горячий чай. Вредный, по айринским меркам, но очень полезный для излечения души по земным.

А утром за мной пришел седовласый урсуле-тао. Тот самый, из университета. Просто позвонил в дверь и произнес: «Пора». Я не возражала, подхватила рюкзак, всунула ноги в кроссовки и улыбнулась на прощанье бабуле, тайком смахивающей платком предательскую влагу с глаз.

— Это все твои вещи, ми-тао? — удивился айрин.

— Я планирую вернуться, поэтому взяла самое необходимое. — Твердо ответила я.

Мне кивнули. Молча вышли, молча сели в транспорт, молча взлетели. Хотя, может и не молча. Этот летательный аппарат был несколько иным, чем те, на которых мне довелось перемещаться. От пилотов нас отделяла перегородка, и, что они там говорят, я не слышала. Стены прозрачными не стали. Зато открылось окно, вернее проявилось. Довольно большое, чтобы можно было наблюдать за полетом.

— Любуешься? Да, именно так выглядит ваша планета из космоса, — произнес урсуле-тао.

А я не то чтобы любовалась, я потеряла дар речи. В космос? Шутите? Я искренне полагала, что базироваться мы будем на Земле.

— Все незадействованные в операции по зачистке айрины живут на корабле, — пояснил мне седовласый. — В том числе и женщины.

— Женщины? — удивленно спросила я. Если у них есть свои женщины, то зачем им мы, землянки?

— Да. На борту есть семьи. Их не много, но дозирэ никак нельзя разлучить со своим дозиром, поэтому они летают вместе.

— Дозирэ? — слово я уже слышала, от Данру.

— Это почти как ваше понятие жены, только более объемное. — Ответил урсуле-тао.

Это что же получается? Данру мечтал стать моим дозиром с первой встречи. Значит, звал замуж? Однако. Хотя, кто их айринов разберет? Может, у них гаремы по пятьсот женщин. Одной больше, одной меньше… В общем, вникать в это я не стала, но все же задала волнующий меня вопрос:

— И все же, почему вы называете меня «ми-тао»? И тот, другой лекарь, который спас мою бабушку, тоже так меня назвал.

— Потому что все урсуле-тао пользуются единой информационной базой. — Улыбнулся айрин, отчего вокруг его глаз собрались морщинки, еще больше подчеркивая его возраст. — На планете я не мог сказать тебе большего, но сейчас нет причин для молчания. Ми-тао — это та женщина, в крови которой самое большое количество алави-тао. А на данный момент это ты, Варя.

Я кивнула. Вопросов было много, только задавать их я не спешила. От обилия информации и так голова пухнет, а мне еще очень многое предстоит. Выдержка и силы мне еще понадобятся.

— Сейчас мы развернемся другим боком, и ты увидишь наш корабль, — сообщили мне.

Мой взгляд непроизвольно приковался к окну. Земля исчезла, сменившись видом черного пространства и сияющих звезд, а потом… потом я его увидела. Это был настоящий город, выстроенный в космосе, со своими башенками и шпилями. Огромный корабль напоминал улей, в который то и дело залетали маленькие пчелки. На одной такой находились и мы.

Золотистое сияние плотной дымкой окружало станцию айринов. На мой вопросительный взгляд урсуле-тао улыбнулся.

— На вашей орбите слишком много мусора скопилось, а до уборщиков мусора ваша наука еще не доросла, вот и подстраховываемся — генерируем защитное поле, чтобы не повредить случайно чувствительные системы. — Пояснил он.

Аппарат залетел в шлюз, затем попетлял по узким тоннелям и, наконец, завис над широкой круглой площадкой.

— Пора. — Урсуле-тао поднялся первым. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

Нас встречали. Нет, не оркестр, не делегация, и даже не зеленоглазый. Полных айринов мне видеть еще не приходилось. Я думала, они все идеально сложены, но незнакомец был невысок, тучен и лыс. Единственная светлая прядь росла из затылка, ее он заплел в тонкую косу, которую лихо перебросил через плечо.

— Приветствую новую тайлину моего повелителя, — широко улыбнулся пухляш.

Хмм, новую тайлину? А спаситель-то не теряется.

— Это слуга твоего таори, — объяснил седовласый. — Обращайся к нему «нао». Он проводит в общий зал, где собрались уже другие землянки, а потом покажет твои комнаты.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Урсуле-тао задержался, окинул меня внимательным взглядом.

— Удачи тебе, ми-тао. Многие возлагают на тебя надежды, и даже сверх того. — Произнеся эти слова, седовласый величественно удалился, оставив меня в полном замешательстве. Что бы это значило? Ладно, теперь уж все равно. Поздно бояться оцарапаться, коль уже залезла в малинник.