ходили в соседнюю станицу в гости к девкам, миловаться. Свои-то дивчины, видать, не такие покладистые, не такие сладкие были! Дело, как грится, известное. Молодое.

И вот как-то раз возвращаются до дому, до хаты. Довольные, что те коты, которым удалось вдоволь сметанки натрескаться. Время уже далеко за полночь было. Ночь лунявая. Небо чистое. В ярких созвездиях звёзд. Вокруг всё видно хорошо, что ясным днём. Недалеко горная река воды несёт, на перекатах журчит. А хлопцы идут, амурными подвигами друг перед дружкой хвастают.

Стали подходить к своему хутору. Вдруг видят, навстречу по дороге колесо деревянное от брички катится. Быстро. Они давай кричать: «Это кто там ещё балуется?!».

А в ответ – тишина. А колесо катится, на камнях подскакивает, и не падает. Они с дороги соскочили, колесо мимо промчалось, но затем заложило резкий вираж, развернулось и вновь на хлопцев покатилось. И тут им стало страшно. Бросились бежать. Петляли, что те шустрые зайцы, убегая от проворной лисы. А колесо не отставало. Гналось за ними долго, даже на гору вприпрыжку скакало. Натерпелись.

Вот и хутор. Пробегают мимо крайней хаты, в которой известная бабка колдовка жила. Видят, а она во дворе, за плетнём стоит, да хитро так ухмыляется. Поняли, что это её дело рук. Ещё пуще припустили. Домой позабегали, заперлись на засовы.

Батько сказал, что потом примерно полгода на улицу по вечерам вообще не выходили.

Следующая история произошла в 1980 году, когда мне было двенадцать лет от роду.

По соседству с нами жила одна старенька знахарка, внешне ничем от других бабусь не отличалась, однако же, если кто заболеет, то вона заговорами, травками могла исцелять от разных хвороб и в таких тяжёлых случаях, когда официальная медицина была бессильна. При этом грошей за свою помощь не брала.

Я знаю точно, что такие бабульки эти свои дела завсегда бесплатно делали. Можно было сало, курицу, яйца, ну любые иные продукты им дать, только не деньги – если гроши за лечение возьмёт, то всё, сила пропадает. Так, что современные чаклунки (колдуньи) в двенадцатом поколении, собирающие с клиентов монеты, это полный развод ушастых кроликов.

Мне батько говорил, в советские времена, до неё сам первый секретарь райкома партии, ночами приезжал, по огородам пробирався щоб, не дай бог, хтось дознается. У него рука сохла, чуть не лишился её. А знахарка помогла, излечила первого партбосса от хворобы.

И вот эту знахарку парализовала неведомая хворь, и она пролежала пять лет, всё никак не покидала этот свет. Для таких случаев (если ведьма не может сама уйти в мир иной) применяют одно средство – проделывают отверстие в балке на потолке, поддерживающей трубу. И в течение часа ведьма испускает дух, только всем нужно выйти из дома, тогда она сама уйдёт. А если кто-то в это время будет при ней, то её дар перейдёт к этому человеку. И вот проделали дыру, все вышли во двор. Ожидают конца. А из хаты доносятся крики: «Возьмите! Да возьмите же, хоть кто-нибудь!»

У этой старушки дочка была единственная, скажем прямо, немного не от мира сего, как раз накануне приехала из города. Ей говорили – не заходи, нельзя, потом пожалеешь. Но, не послушала доброго совета. В общем, появилась ещё одна ведьма. Только если бабулька знахаркой была, людей лечила, а эта стала наоборот. Начала гадить людям, так сказать, из «любви к искусству», этакая Шапокляк, которая существовала по принципу «кто людям помогает, тот время тратит зря».

С нами по соседству жила ещё одна интересная личность, тётя Феня. У неё на четыре нормальных слова завсегда пять витиеватых приходилось. Это значится для связки предложений. Держала коровку-кормилицу, тогда почти у всех они в хозяйстве были. Справная, здоровая коровка, хорошие удои давала. И вдруг на ровном месте заболела.

Ветеринар глянул, говорит: «Всё тётка Феня, прими мои соболезнования, отмучилась, твоя Пеструшка. Диагноз поставить не можу, но справа (дело) ясное, что справа тёмная».

Тогда тётка Феня недолго думая пошла к ещё одной бабке-знахарке, пожаловалась, на беду, свою, а та в ответку говорит: «Зроблено супротив тебя чаклунство (колдовство). Хочешь дознаться хто хворобу на животину напустив, тоди возьми то-то (в общем, я рецепт примерно знаю, помню, но не скажу). Потим, читая особливи молитви, прожарь всё это на сковороде и рано до сходу сонца, той, хто зробив чаклунство, прийде и почне просити у тебя що-небудь. Ему не можна отказать и дати не можна, тильки полное игнорирование, тоди зроблена гидота (гадость) перейде на него самого назад».

В общем, тётка Феня знахарки наказ, как полагается вечером зробила, а поутру к ней на двор эта мадама Шапокляк, дочка умершей знахарки заявилась и стала выпрашивать назём: «Поделися соседушка навозом, мне треба помазати им хату».

Ума-то полна палата, могла бы что-нибудь оригинальное придумать, ведь у само́й в хлеву корова стоит, мычит, навоз бесперебойно производит. В общем, тётя Феня, увидав эту вражину, на чистом русском проигнорировала её по полной: «Да, хай вона сдохнет, та корова, вона мени давно не нравилась, но я тоби злидарка (тут много срамных слов запипикано), голову подлечу, да космы повырываю».

И этой сковородой давай по всей нашей улице её гоняти. Конечно, на истошные крики мы все из хат повыскакивали, и потом с больши́м интересом смотрели на любопытное представление, однако же не вмешивались. Недаром говорят, самое опасное и непредсказуемое существо на свете, это баба в гневе. Такую нужно обходить далеко стороной, иначе взрывной волной её неукротимой ярости, обязательно зацепит, посечёт, что той шрапнелью.

Голову-то вряд ли тётка Феня новоиспечённой ведьме вправила, но космы повыдёргивала, это широко известный факт. Несколько месяцев та ходила в платке, шоб не сиять прорехами на голове. А несчастной коровы Пеструшки, через час не стало.

Ещё был случай, с моим хорошим знакомым жарким летом 1996 года. Работали одно время вместе. Тогда работником он был справным. Любитель не только добре поесть, но и попить. Правда, в меру. Не то чтобы часто, но и не шибко редко. В общем, в охотку. Обычно так он и говорил: «Пойду в охотку биленькою, али червоненькою видкушую».

Как-то приходит после выходных на работу, по-настоящему испуганный, и на полном серьёзе заявляет нам: «Всё, хлопцы! Напився. Охотка пропала. Вчера с кумом взяли пива в охотку. Ну, щоб жинки не бурчали и не плуталися под рукою, пошли на лисову горочку, що возле моей хаты. Прошли по тропинке в гору метров сто, и бачим на фоне зори вечерней ведьма-злыдарка на метли летит. Над самими верхивками дерев. Заприметила меня с кумом, зробила