Как он и ожидал, ее груди были полными и округлыми, с сосками цвета молочного шоколада. Ему нравилось разглядывать их.

Тина вся горела от желания, она чувствовала жар и влажность между ног. Ей безумно хотелось, чтобы Тай дотронулся до нее. Она почувствовала, что он расстегивает «молнию» на ее джинсах, и сразу испугалась.

— Тай, что ты делаешь? — спросила она охрипшим голосом, пытаясь его остановить.

— Хочу снять с тебя джинсы. Это не так-то легко.

Наконец он справился и стянул с нее брюки. Она осталась лежать перед ним только в трусиках.

Тина посмотрела на Тая. Щеки у него горели, дыхание сбилось, но она не знала, от волнения это или от желания. Конечно, надо было остановить его, пока не поздно — она ведь взяла на себя ответственность за его лечение.

— Ты не думаешь, что пора остановиться?

— Ты сама этого хочешь?

— Нет!

— Тогда прекрати волноваться обо мне и расслабься.

Ей не нужно было повторять дважды. Тина закрыла глаза и отдалась приятным ощущениям.

Тай исследовал ее тело руками, губами и языком, пока не довел Тину почти до сумасшествия.

— Я тебе уже говорил, как ты прекрасна?

Он провел рукой по ее бедру с внутренней стороны.

Она была не в состоянии отвечать, не могла даже ни о чем думать. Ей хотелось крикнуть, чтобы он не останавливался. Его рука прошлась по ее ногам, затем вернулась к груди. Его поцелуи сводили ее с ума. Ей хотелось направить его руку туда, где, по ее мнению, ей уже давно пора было быть.

Его руки опять спустились вниз, и Тина задрожала от нетерпения. Он коснулся кромки ее трусиков, несколько секунд поколебался. Тина была готова, она ждала.

Тай запустил руку ей в трусики, и Тина выгнулась навстречу его пальцам и вздохнула. Когда он проник дальше, перед ней взорвались миллионы огней, и тело поплыло на волнах удовольствия. Где-то в подсознании она успела подумать, что, скорее всего, она сейчас выглядит, как те женщины на картинках, которые попадались ей в Интернете. Эротические фотографии, которые заставляли ее краснеть. Ей было бы стыдно за себя, если бы она не испытывала таких сильных ощущений.

Обретя способность соображать, она тихо сказала:

— Я так этого хотела!

— Это было быстро.

— Быстро? Ты это называешь быстро?

Он усмехнулся.

— Тебе было хорошо?

— Лучше, чем хорошо.

— Отлично, поэтому мы сделаем это снова.

— Что это? — спросила Тина.

Они с Таем стояли рядом, склонив головы над блюдом, на котором лежало нечто, напоминающее запеканку.

Опять приходила мать Тая. Уже третий раз за неделю они возвращались домой, и находили в холодильнике неизвестное им блюдо.

— Не знаю. — Тай взял нож и несколько раз потыкал в запеканку. — Кажется, что-то сырое.

— Это вообще приготовлено?

— Трудно сказать. Выглядит, как корм для кошек.

Она толкнула его локтем.

— Не будь жестоким!

Он потянул воздух.

— Пахнет тухлыми яйцами.

— Тай, не все так плохо.

— Тогда попробуй это.

Она перевела взгляд с него на тарелку.

— Ни за что!

— И зачем она это делает? Знает же, что ты готовишь.

— Именно поэтому.

Мать Тая хотела сделать вид, что Тины не существует. Она пришла в понедельник в офис навестить его и прошла мимо Тины, сделав вид, что не замечает ее. То же было в среду. Может, миссис Дуглас думала, что, если она будет игнорировать ее, Тина сама уйдет?

Как только Тина начала работать у Тая в офисе, она поняла, почему его мать так заботится о его богатстве. А оно было немалое. Получалось, что Тай владеет половиной города: дома, жилые здания, офисы, сеть магазинов. В соседнем городе у него был целый штат служащих, которые следили за его делами. Он ездил туда два-три раза в неделю. Офис в Чепле был его любимым местом, здесь он отдыхал. К тому же он не хотел, чтобы люди в городе знали, насколько он богат.

— Выброси это, — сказал Тай, ткнув напоследок еще раз ножом.

Тина почувствовала прилив гордости: Тай признавал, что она была лучшим поваром, чем его мать. Она взяла тарелку и перевернула ее над раковиной. С тарелки ничего не упало. Тина потрясла ее, но опять безрезультатно. Тай попробовал подковырнуть ножом, Тина тряхнула посильнее, и содержимое тарелки плюхнулось в раковину. Тина собрала все и выкинула в мусорное ведро.

— Я позвоню ей и скажу, чтобы она больше не делала этого.

— Не надо. — Тина не любила его мать, но все же понимала, что миссис Дуглас обожает сына и не заслуживает, чтобы ее обижали. — Она немного ревнует. Ей нравится заботиться о тебе, а я встала у нее на пути. Если ты запретишь ей готовить еду, она очень расстроится.

Тай подошел к Тине и дотронулся до ее щеки. Сколько нежности было в этом прикосновении!

— Ты странная. Моя мать отвратительно ведет себя с тобой, а ты волнуешься за нее. Я удивляюсь, как она не замечает того, что вижу я. Почему она не видит, что ты особенная?

Тина почувствовала прилив радости. Она была влюблена в Тая, и не имело смысла убеждать себя в обратном. Однако к радости примешивалась боль: даже если Тай полюбит ее, его мать всегда будет ненавидеть. А это испортит его отношения с родителями. Тина не могла допустить этого, она-то знала, что значит не иметь семьи.

Тай поцеловал ее, и она забыла обо всем на свете, отдавшись поцелую. Ничто в мире не могло сравниться с его поцелуями.

Теперь он каждую ночь приводил ее в свою спальню, медленно раздевал, но на ней всегда оставались трусики. Это для него был самый трудный шаг. До прошлой ночи, когда он снял с нее все и долго любовался ее красотой. Затем он развел ей ноги, провел рукой между бедер и прильнул к ней языком. Тина сразу потеряла чувство реальности и унеслась в небеса. Потом Тай взял ее руку и приложил к своему мужскому естеству. Даже через плотную ткань Тина почувствовала, как он возбужден. Ей хотелось расстегнуть его джинсы и проникнуть в них, но он отвел ее руку и сказал:

— К этому я еще не готов.

Она была расстроена, но не показала этого. Сейчас, когда Тай целовал ее, она подумала, что, может быть, сегодня ночью он решится.

— Может, поднимемся в спальню? — спросил Тай.

— Я бы с радостью, но нам надо быть на футболе через пятнадцать минут.

Он отпустил ее.

— Я бы послал этот футбол к черту, но Эмили звонила раз десять за последние два дня и просила прийти.