– Почему проще?

– Потому что. Я… – Она тяжело сглотнула и поднялась на ноги. И на него потоком устремился холодный воздух, заставив поежиться. – Мне нужно в дом.

Полностью обнаженная, Аллегра развернулась и зашагала обратно в дом.

Кристиан смотрел на ее силуэт, даже сейчас очарованный соблазнительными изгибами ее тела.

Он понимал, что ей нужно дать время, чтобы прийти в себя. Так поступил бы каждый порядочный мужчина на его месте. Но Кристиан Акоста перестал притворяться, что он когда-либо был порядочным. Сегодня вечером он овладел Аллегрой, а это значило, что пути назад не было.

Аллегре отчаянно хотелось уединиться. Принять душ. Побыть одной.

Эта близость была совсем не похожей на тот быстрый секс у стены на балу. Да, мужчина был тот же, но переживания абсолютно другие. Теперь Аллегра знала, что это он, она видела его лицо, смотрела ему в глаза…

Она чувствовала себя беззащитной. Ее больше волновало не то, что она узнала, каким Кристиан бывает в моменты близости, она больше переживала, что он мог заметить те глубокие, нежные чувства, над которыми ей не хотелось задумываться.

Аллегра влетела в ванную и включила душ.

Она хотела наконец выдохнуть и начать мыслить трезво. Потому что рядом с Кристианом у нее не получалось ни то ни другое. В нем было что-то такое, что заставляло ее вести себя не так, как обычно. Но Аллегра страшилась узнать, что именно сводило ее с ума.

Возможно, больше всего ее смущало то, что она узнала, насколько Кристиан великолепен, и то, что он и есть ее загадочный любовник. Мужчина с бала-маскарада больше не мог оставаться какой-то отдельной величиной. Теперь, когда она снова почувствовала его внутри себя. Когда она видела, каким становилось его лицо во время наслаждения. Когда она дрожала и горела, пережив не один, а два оргазма.

Аллегра крепко зажмурилась. Ей хотелось плакать, чтобы хоть как-то уменьшить давление в груди. К сожалению, ее глаза упрямо отказывались проронить хоть слезинку, несмотря на то что теплая вода каскадом лилась по ее коже.

– Аллегра?

На пороге ванной стоял Кристиан, полностью обнаженный, что, судя по всему, его совершенно не смущало. Аллегра не смогла бы вести себя настолько непринужденно.

Она не могла отвести от него глаз. Кристиан был единственным мужчиной, которого она когда-либо видела голым, и это зрелище завораживало.

Аллегра находила его красивым, проводя взглядом по его широкой мускулистой груди, узким бедрам и плоскому животу, косые мышцы которого указывали на его самое главное мужское достоинство.

Она смотрела на голого Кристиана. Кристиана Акосту. Мужчину, которого знала почти полжизни. Но только в одежде. Всегда. А теперь она знала его обнаженным. Теперь она знала, каким он может быть внутри ее.

От этих мыслей ей снова захотелось спрятаться куда-нибудь. Но она не могла, потому что он был здесь.

– Ты в порядке? – спросил он, стоя у стеклянной кабинки, которая нисколько не скрывала Аллегру от его глаз.

– Я просто подумала…

– Что сможешь смыть меня со своей кожи? – Его голос прозвучал немного резко.

– Нет, дело не в этом. Мне просто нужна была минутка.

– Тогда я присоединюсь к тебе. – Он открыл дверцу душевой кабины и шагнул внутрь.

– Кажется, ты не понял. Я хотела немного побыть одна, – сделала шаг назад Аллегра.

– Почему?

– Потому что ты единственный мужчина, с которым я когда-либо занималась сексом. А это всего лишь второй раз. И я… Я чувствую себя немного потерянной.

– А ты единственная женщина, с которой я занимался сексом с тех пор, как умерла Сильвия. И если кому-то нужна минутка, так это мне.

Его слова прозвучали на удивление спокойно.

– Ты… Я… Я?

– После ее смерти я ни с кем не встречался. И та ночь на балу…

Аллегра не знала, что ей думать. Она понимала, что, если узнает, что Кристиан постоянно заводил знакомства на одну ночь с совершенно незнакомыми ему женщинами, ей уже будет не по себе. Но представить, что она оказалась в его объятиях только потому, что он слишком долго воздерживался…

– И что случилось? Ты просто потерял самообладание?

– Ты так говоришь, будто потерять контроль над собой – это что-то незначительное. Может, для других так оно и есть. Но не в моем случае. Аллегра, я никогда не теряю самообладания. – Он шагнул к ней и, обняв ее за талию, притянул к себе. Его кожа была гладкой, горячей, и тело Аллегры тут же отозвалось. – Но рядом с тобой…

Я даже не могу сказать, было мне что терять или нет. Может, все это время я обманывал самого себя. Потому что я никогда не переживал ничего подобного.

– Все так просто и есть. Знаю, ты считаешь себя каким-то божеством, но ты всего лишь человек. – Аллегра протянула руку и провела кончиками пальцев по его груди, задрожав от ощущения этого ни на что не похожего сочетания разгоряченной мужской кожи и жестких волосков.

Ей не следовало прикасаться к нему, когда она нуждалась в том, чтобы хоть немного побыть наедине со своими мыслями. Но Аллегра не могла остановиться и снова провела ладонью по его коже. Вдруг то, о чем говорил Кристиан, приобрело чуть больше смысла. Когда дело касалось их двоих, Аллегра не могла сказать с точностью, существовала ли вообще такая вещь, как самообладание. Стоило им сойтись вместе, как их поведение становилось далеко не «типичным».

– То, что ты не видишь тут ничего сложного, только говорит о твоей неопытности. Ты не понимаешь, насколько все необычно. И не знаешь, во что мы играем.

– Во что-то особенное?

– Я никогда не переживал ничего подобного. Все эти вещи… То безумие, которое овладевает тобой и заставляет вести себя подобно какому-то животному, редко доводит до добра. – Кристиан провел пальцем по линии ее подбородка. – Оно доставляет удовольствие, но не долго, и может привести только лишь к разрушению.

– Ты думаешь, что мы уничтожим друг друга?

– Мне кажется, мы уже это сделали.

– Значит, нам больше нечего бояться? – с гулко бьющимся сердцем спросила Аллегра.

Все и так шло хуже некуда, так почему им отказывать себе в том единственном, что приносило удовольствие? Аллегра внутренне затрепетала. Мысль о том, чтобы дать волю своим чувствам, одновременно пугала ее и приводила в восторг.

Такой была вся ее жизнь. Дверь всегда оставалась открытой. Никто никогда не принуждал Аллегру к чему-либо, но она всегда на все соглашалась, потому что боялась огорчить родителей. Сделать неправильный шаг. Даже сейчас, с Кристианом, она закрывалась в себе, потому что боялась, что сделает что-то не так и раскроет себя.

Аллегра была таким напуганным маленьким созданием. Она всегда руководствовалась желанием не выходить за рамки приличия, всем угождать и никого не шокировать или ужасать.