у себя, чтоб вас не пугать.

– Чем? Больным зубом? – напрягся я. – Да что у вас тут происходит? Анна Никифоровна? – постучался я к ней в комнату. – Можно? Ну, как вы?

– Плохо, Паш. Думала поноет и пройдёт, а сегодня флюс появился, – встала она с постели.

Не заметил особо флюса, но не важно, зубная боль – это ад кромешный.

– Надо было сразу нас вызывать, уже б к врачу сходили, – с досадой проговорил я. – Зачем терпеть надо было? Продержитесь до завтра?

Подтянулась Галия, за ней и Инна.

– Обезболивающее какое-нибудь есть? – спросил я, глядя на Инну.

– Зубные капли вчера купили.

– Что ещё за зубные капли? А анальгина-аспирина какого-нибудь нет?

– Я содой ещё полощу, – сказала Никифоровна, – анальгин не помогает.

– Аспирин нельзя, вдруг, решат удалять зуб, – добавила Инна.

– Еще можно соду с солью смешивать, по пол-ложки того и другого на стакан воды, – посоветовал я, – попробуйте, вдруг поможет!

– Спасибо, Паша! – заинтересовалась Никифоровна.

Видно, что совсем ее припекло…

– Ладно, потерпите до утра, – ответил я, – с утра пораньше вас обеих сразу в больницу отвезём.

Попили чаю на ночь, посмотрел карту Москвы, чтобы прикинуть, как мне завтра всех в Бурденко доставить, и пошли спать, договорившись, что бабуля всех разбудит в половину седьмого, и в семь выезжаем.

Бабуля разбудила нас, как и договаривались. Старики уже не спали, сидели на кухне втроём смурные. Взглянул на Никифоровну, вот тут-то я флюс заметил.

– Вчера, вроде, такого не было, – озабоченно проговорил я.

– Ночью хуже стало, – подтвердила она.

– Так, давайте, быстро завтракайте, девчонки, и по коням, – скомандовал я, хлебнул чаю и пошёл греть машину. От волнения за Никифоровну кусок в горло не лез. Тузик увязался за мной, чувствуя, что я собрался уезжать.

– Нет, ты остаёшься. Место, – скомандовал я.

Если придётся ждать в больнице, лучше пусть он тут останется, чем в машине будет сидеть неизвестно сколько. Всё равно, нам Никифоровну возвращать. Вернёмся и заберём его.

– Конечно, оставляй, – согласился Трофим.

Приехали в больницу, когда ещё восьми не было. Инна договорилась, нас пропустили на парковку на территории. Она привела нас к себе в ординаторскую, все коллеги её уже были на месте. Инна с Галиёй пошли к своему врачу, а Никифоровну и меня Инкина коллега Нина посадила в ординаторской и попытались дозвониться до дежурного стоматолога. Вот, не ожидал, что у них тут дежурный стоматолог в больнице есть. Но Инна, похоже, на это и рассчитывала.

Нина, молодая миловидная девушка, чуть постарше нашей Инны, пошла узнать и договориться о нас. Вернулась минут через двадцать. Никифоровна разволновалась, то ли от боли, то ли от страха. Сейчас ещё давление поднимется.

– Так, Анна Никифоровна, не раскисать, – скомандовал я. – Уже приехали, сейчас врачи помогут вам с больным зубом.

– Да удалить его к чёртовой матери, – простонала она.

– Все так говорят, – возразил ей доктор средних лет, – а вы попробуйте вылечить.

Тут вернулась Нина и повела нас по коридорам и переходам в кабинет стоматолога. Подставил Никифоровне руку, а то она совсем расклеилась.

Стоматологом оказался седой старичок с бородкой.

– Не тряситесь так, голубушка, – воскликнул он, увидев бледную Никифоровну. – Я не страшный.

– Всю войну прошла, а тут испугалась, – подвёл я её к креслу и помог сесть. – Анна Никифоровна, я за дверью, – решил я пошутить, чтобы хоть немного ее развеселить, если получится, – если что, кричите.

– Иди отсюда, – заулыбалась Нина и подтолкнула меня к двери, а сама осталась в кабинете.

Вскоре она вышла.

– У нас так всегда, гром не грянет, мужик не перекрестится, – с досадой сказала она. – Этот зуб уже не вылечить, будут удалять, а потом придётся поездить на процедуры, десну надо будет лечить.

– Что у неё? – удивился я. – Пародонтоз, что ли?

– Семён Валерьянович объяснит.

– Понял. Мне тут ждать? А как потом ординаторскую вашу найти?

– Спросишь оториноларингологию, тебе подскажут.

– Оториноларингологию, – повторил я с уважением.– Если вспомню это слово, то обязательно спрошу.

Нина улыбнулась и ушла, а я остался стоять под дверями кабинета, прислушиваясь к доносившимся из него звукам.

Позвякивали инструменты, слышался голос доктора, но слов разобрать я не мог. Если доктор хороший, надо с ним наладить взаимодействие, а то коснись чего, и даже, не знаешь, куда бежать. Я очень старался следить за зубами, и Галие постоянно напоминал, но не повезти может и когда стараешься.

Вдруг из кабинета раздался громкий вскрик и наступила тишина. Очень хотелось заглянуть в кабинет, узнать, жива там, вообще, Никифоровна? Еле сдержался, чтобы не ворваться.

Стоял очень близко, у самой двери, когда вдруг она открылась, из нее выглянул Семён Валерьянович и обвёл коридор глазами.

– Я тут, доктор, – сделал я шаг в сторону, чтобы оказаться перед ним.

– Пройдите, юноша, – позвал он меня в кабинет рукой и показал на стул у своего рабочего стола. – Вот, купите бабушке лекарства по этому рецепту. Как принимать, пишу на обороте.

– Хорошо, – с готовностью ответил я, поглядывая на бледную Никифоровну, у которой изо рта торчал кусочек окровавленной марли.

Она поймала мой взгляд, и я кивком головы спросил, как она. Никифоровна подняла руку и махнула, типа, ай, ерунда. Ну-ну. Вижу, какая ерунда. Хорошо, что у нас Инна – врач в больнице с дежурными стоматологами, а то, не представляю, что бы я делал.

Переключил внимание опять на доктора, который что-то писал.

– Вот, это принесёте следующий раз, – дал он мне тонкую медицинскую карту. – Придёте через три дня, займёмся остальными зубами. Работы много. Если температура поднимется, боли начнутся, не ждать! – обернулся он на Никифоровну. – Сразу ко мне!

– Спасибо, Семён Валерьянович. Сам за этим теперь буду следить, – заверил я его и положил на стол пять рублей. – Заранее нужно позвонить, перед тем, как прийти?

– Да, запишите номер, – спрятал в стол пятёрку довольный доктор.– И лучше бы ей в городе это время пожить. В деревне сплошные сквозняки. А это не очень хорошо сейчас.

Ну а что стоматологу не быть довольными? Пациента привели по знакомству, одна из своих коллег,