Как же неловко получилось. И активировать артефакт мне не удалось, поскольку маг пристально следил за каждым движением. Мне стало зябко, захотелось сбежать и повторить попытку снова, из укрытия. Однако возникло ощущение, что доктор непременно это поймет и по-своему оценит. Запомнит. И хорошо, если не успеет отомстить до того, как его схватят.

Мысли роились в моей голове ещё до того, как я выяснила правду. Нужно успокоиться и вспомнить, чему учила меня матушка. Этикет?

— Будем рады видеть вас на проповеди послушника Джосса, сэр Стайлз. Она состоится сразу после завтрака в большой столовой. Прибудут гости, и… кстати, сейчас ведь время завтрака! Все уже, должно быть, собрались. Вы не голодны?

Мужчина лишь покачал головой, с насмешкой глядя на меня.

— К сожалению, не смогу появиться на этом прелюбопытнейшем во всех смыслах мероприятии, юная леди. Голова болит. Прошу меня извинить.

Он поклонился чуть ниже, чем того требовали правила этикета, и направился в противоположную от нас сторону размашистым шагом, а мы с папой переглянулись.

— Что? С каких это пор у мага жизни болит голова?

Я проводила Юстаса задумчивым взглядом. Шёл он явно не в свою комнату. 

— Идём, Эва, нам ещё многое нужно успеть до проповеди.

Как ни хотелось мне узнать, куда направился лекарь, придумав столь нелепую отговорку, я поспешила следом за отцом. 

ЯЛЛА

Слёзы никак не кончались, но через некоторое время глаза начали болеть, а в голову закралась мысль о том, что сейчас важнее разобраться с текущим положением дел. Погоревать ещё успею. С трудом взяв себя в руки, я откинула одеяло в сторону. Всё-таки медицина с привкусом магии не в пример лучше таблеток аспирина: от былого недомогания осталась лишь лёгкая ломота и слабость, в которой я не безосновательно винила голод. 

Как давно заходила Мелисса с завтраком? Десять минут, полчаса, час назад? Время смазалось, а чай в керамическом чайничке успел остыть.

— Не очень-то аппетитно выглядит, – проворчала я, рассматривая кусочки мяса, приготовленные явно на огне. Что-то вроде подгоревшего шашлыка. Резкий запах ударил в нос. 

Печальный опыт с местной пищей у меня уже был, поэтому на этот раз я осторожно взяла пальцами кусочек мяса, попыталась его разломить – не получилось. Тогда взяла с подноса вилку с ножом и с трудом разрезала кусок. Внутри мясо оказалось сочным и немного сыроватым. 

— Ну, стейки же люди едят! – сказала я себе и понюхала разрез. Мясо как мясо. Пустое, без добавок, соусов, лишь с лёгким ароматом пряностей. Подгоревшее. Никакого аппетита.

Рядом стояла тарелка с чем-то вроде овсяной каши. Я осторожно помешала её ложкой, потом загребла немного и прикоснулась одними губами, после чего осторожно, словно боялась отравиться, облизнула их. Безвкусно и склизко. Хлеб на поверку оказался свежим и мягким, но тоже каким-то пустым. Как и сыр. То ли здесь не принято использовать соль и специи, то ли у меня проблемы со вкусовыми рецепторами.

Подумав, я решила попытаться отыскать кухню, чтобы раздобыть хотя бы соль, а в лучшем случае самостоятельно приготовить себе что-нибудь чуть более съедобное. Всё равно нужно было на что-то отвлечься, а заняться в этом месте решительно нечем. 

Уже возле двери, взявшись за ручку, я остановилась и оглянулась. Вспомнилось, как остро отреагировали на мой внешний вид лекарь с герцогом, второй раз такой оплошности допустить было нельзя. Чем тише и незаметнее я буду среди этих людей, тем более гладко пройдёт моя адаптация в новом теле. 

В дальнем углу комнаты оказалась ширма, а за ней – большое зеркало и перекладина с вешалками, на которых висели самые разные платья. Порывшись в них некоторое время, я выбрала нечто среднее между тем, во что меня переодели на ночь, и тем, что пришлось надеть перед визитом к герцогу. Застёжки за спиной давались с трудом, но через несколько минут я всё-таки влезла в голубоватое платье, чуть более пышное, чем хотелось бы, и такие же голубые мягкие башмачки. Одно хорошо: вся одежда и обувь в этом месте идеально мне подходили. 

— Ладно, – сказала я себе, последний раз глядя в зеркало. – С богом! Или кто тут у них…

С туалетного столика я взяла красную ленту и вышла за дверь, но…

— Доброе утро, леди Ялла, – хмуро поздоровались со мной целых два стражника, призванные, видимо, охранять мой покой. 

— Д-доброе, – кивнула я и помедлила. Они тут как, для красоты, или чтобы меня наружу не выпускать? 

Но больше они не сказали ничего и не пошевелились. Как стояли – так и продолжили стоять. Я привязала к ручке двери ленту на случай, если не смогу отыскать собственную комнату в этом огромном доме, и нарочито неторопливым шагом пошла по коридору. По счастью, останавливать меня никто не стал, и на сердце стало полегче. 

Повернув за угол, я остановилась, принюхиваясь. Откуда-то тянуло запахом еды, похожим на то, что принесли в мою комнату, но на этот раз аромат был более разнообразным. Я усмехнулась. В прежней жизни отменное обоняние позволяло мне неплохо зарабатывать на составлении композиций для духов, и в этой он также остался при мне. Приятный сюрприз. Набравшись уверенности в выбранном направлении, я бодро пошла на запах.

Однако уже через пару минут обнаружилось, что идёт он прямо из стены в одном из тупиковых коридоров. Здесь даже дверей не было, только огромный гобелен, изображающий дракона, пара высоких подсвечников и горшок с кустистым цветком, напоминающим дикую розу. 

— Ну здрасьте, из вентиляции тянет, что ли? – пробормотала я и с любопытством заглянула за гобелен, который на поверку оказался чем-то вроде тяжёлого ковра.

Вместо вентиляции там оказалась узкая арка, а за ней – продолжение коридора. Поморгав, я пожала плечами и юркнула внутрь. Запах-то шёл оттуда! Поди скрыли с глаз господских рабочие помещения, вот слуг и не видно в особняке. 

Я остановилась в тёмном пустом коридоре. Свечей здесь не было, только узкие окна-бойницы под самым потолком, которые несли в переход свежий воздух и толику света. Глаза привыкли не сразу. Зато вот запах еды здесь ощутимо усилился! И я медленно пошла по коридору, останавливаясь на каждом углу, коих здесь было много, принюхиваясь. Источник аромата приближался с каждым шагом, пока, наконец, я не остановилась возле крошечного окошка, закрытого деревянной дверцей. Из него тянуло сквозняком, ароматом пряностей и хлеба, а также… человеческими голосами. Я замерла с поднятой к окошку рукой и задумалась. Ладно, допустим, найду сейчас кухню. А там прислуга. Как объяснить моё появление? 

Решив, что буду кричать о том, что в еду попала муха, я всё же открыла окошко и… упёрлась в складки мягкой ткани. Да что ж такое!

— Нет, я всё никак не могу взять в толк, – раздался мужской голос, – что же такого необычного и ценного пообещал вам этот, с позволения сказать, герцог, что вы сосватали ему обеих дочерей? Эдакий урод! И ведь не скопытится ближайшее время, так что и на наследство рассчитывать не придётся.