— Разломах? — Я мигом представила себе огромные горы и трещины в них. Да уж, перспективка так себе.

— А, точно. Дарованным никогда не дают курс о строении миров. Разломы — это места, где жители других планет могут проникнуть в наш. Там наиболее тонкая магическая завеса между мирами. Разумеется, если к нам приходят дарованные, то следом за ними могут попасть артефакты. Или,

— Насколько недалеко? — Тут же полюбопытствовала я. — Например, если бы я упала в замке, а следом за мной попал бы предмет?

— Значит, этот предмет тоже будет где-то в замке.

Я внимательно посмотрела на лицо Картера, проанализировала его чувства. Нет, у него не было никаких подозрений на мой счет. И только поэтому я рискнула спросить:

— А если предмет попал раньше человека?

— Невозможно. Он застрянет на границе и попадет только после того, как дарованная окажется в этом мире. А почему ты спрашиваешь.

Глава 28

Наверное, я покраснела. Или побледнела, потому что взгляд Картера стал еще пронзительнее. И, увы, он не Зенон, который видя мою растерянность, всегда мягко улыбался и говорил, чтобы я не волновалась ни о чем и рассказала тогда, когда буду готова.

— Любопытство? — Я постаралась сделать как можно более честные глаза.

Только вот совсем не отвела подозрения. Ну и ладно, не станет же он меня допрашивать, верно? Зенон сказал Картеру беречь меня и никого не подпускать. Правда, последнее он сказал шепотом, рассчитывая, что я не услышу. Но у тех, кто играет на скрипке, слух отменный, так что я тихонечко хихикнула про себя.

— Вы весьма любопытны, леди Элейн. Хотите еще что-то узнать?

— Нет, нет, я уже обо всем расспросила! Может, пойдем перекусим? — Я быстренько перевела тему разговора, но от тревоги не избавилась. — В обеденной сегодня обещали что-то очень вкусное.

Картер сдержанно кивнул. А вечером я получила записку от Зенона, который просил меня как можно быстрее появиться в его кабинете. И этой ой как пугало.

В кабинет Зенона я шла как на казнь. Если Картер выложил какие-то свои мысли и подозрения, то мне придется нелегко. За то время, что я была с Зеноном, я хорошо его узнала. Да, он чуть жестковат, но в меру. Поразительно проницателен, справедлив и никогда ничего не решает сгоряча. Он терпим, иногда, как мне казалось, даже больше, чем надо. И он ненавидит лжецов.

— Элейн! — Зенон улыбался мне вполне радостно, а все мои опасения сразу же затихли. — Ты в порядке? Ты слишком бледная…

— В полном.

— Наверное, тебе стоит меньше сидеть за книгами. — Зенон пожурил меня по-доброму. — Чаю?

Я не стала отказываться. В последнее время у нас с Зеноном не было возможности побыть наедине. Так как я стала его помощницей, то оказалась в настоящей круговерти из дел, которые приходилось решать эрцзащитнику. И постоянно рядом были рядом метаморфы или представители других рас.

К Зенону приходили все: и простые метаморфы, которые обнаружили кое-что подозрительное, и вельможи, которые видели странных существ, и сам эрцгерцог метаморфов. Эрцгерцог — это вообще отдельный кадр, как сказали бы мои подруги. Честное слово, как Зенон меня не убеждал, я не могла поверить что вот этот эрцгерцог — метаморф — идеал мужчины для всех дам королевства. Да он же настоящий прощелыга и шут! Я серьезно. С него сыпались шуточки вперемешку с комплиментами, он постоянно менял свою внешность. Поверьте, это не очень приятно. Первые двадцать минут при каждом изменении я шарахалась от него и пряталась за Зенона, заставляя присутствующих добродушно посмеиваться над моими глупыми (как им казалось) страхами. И только Зенон не позволил себе ни малейшего смешка, а молча взял меня за руку и не отпускал. Тогда-то, кстати, шутки и смолкли. Наверное, потому что у Зенона было такое лицо, словно еще слово — и все, неси цветочки на могилу. Но, в целом, эрцгерцог метаморфов мне нравился определенно больше обычных метаморфов. Убрать его глупые шуточки, неуместные комплименты — и с ним был интересно беседовать. Тем не менее, после этой встречи, я десять раз спросила у Зенона:

— Почему? Почему ты говоришь, что он нравится женщинам? Из-за титула? О-о-о, я не понимаю. Нет, не понимаю. Совсем не понимаю! Ты же куда лучше!

— Мне нравится ход твоего мышления. Боюсь, если бы ты думала иначе, у меня были бы большие неприятности.

— Это почему?

— Райне ведь рассказывал, что я могу отказывать всем твоим потенциальным ухажерам, если они уступают мне по положению, силе и влиятельности? Так вот, единственный, кому бы я не смог отказать по закону, это эрцгерцог. А соперничать со своим лучшим другом — последнее дело.

— То есть ты отдал бы меня другому, даже не попытавшись завоевать?

Глава 29

— Ты не вещь, чтобы тебя отдавать. А я не варвар, чтобы кого-то завоевывать.

— Я не это имела ввиду! — Я тут же вспыхнула, но мои слова были скорее отчаянными, чем агрессивными. Я ведь хотела сказать совсем другое! Если бы я нравилась этому эрцгерцогу, то Зенон бы перевязал меня ленточкой как подарок? А-а-а, кажется, я окончательно запуталась.

— А что? — Зенон резко встал и подошел ко мне поближе. — Что именно ты хотела сказать? Я не знаю, как принято в вашем мире, но здесь мнение и чувства женщины — это основа любых отношений, понимаешь? С кем быть, кого любить — это твое решение. Конечно, если ты кому-то не понравишься, то с этим тебе придется смириться. Но если чувства взаимны, то никто и никогда не влезет третьим, понимаешь?

Я не понимала. Если чувства взаимны, так какого черта Зенон упоминает каких-то потенциальных ухажеров? Он сомневается в моих или в своих чувствах. И это опекунство…

— Я запуталась! Я же тебе нравлюсь, ты мне нравишься, так почему кто-то третий появляется? Ты же сам сказал, что третий не будет влезать? Но почему это не работает в отношении тебя?

— Стой-стой! О том, что я тебе нравлюсь, я слышу впервые.

— Неужели так незаметно? — спросила я, глядя на Зенона округлившимися глазами.

Зенон рассмеялся, потом подошел и подхватил меня под мышки, резко крутанув вокруг себя пару раз и заставив меня удивленно вскрикнуть.

— Абсолютно!

— Но я же ревновала,