обеспечивая столь нужную обеим сторонам Луны поддержку и прикрытие. Да и, полуматериальное тело позволяло и лягнуть противника при случае — Найтмер, не мудрствуя, просто создала бесконечно черное тело, похожее силуэтом на аликорна.

Все тренировки, по сути, были направлены на отработку взаимодействия с существом, что постоянно тянет из нее силы. Она училась правильно оценивать затраты магии, понимать, что и как собирается использовать кошмар, и как все это встроить в свой нарождающийся стиль боя. Пока Луна активно маневрировала, нанося множество ударов глефой с неожиданных направлений и позиций, подкрепляя атаки оружием магией, Найтмер Мун предпочитала бить из теней, контролировать поле с помощью тьмы и иллюзий. Всего один, но мощный и точный удар, нанесенный в нужное время, такова была идея ментальной тени. Стоило заметить, что кошмар хорошо переваривал силу аликорна, разве что, по его же словам, страхи и тревоги были банально вкуснее. Все равно, что сравнивать пусть и качественные, свежие, но самые обычные овощи с фермы и шедевры королевской кухни, и тем, и тем наестся легко, а вот вкус и удовольствие лучше от второго.

Волчица чуть улыбнулась, она начала привыкать к новому миру, принимать его и его обитателей, и, в особенности, ту, в чьей душе была скрыта. Она не боялась потерять себя, скорее, ее даже радовала возможность измениться, стать кем-то иным, нежели окровавленная богиня луны и ночи. На то могли уйти столетия, но у Селены было все время мира. По сравнению с ее сроком возможного сцществования, даже аликорнов можно было считать короткоживущими.

Закончив с очередной тренировкой, Тантабус получил свою порцию силы, склонился в изящном благодарном поклоне и растворился бесследно, вернувшись на план снов. Найтмер Мун так же ушла вглубь сознания Луны, вернув той контроль над телом. Как и всегда, стоило только принцессе вновь ощущать мир, она набросила на себя комплекс иллюзий, скрывавших ее темную сущность — клыки, глаза и потемневшую почти до черноты шерсть. В отличие от фестралов, ее изменения оказались растянуты во времени, в частности, она неслабо подросла, догнав по росту свою сестру — до ритуала она была ростом той примерно по плечи. По-волчьи встряхнувшись, что в исполнении пони выглядело весьма забавно, Луна магией устранила все следы тренировок и направилась в свои покои. Ее ночь заканчивалась, и скоро нужно было убирать звезды и опускать луну. Подниматься для того на одну из башен сестры перестали еще год назад, чтобы не терять время.

Аликорн грустно улыбнулась. Ее фестралы наблюдали за всей Эквестрией и ее соседями, постоянно присылая отчеты, а то и приходя для личного доклада. Ночная принцесса теперь тратила много времени на анализ информации и выработку плана действий для своих детей, составление приказов, шифровку и расшифровку сообщений. После трагической гибели Найт Винда, она значительно усилила меры безопасности, составила регламент обмена данными, и в приказном порядке потребовала не рисковать — дочерей и сыновей у нее осталось всего тридцать пять на весь Эквус, и потеря любого из фестралов, успевших набрать немало опыта в деле слежки и шпионажа, была невосполнима.

Принцесса, добравшись до покоев, сняла накопытники и корону, посмотрела в окно. Она в одиночку возглавляла всю Ночную стражу, и уже этого ей хватало, чтобы уставать. Каково ее сестре, несущей на себе бремя правления Эквестрией, да еще и работающей куда больше — дневная часть цикла была ощутимо длинее ночной — Луна даже представить себе не могла. Сейчас, оглядываясь назад, на семь долгих, но пролетевших незаметно лет, она могла назвать себя разве что глупцом, ведь ее зависть и обида была настолько глупа и мелочна, что ее уже не удивлял срыв Селестии, а ее гневные слова о жеребячьем поведении были просто прописной истиной. Она тогда действительно вела себя, как неразумный жеребенок.

К счастью, у нее была та, кто смог открыть ей глаза.

— Приятно знать, что ты ценишь мое вмешательство, моя маленькая Луна.

— Я не маленькая, — привычно фыркнула аликорн, забираясь на кровать. Рядом, лязгая металлом доспехов, осторожно присела Селена.

— Покуда ты мне ростом ниже груди, останешься ты маленькой.

— Когда-нибудь я буду смотреть на тебя сверху вниз… — Луна, кинув подушку на ноги волчицы, по-хозяйски легла сверху.

— В сим случае тебе потребуется замок побольше, — заметила ночногривая, мягко поглаживая пони по спине, старательно огибая крылья. — Покуда даже с моим ростом тут не слишком удобно.

— Построю большой-большой замок, — мечтательно пробормотала аликорн, вытягивая ноги и жмурясь от удовольствия. — На высокой-высокой скале, чтобы поближе к небу и звездам…

Селена нечасто баловала свою подопечную подобными моментами, предпочитая отсиживаться в своем углу чужой души. Но как раз оттуда лучше всего ощущались переживания Луны, ее эмоции, способные сбить с пути принцессу, погрузить в пучину бессмысленных, опасных сомнений. Посему, не желая даже намеков на проблемы, волчица всегда оказывалась рядом в моменты нужды, даря совет, разговор, или, как сейчас, уютное тепло. Все-таки изначально она была воплощением ночи, ясной, тихой летней ночи, с полным звезд небом, яркой луной. Уже потом, когда мир обезумел, она стала той, кем являлась теперь — холодной, словно зима, богиней, закованной в латы, будто река в лед, готовой клинком и стальными когтями рвать своего противника на части.

Сейчас же она мягко гладила и чуть почесывала лежащую у нее на коленях принцессу, помогая скрасить ожидание момента, когда нужно будет опускать ночное светило. На морде Селены играла мягкая улыбка, а синие глаза смотрели тепло и с заботой. Казалось, она уже давно позабыла все эти эмоции, отбросила их, поглощенная болью, ненавистью и кровью, но нет. Новый мир, эти необычные, яркие смертные, забота о ком-то столь хрупком разумом и телом, все это позволило богине оттаять. Она медленно менялась, адаптировалась к новому миру, и, как знать, быть может, через несколько десятилетий ей удастся избавиться от приросшей к телу и сути брони? Оставить меч навеки пылиться в темной кладовой, забыв о том, что когда-то она разила им родную сестру. Забыть о необходимости стоять на страже, отпустив мирный, спокойный Эквус.

Ночногривая волчица улыбнулась шире. Это было бы прекрасное будущее.

***

Лишь спустя два с половиной года после первой встречи с Сомброй, Селестия все-таки решилась начать действовать, всего за несколько дней до того, как Селена окончательно бы потеряла терпение.

За это время Кристальная Империя успела хорошенько дать по клюву Империи грифонов, захватив несколько их провинций и значительно пошатнув позиции и так дряхлеющего Гравея. Луна предполагала, что тот вот-вот слетит с трона, а его прямой наследник удержаться