и худой как доска, подошел и взял банку с пивом:

– Короче так, пиздюки. Пиво мы у вас изымаем.

– На место положи,– сквозь зубы процедил Юра.

– А то что?

– А то больно будет.

– Мальчики, да пусть забирают,– чуть не заплакала Настя,– пойдемте лучше отсюда…

– Банку на место положили и свалили! – грозно повторил Юра.– Предупреждаю, я занимался боксом.

Парни переглянулись. Чернявый усмехнулся и прижал банку плотнее к телу. Большеголовый подскочил к Юрке, и почти без замаха ударил. Но приятель уже ожидал нападение, он ушел чуть в сторону и отработал двоечкой в живот и челюсть. Удары получились мощные и хлесткие, парнишку отнесло на пару шагов назад, но он все же удержался на ногах. Юрка шагнул вперед и нанес сильный удар в челюсть, парнишка тут же рухнул на траву.

Чернявый быстро поставил банку на землю, и сжав кулаки, грозно двинулся на Юрку. Я в прыжке достал его ногой в живот, а когда он согнулся, схватил за шею и повалил на землю удушающим приемом. Парнишка оказался сильным и жилистым, он почти вырвался из моих объятий, тогда я одновременно ударил его ладонями по ушам, и резко привстал. Он тоже стал приподниматься, и тут же получил боковой удар ногой в ухо. Чернявый охнул и завалился на траву. Большеголовый тоже пока беспомощно барахтался на земле, потирая разбитую губу.

Коля и Настя стояли, ошарашенно глядя на побитых птушников.

– Я же предупреждал…– процедил сквозь зубы Юрка.– Теперь быстро валите отсюда!

Чернявый осторожно привстал, держась левой рукой за ухо, помог приподняться товарищу, и неудачливые гопники неуклюже ретировались обратно в кусты.

– Ну вы даете, парни…– покачал головой Коля.– Прямо Чак Норрис и Ван Дамм. Юрок, а ты и вправду боксер?

– Да не… это я так, на понт их взял…

– Коля, пойдем… – одернула одноклассника Настя. Ее и без того большие глаза сейчас округлились и стали почти как чайные блюдца.– А то на второй сеанс опоздаем…

– Мы и вправду пойдем,– улыбнулся Коля,– и вы лучше сваливайте , вдруг они вернутся.

– Пусть возвращаются, – кивнул Юрка,– если считаю себя бессмертными…

Глава 7

Когда одноклассники ушли в кино, мы выпили еще по стаканчику.

– Хорошее пиво…– причмокнул Юра.

– Значит не зря мы его отстояли…– усмехнулся я.

– Эти клоуны…– вздохнул Юра, показав на кусты, в которые недавно ретировались птушники,– понимают только язык Силы…

– Слушай, Юрка, а мне казалось, в восьмидесятых было меньше гопоты… что они к нам лезут, как мухи на мед…

– Теперь ребятишкам урок хороший будет. А то хитрожопые какие… «Пиво мы у вас забираем…» Вот такие темнилы у меня сотик и отжали, когда я в дупель пьяный домой возвращался, лет семь назад…

– Что-то ты раньше об этом не рассказывал.

Юрка махнул рукой и налил пиво в стакан.

Когда мы допили почти всю банку, я почувствовал, как в голову ударило, а щеки разрумянились и загорелись.

– Серега…– вздохнул Юрка,– я вот все думаю, как отца уговорить поменять работу. Чтобы он не ездил на этом чертовом «Мазе»… Может тогда и пронесет…

– Не знаю… Сейчас разные кооперативы открываются. Может настоишь, чтобы отец занялся каким-нибудь прибыльным бизнесом?

– Не. В торговлю он точно не пойдет. Нужно что-то другое… где можно руками работать.

– Надо еще подумать над этим вопросом.

Мы удивились, услышав неподалеку, на скамейке, как пацаны распевали на гитаре душевную песню:

Когда весна придет не знаю,

Пройдут года, сойдут снега,

Но ты мне улица родная

и в непогоду дорога..

По этой улице подростком,

Гонял по крыше голубей…

И там на этом перекрестке,

С любовью встретился своей…

– Слушай, Серый, а давай зайдем в гости к Ирине Викторовне. Она же в общаге на Кузьмичах живет…

– Угомонись ты, страдалец. Пойми, дурная башка, тебе сейчас двенадцать, а ей двадцать три. Не порть девушке репутацию.

Юра задумался и кивнул.

Мы оставили пустую банку и поплелись домой, смешавшись на центральной аллее парка с толпой, идущей из кинотеатра. На улице уже смеркалось. На небе медленно загорались первые звезды.

– Серега! – окликнули меня сзади.

Я обернулся и увидел брата Виктора с подругой.

Лена взяла брата под ручку, и о чем-то увлеченно рассказывала. Очень худая девушка. Совсем , что ли, ничего не кушает?

– Вы тоже в кино ходили? – спросил Виктор, когда они подошли ближе.

– Де не… – пробормотал Юрка,– мы просто по парку прогуливаемся…

– Сергей, да ты пьяный…– удивился брат.– А ну дыхни…

Я дыхнул. Виктор сразу снял очки и нахмурился:

– Ты представляешь, что родители с тобой дома сделают?

– Да мы пива немного выпили… по бутылочке.

– А ну марш домой! И как зайдешь – сразу прячься в комнате и сиди как мышь. А лучше сразу спать ложись. Ты меня понял?

Лена упулилась на меня пронзительным взглядом, как на врага народа.

– Ты меня понял?!– грозно повторил Витя.

– Понял…– пробурчал я.

Брат с подругой развернулись и направились к восточному выходу из парка. А мы с Юркой немного постояли и тоже побрели домой.

– У них прямо любовь…– усмехнулся Юра.

– Про такую любовь и писали поэты, и пускали в кино до шестнадцати лет…– пробормотал я.

– Я вот думаю. Если нам теперь по двенадцать, то как же мы будем трахаться? Одноклассницы совсем мелкие, а девки постарше считают нас за салабонов… Неужели прибегать к услугам Жриц Любви?

– Они тебе тоже не дадут. Если в Артемьевске и есть проститутки, то они еще советской закалки. Морально устойчивые. И вообще, что ты все время об этом думаешь, озабоченный подросток? Вот подрастешь хотя бы до шестнадцати и тогда натрахаешься всласть…

– Ни хера себе, сколько ждать…

– Ну в крайнем случае, если сильно прижмет – передернешь в ванной…

Юрка вздохнул, но ничего не ответил.

Дома мне так и не удалось утаить от родителей свое хмельное состояние. Когда я тихонечко вошел в прихожую и хотел