— Вы, кажется, Каунт Стоффер? — спросил он, не разгибая спины.

Выведенный из терпения, Джерин отрезал:

— Что ж, если тебе так кажется, значит, тебе может и показаться, что он — это ты, а не я.

И повозка двинулась дальше, оставив озадаченного беднягу среди потешающихся зевак.

— Столица тоже такая? — тихо спросила Элис.

— Да, — ответил Джерин. — Но лишь в том случае, если допустить, что карта действительно соответствует стране, которая на ней изображена.

Тут с уст Элис слетело словцо, которое, по представлению ее спутников, она никак знать не могла.

Вэн прыснул и сказал:

— Думаю, и здесь, и в столице одна и та же проблема: слишком много скопившихся в одном месте людей. Капитан, вы единственный из нас, у кого есть карманы. Смотрите внимательней, чтобы их не порезали.

Джерин похлопал себя по бокам, дабы убедиться, что все в порядке.

— Если кто-нибудь из этих негодяев попытается меня обокрасть, я сам его порежу. — Он неожиданно расплылся в улыбке. — А может, и нет — смотря насколько мне повезет.

Они медленно пробирались по Айкосу и наконец выехали к священной роще. Солнце стояло уже высоко. У одного из торговцев они купили немного сыра и три маленькие чашки ячменной каши. Люди всех национальностей, какие только были известны Джерину, теснились вокруг. Ругались, толкались, стараясь пробиться к святилищу, чтобы услышать пророческий глас.

В стоявшей неподалеку легкой колеснице сидели два кочевника восточных равнин. Оба маленькие, гибкие, смуглокожие, с плоскими лицами и жалкой растительностью на них. Одеты они были в волчьи шкуры и кожаные штаны, а на мускулистых плечах их висели изогнутые луки. Каждый держал в левой руке кожаный щит. На одном была изображена золотая пантера, на другом — скачущий олень. Заметив этих ребят, Вэн закричал им что-то на их наречии, верней, зашипел, как большая змея. Раскосые глаза тут же вспыхнули, и они радостно прошипели что-то в ответ.

Были здесь и жители Кидзуватны на тяжелых телегах, которые с трудом тащили ослы. Приземистые, ширококостые, тоже смуглые, но с круглыми лицами, крючковатыми носами и влажными печальными глазами. Волосы и бороды у них завивались колечками. Одеты они были в длинные льняные туники, доходившие до колен.

Мелькали в толпе и ситонийцы, хотя в их краях (в Пронии) имелся собственный прорицатель. Более худые и светлые, чем кидзуватна, они носили плотные шерстяные мантии с ярко окрашенной каймой. И презрительно поглядывали вокруг из-под широкополых соломенных шляп, ибо, несмотря на то, что их страна входила в империю на протяжении уже пяти столетий, ситонийцы все еще считали себя представителями элиты в отличие от своих элабонских тупых сюзеренов.

Даже урфа, житель далеких южных пустынь, приехал в Айкос. Похоже, он проделал весь путь вокруг Великого Внутриземного моря верхом, поскольку и сейчас восседал на спине у верблюда. Джерин с интересом смотрел на поводья и на седло, думая о том, что это зрелище просто обворожило бы Дуина. Урфа смотрел сверху вниз на телеги, на колесницы и то и дело издавал горловое рычание, предупреждая возниц, чтобы они держались подальше. Но это было излишним: лошади и без того шарахались от его грозного бактриана.

Замотанный в платье из грязной шерсти, этот кочевник тем не менее имел очень внушительный вид. Глаза и зубы резко выделялись на его потемневшем от пыли и постоянного пребывания на солнце лице, черты которого были тонкими, почти женственными. За исключением носа, еще более крупного, чем даже у кидзуватна. Со своей жиденькой бороденкой и собранной со всего света грязью он явно считал себя венцом мироздания.

А один прошедший мимо черноволосый и белокожий гигант, по утверждению Вэна, принадлежал к племени гради, обитавшему еще севернее трокмуа. Гигант был завернут в меха и жутко под ними потел, в руках держал крепкую дубинку и топор с короткой ручкой. Джерин почти ничего не слышал о гради. Вэн же говорил о них с небрежной осведомленностью.

— Ты знаешь их язык? — спросила Элис.

— Йо, немного, — ответил Вэн.

А сколько всего языков ты знаешь? — поинтересовался Джерин.

— Ну, если речь идет о том, чтобы поздороваться или выругаться, то, клянусь богами, я уже давно потерял им счет. Относительно неплохо я знаю штук десять-двенадцать. Что-то вроде того.

— А какой из них твой собственный? — полюбопытствовала Элис.

— Миледи, — ответил Вэн со всей почтительностью, какую только мог выразить его грубый и низкий голос. — Я столько лет путешествую, что теперь уже не имеет значения, где начат мой путь.

Джерин криво усмехнулся. Примерно то же ответил Вэн и ему. На примерно такую же попытку дознаться, откуда он родом. Было видно, что Элис хотелось продолжить расспросы, но она все же сдержалась.

Более-менее оглядевшись, Джерин отметил, что в толпе есть и знакомцы. Слишком близкие, чтобы не задержать на них взгляд. Трокмуа. Троим вождям этих дикарей понадобилось посоветоваться с Сивиллой. Как они сами, так и их колесницы выделялись в царившем вокруг беспорядке.

И возницы, и вожди были очень высокими и очень худыми. Четверо — рыжие, двое — блондины. У всех — непомерно длинные волосы и громадные свисающие вниз усы. Щеки же и подбородки, напротив, тщательно выбриты. Двое из них прижимали к себе кувшины с элем, а у одного на шее болталось ожерелье из человеческих ушей. Они из северных трокмуа, решил, отворачиваясь от них, Джерин. Он знал наперечет всех приграничных вождей, а эти не были ему известны. Как и яркие эмблемы кланов на туниках их возниц.

В толпе между тем деловито сновали жрецы. Джерин положил глаз на одного из них, и тот тут же, как по команде, направился к их повозке. Его гигантский живот обтягивал расшитый золотом балахон, голые щеки сияли румянцем. Весь он был какой-то очень круглый и мягкий, начиная с прозрачных голубых глаз и заканчивая похожими на сосиски пальцами ног, торчавшими из сандалий. Евнух, конечно: бог долины не брал в услужение полноценных мужчин.

Облизнув яркие губы кончиком языка, он спросил:

— Господа, что привело вас к Сивилле и моему господину, Байтону? — Голос у него был тоненький и слащавый, как струйка меда, стекающая с ложки.

— Я бы предпочел не обсуждать это прилюдно, — ответил Джерин.

— Понимаю, понимаю. Ваш слуга Фэлфарун полностью с вами согласен. Однако, надеюсь, у вас найдется достойное подношение моему повелителю?

— Думаю, да. — И Джерин сунул кошелек в пухлый кулак Фэлфаруна.

Лицо того осталось безучастным.

— Не сомневаюсь, что все уладится, когда ваша просьба будет услышана.

— Надеюсь, мой дорогой Фэлфарун, она будет услышана довольно скоро, — сказал Джерин как можно вежливее и протянул священнику второй кошелек, куда больше первого.

Он тут же исчез в широких складках одеяния евнуха.