«Драконы глубин пространства — гархи, имя свое приняли от родоначальника Гарха. Их ярость не знает предела. Они нападают внезапно и скачут, как жабы, плюются огнем, да все живое на части разъемлют своими зубами. Драконы те цветом коричневы, кровь имеют цвета охры. Крыла как у большого гуся, а туша бычья. Не то страшно, что гархи злы и сильны без меры, но то, что они могут…»

Дальше начинался обгорелый край пергамента, о чем переводчик сообщил скупой строкой: «Последующий текст утрачен в огне и восстановлению не подлежит».

Неринг еще раз посмотрел на рисунок. Конечно, это были они, старые клыкастые знакомые. Вспомнился даже запах оранжевой крови, поначалу текучей, но быстро густеющей. Досталось тогда ребятам у алтаря, даже Линдворну туго пришлось. Но амфиптеры, конечно, молодцы! Вычистили карьер за пять минут, точь-в-точь как Великий Дракон с древней гравюры.

Виктор бережно поместил сверток в ячейку G3, закрыл мощную дверцу до щелчка, с удовольствием прислушиваясь к работе совершенного механизма.

* * *

За дверями тамбура что-то происходило. Август принес крепчайший кофе в кофейнике на подносе, и через открытые двери было слышно, как его брат-близнец вежливо разговаривает с кем-то.

— Кто там, Август?

— Незнакомый штандартенфюрер, господин полковник! Генрих выясняет цель его визита и доложит через минуту. — Август бесшумно вышел.

Звякнул телефон без диска.

— Неринг. Слушаю.

— Господин полковник, докладывает Генрих Гроссер! К вам штандартенфюрер СС Вальтер Краус со служебным предписанием.

Неринг бросил папку и свой белый жетон в сейф и закрыл дверцу. Точный механизм мягко щелкнул.

— Пропустите.

Ручка внутренней двери повернулась, и Неринг на мгновение ощутил то же, что и в том кошмарном сне, когда огромный гарх ломился в архив, а Виктор тщетно пытался держать дверь под натиском страшной туши. Виктор усилием воли отогнал наваждение и шагнул навстречу ладному офицеру, замершему у порога с поднятой в приветствии рукой. Лицо офицера было знакомо. А, ариец с плаката, ни дать, ни взять! Но нет, в глазах и фигуре эсэсовца было еще что-то, из прошлого…

— Разрешите представиться! Штандартенфюрер СС Вальтер Краус, прибыл в ваше распоряжение.

Приняв запечатанный пакет, Неринг указал на кресло:

— Прошу садиться.

Виктор вскрыл печати и углубился в чтение. Настоящим… Вальтер Краус… назначается заместителем по оперативной работе… Подписано: Карл Штайер, «Аненэрбе».

Неринг поднял голову и посмотрел на своего нового заместителя. Тот сидел и широко улыбался, демонстрируя прекрасные зубы. Предвосхищая недоумение начальника, Краус поспешно сказал:

— Я вспоминаю ваш левый крюк, господин полковник. Без него бы вам меня не одолеть!

* * *

Вальтер откинулся горячей спиной на прохладную постель. Рядом в полумраке лежала нагая Магда Штолен, темноволосая высокогрудая шатенка, вдова пехотного лейтенанта, сгинувшего на далеком Восточном фронте страшной зимой 1941 года. Она едва дышала, раскинувшись в совершенном изнеможении. Мыслей в ее голове почти не было — блаженная пустота и бессвязные обрывки фраз. Так хорошо Магде не было никогда.

«Она просто великолепна, — думал Вальтер, затягиваясь дымом ароматной сигареты. Во время затяжки кончик сигареты разгорался и освещал женское тело багровыми зарницами. — Просто великолепна…»

Двадцатилетняя фрау Штолен вела себя точно так же, как сотни других молодых немок, попадавших в объятия Вальтера Крауса. Он не смог бы объяснить, как выбирал себе любовниц — за него это делал могучий инстинкт самца. Запах, смех, блеск глаз, оттенки кожи, стать, походка — все это учитывалось, регистрировалось и суммировалось древним безошибочным механизмом. В случае положительного результата следовала стремительная атака на женское сердце, почти всегда результативная и легкая. Задача облегчалась одним существенным обстоятельством: Вальтер был точной копией белокурой бестии — арийца с плакатов, висевших во всех присутственных местах. Мало кто знал, что все было совсем наоборот — ариец, строго взирающий с плаката в победоносное будущее, был тиражированным Вальтером, а Вальтер — моделью. Пожилой художник и певец арийского духа академик Зигель долго и придирчиво выбирал натурщика из тысяч спортсменов, предварительно прошедших строгие проверки на чистоту происхождения. В результате тщательного отбора стальные глаза Вальтера и его твердый подбородок можно было увидеть на многих плакатах — германский воин, поражающий молниями красного издыхающего дракона со звездой во лбу, офицер безопасности, готовый дать отпор любому врагу рейха, отец многочисленного выводка белокурых детей, с гордостью носящих повязки со свастикой. Лицо Вальтера и его фигура были прочно вбиты в подсознание каждой зрячей дочери рейха в качестве идеала мужчины и защитника. Редкая женщина отвернется от полубога, сошедшего с плаката и протянувшего к ней крепкую руку… Справедливости ради следует отметить, что и до своей любительской карьеры натурщика Вальтер не испытывал с дамами особых затруднений, просто процесс осады и покорения занимал несколько большее время.

Тело Вальтера отличалось отменным здоровьем и регулярно требовало любовной дани, которую женщины платили весьма охотно. Уютный домик холостого богатого офицера пустовал редкую ночь. Легкий ужин, после которого герр Краус отпускал прислугу до утра, настраивал красавиц на нужный лад, и в первый же вечер пылкие немки получали самые захватывающие ощущения в своей жизни.

Магда Штолен продолжала лежать, наслаждаясь странной смесью приятного опустошения и в то же время наполненности — ей еще никогда не приходилось беременеть, но она знала с уверенностью, что именно это происходит в потаенной глубине ее тела. Она медленно протянула руку, взяла из руки Вальтера тлеющую сигарету и затянулась.

— Тебе больше не нужно курить, — сказал Вальтер, забрал сигарету и пригасил в массивной пепельнице, выполненной в виде черепа со срезанной макушкой. — Теперь ты будешь заботиться не только о себе.

Магда вздрогнула. Ну, хорошо, она женщина, она может догадываться, но Вальтер — ему откуда знать? Мало того, что он великолепен в постели, он еще и проницателен и чуток. Действительно полубог, ангел? Нет, пустое! Долой мысли. Женщина схватила простыню, валявшуюся в ногах, обернула вокруг гибкого тела и скользнула в ванную комнату. Теплая вода — роскошь, почти немыслимая по суровому военному времени, — ласкала тело Магды. Теперь она уже безостановочно вспоминала о том, как Вальтер вошел в ее тело — медленно, уверенно, как единственный и полновластный хозяин. В тот момент у Магды перехватило дыхание, она судорожно вдыхала, вдыхала, но выдохнуть не могла… Ласковый, умелый и страстный, Краус вознес ее к вершине удовольствия так стремительно, что Магда начала кричать и биться под ним в сладких судорогах, едва к ней вернулась способность дышать. Когда же подошло его время, Магда уже не понимала, на каком свете находится. Она никогда не ощущала ничего похожего: в том, как Вальтер делал «это», было что-то нечеловеческое, что-то от древнего непобедимого зверя. Чудовищный самец вдруг замедлил движения и замер, вздрагивая, а фрау Штолен помимо своей воли выгнулась упругой дугой от мощных вибраций, сотрясающих все ее нутро, и стала погружаться в беспамятное теплое блаженство. Все эти воспоминания вихрем пронеслись в голове Магды, и из ванной она вышла возбужденной до предела. Кем бы он ни был, ночь только начиналась! Прекрасная дама снова чувствовала себя свежей и готовой вступить в древнюю битву со своим невероятным любовником. Пусть он одержит верх столько раз, сколько пожелает.