так и есть. Луна как раз спрашивала, что это за запретные зоны. Ты не хочешь ей объяснить?

Рыжая проводит рукой по платью, но не от волнения, а скорее с облегчением, и улыбается Труди в ответ. Они явно знают друг о друге и достаточно счастливы в присутствии друг друга, но очевидно, что раньше они по-настоящему не общались.

— О, ты имеешь в виду что-нибудь вкусненькое? Я устрою тебе мини-экскурсию. — предлагает Труди, подмигивая. Мгновение она переводит взгляд с Рыжей на меня, прежде чем обойти нас. — Я могу сказать, что в соединении нет места для меня. Итак, не хотели бы вы последовать моему примеру?

С этими словами она идет чуть впереди нас, сначала в сторону черной зоны, а мы следуем за ней.

— Я действительно рада, что вы пришли. Это усилит то, что произошло на днях, и покажет всем, что мы поддерживаем друг друга. Я хотела бы поговорить подробнее, но сейчас я покажу вам свой мир. Я также хочу упомянуть, что Рен здесь со своими приспешниками. У меня везде есть глаза, так что мы узнаем, если она попытается что-то предпринять, — говорит она, поддерживая зрительный контакт, пока мы преодолеваем расстояние до входа.

Я киваю в ответ, и этого для нее достаточно. Так и должно быть. Может, я сейчас и нахожусь на ее территории, и я буду уважать это, но я та, кто управляет общей картиной.

Когда высокий парень, наблюдающий за дверью, останавливает нас, чтобы поболтать с Труди, я оглядываюсь по сторонам, мои глаза неудержимо выискивают парней. Им не требуется мгновения, чтобы появиться в поле зрения. Они в фиолетовой беседке с напитками, но все смотрят на меня.

Быстро отведя взгляд, я поворачиваюсь обратно к входу перед нами. Труди заканчивает свою дискуссию, и парень отодвигает для нас занавеску.

Следуя ее примеру, Рыжая сжимает мою руку, когда мы входим. Я проверяю, что с ней все в порядке, и она просто улыбается мне. Я удивлена тем, что вижу.

Половина комнаты завалена подушками, на которых расслабленно лежат люди. По всему пространству разбросано около пятидесяти человек, в то время как с другой стороны выстроены стол за столом. Кто-то, обслуживающий каждую станцию с банками для наличных с одной стороны и разными сумками с другой.

— Это наш запас лекарств. Мы предлагаем гостям именно то, что они хотят, и безопасное место, где можно насладиться этим, — говорит Труди, размахивая рукой перед собой.

Ха, это не то, чего я ожидала.

Я, конечно, не удивлена, что Фезерстоун позволяет людям употреблять наркотики, но у Труди все идет так гладко, как я никогда не видела. Дома были уличные наркоторговцы и люди, умирающие от грязных игл. Ну, во всяком случае, это та сторона, которую я мельком видела.

— Ты балуешься? Я могу предложить тебе попробовать все, что тебе понравится. Лично я этого не делаю, я предпочитаю держать нос в чистоте и следить за тем, чтобы мы провели тщательную операцию, но здесь нет осуждения. — она протягивает руку, предлагая, не забывая посмотреть и на Рыжую, но я качаю головой.

— Спасибо, но я предпочитаю драки и секс, это моя версия жестких наркотиков, — говорю я с улыбкой, надеясь, что она не немного сумасшедшая и не попытается запихнуть немного мне в горло. Если она это сделает, все это закончится очень быстро.

К счастью, она улыбается нам и поворачивает обратно тем путем, которым мы только что пришли.

— Позвольте мне показать вам красную зону, и тогда вы сможете наслаждаться жизнью.

Я следую за ней, глядя на Рыжую.

— Ты в порядке? Тебе не обязательно утомлять себя этим, если ты не хочешь, — предлагаю я, но она просто закатывает на меня глаза.

— Я уже бывала на таких вечеринках раньше, Луна. Скоро я поимею твою задницу на танцполе. — она хихикает над собой, когда мы подходим к красному входу.

— Вы готовы к самому яркому событию? — Труди ухмыляется, когда парень, охраняющий помещение, отодвигает занавеску.

Здесь гораздо оживленнее. Это похоже на казино: большие столы, за которыми играют в разные игры, и вокруг них толпятся люди. Из дальнего конца зала доносятся одобрительные возгласы. Прямо по центру дорожки расстелена красная ковровая дорожка.

Следуя примеру Труди по центру, свет начинает тускнеть по мере того, как мы удаляемся от ярких ламп над столами. Она останавливается передо мной, и я подхожу, чтобы встать рядом с ней.

Вау.

На этих вечеринках они охватывают все аспекты, да?

Передо мной по меньшей мере двадцать человек, парами или большими группами, устраивают самую грандиозную оргию, которую я когда-либо видела. Это действительно впечатляет. Я никого не узнаю, но мне приятно, что я уделяю этому достаточно внимания, чтобы знать это. Все они разбросаны по подушкам и тому, что кажется полом, полностью сделанным из матрасов.

Я надеюсь, что они хорошо проведут время, похоже, что так оно и есть.

Ближайшая к нам группа — это два парня и две девушки. Одну из девушек трахают сзади, одновременно насаживаясь на другую девушку, которой одновременно трахают в рот. Ребята тоже прилагают к этому определенные усилия. Я впечатлена и теперь слегка возбуждена.

Я готова уйти отсюда, потанцевать, может быть, даже немного выпить. Потом я смогу вернуться и доставить себе удовольствие.

— Кажется, ты обо всем позаботилась, Труди. Мне нравится твой стиль.

Она светится от комплимента.

— Я рада, я думаю, у нас все получится, Луна. Я провожу тебя. Пожалуйста, наслаждайся тем, что тебе нравится. К сожалению, у меня есть кое-какие дела, но если вам что-нибудь понадобится, просто скажите. Либо я, либо мой брат прийдем как можно быстрее.

И что именно делать? Что она могла бы предложить такого, чего я не смогла бы сделать сама?

Я ничего этого не говорю, вместо этого я улыбаюсь ей, когда она с улыбкой покидает нас у выхода. Ее тут же утаскивают разбираться с группой людей, которые явно не следуют правилам.

Уже пора домой?

— Время выстрелов! — кричит Рыжая, сжимая мою руку.

Великолепно, чертовски фантастично.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

(Луна)

Рыжая тащит меня в бар, где стоят парни. Увидев, что мы приближаемся, они поворачиваются, чтобы посмотреть на нас, глаза Романа раздевают меня и оценивают одновременно. Как будто ему нужно проверить, что в тех палатках ничего не случилось, но он не может смириться с мыслью о том, что я голая. Я не могу сейчас смотреть ему в глаза, раньше он сделал меня уязвимой, и теперь я чувствую себя неловко.

Они