с по виду очень чистой водой и вылила её в ванной.

— Графин здесь, — указала на столик в углу она, — думаешь, что я сумасшедшая?

Я почти пролила воду от её вопроса.

— Нет, синьора, — протянула ей стакан.

— Поставь обратно, — усмехнулась она, — и иди в кресло.

Я уже вообще ничего не понимала. К воде она даже не притронулась. То есть я просто так её поменяла?

— Мне бывает плохо, Долли, — устало произнесла она, — я совсем одна, понимаешь? Всегда одна, и никого вокруг, — смешок, — всё было так хорошо, а потом будто землю из-под ног вырвали… разве я достойна такого? Что я плохого сделала, что меня наказывают?

Я пожала плечами.

— Последнее время я вообще ничего не хочу, — прошептала она, — всё так давит. Гнетёт.

— В-вы… — начала было я.

Но сказать мне ничего не дали, словно и не зная, что я могу говорить:

— Ещё и эти диагнозы! — почти ныла она, — депрессия, судороги, ещё какая-то чушь! Я почти здорова. Нужно только, чтобы… всё это закончилось побыстрее, — она всхлипнула, — скорей бы я уже… перестала быть для всех мёртвой куклой. Разве я многое прошу?

Она снова смотрела на меня в упор.

— Я не считаю вас куклой, — решила сказать ей.

Она задумалась.

— Мне плевать на твоё отношение, Долли, — фыркнула она, — кто тебя вообще так назвал? Дурацкое имя. Даже для такой как ты. Но… знаешь, всем в этом доме плевать на тебя, Дол. Вообще всем. Ты для них ещё большая игрушка, чем я, — она усмехнулась, — и они будут управлять тобой, не боясь сломать. Меня ещё пытались беречь — тебя не будут, — она снова села и подалась в мою сторону, — если старуха Альба говорит, что ты вошла в их семью, то она просто ещё не выпила всю твою энергию и не… — она вдруг застыла с круглыми глазами, — ты знала, что она ведьма? И пьёт твою энергию! Знала? Вот ты рассказываешь ей про себя, а она тащит и тащит и… — её руки делали какие-то странные жесты, — ты поверила? — она громко засмеялась, заставив меня вздрогнуть, — неужели ты веришь во весь этот бред? Долли, они просто конченные. Все в этом доме, — смешок, — и если ты сама не подлая змея, то тебя быстро выгонят, даже выдохнуть не успеешь! Как… — она снова скисла, — как меня.

С головой у неё точно было не всё в порядке.

— И теперь я никому не нужна, — протянула девушка, — передумала приходить? — она снова была насмешливой.

Но ужасно грустной.

— Нет, — мотнула головой я, — хотите сегодня я буду сидеть с вами?

Мне было её жалко. Я бы точно не смогла целыми днями вот так лежать.

— Что? — закатила глаза она, — нет, конечно. Зачем ты мне здесь нужна? Если захочу поговорить, то буду звать тебя сама, — она разозлилась, — и не надо разглядывать меня каждые пять минут! Мне нянька не нужна!

Я кивнула.

— Вам что-то ещё нужно? — встала с кресла.

Она стала ещё грустнее и помотала головой.

— Делай вид, что ты как они, Долли, — странный совет, — только так никто тебя не сожрёт, как меня.

Я медленно кивнула.

— Мне оставить дверь открытой? — спросила у неё.

Но Инес уже отвернулась от меня к стене, сделав вид, будто ничего не услышала. М-да, у такой точно везде враги будут.

Щелку я всё же оставила, но она меня за тот день больше не позвала».

Глава 6

— Инес была больна, — только и сказал Эксаль.

— Я сначала думала, что она… как бы сказать… бредит, — замялась я, — потому что Альба очень долгое время казалась мне невозможно хорошей. Она сделала столько добра мне, что я… два или три года она была замечательным человеком, а потом, как отрезало. Она начала меня не просто ненавидеть, а… издеваться.

Судья удивилась.

— Ты преувеличиваешь, — защищал её Эксаль.

Я взглянула на него с вопросом. Он хмыкнул и отвернулся.

— Это имеет прямое отношение к делу, Долли? — скрестил руки на груди он, — ты обещала ничего не говорить про неё.

— Если это поможет мне забрать моих детей, то я расскажу, — едва разлепила губы я.

Он взбесился!

— Про мою маму ты мог много что говорить! — злилась в ответ я, — а она нам даже ничего не делала!

— Отличное сравнение, Долли! Пропитая алкашка и Альба Еррера! Ты с ума сошла? — рычал он.

Мои щеки пылали.

— Вот именно! Ты всегда защищал её, а на мои слова плевал, а когда случился… когда она сделала ту гадость, ты сразу всё понял! Но сейчас опять её защищаешь!

Он дёрнулся.

— Долли, подумай головой, — пытался успокоиться мужчина, — это моя мама. Я понимаю, что у вас случилась недомолвка…

— У нас? А-а ты? Как будто к тебе это не относится! — перебила его, — из-за неё чуть не умерла я и наши дети!

Судья уже ничего не понимала.

Эксаль резко успокоился, кивнул и… зло посмотрел на судью.

— У нас было немного ссор, — я потёрла лицо рукой, — точнее, их вообще не было между нами двумя, но те слова Инес… я не знаю, что я сделала тогда Альбе и… там ещё обычно её дочь, то есть сестра Эксаля, но она всегда была… жестокой.

Муж расплылся в насмешливой улыбке.

— А вот Альба стала такой резко, — продолжила я.

— После вашей свадьбы? — судья вдруг нахмурилась.

Я помотала головой.

— Не совсем — первые месяцы всё было как обычно, — потёрла плечи ладонями, — она даже очень радовалась тому, что именно я стала её невесткой. Хвалила, помогала, и даже когда я забеременела, она всегда ездила к врачу со мной. Мы с ней все вещи для Холли выбирали. Коляску там, кроватку, п-пеленки…

— И что же было причиной для такой перемены? — не понимала судья.

Я пожала плечами.

— Ладно, — упала на спинку своего кресла женщина, — насколько мне известно, в приглашённых свидетелях со стороны ответчика будет как раз Альба Еррера и Карина Еррера. Это?

— Моя мать и сестра, — кивнул Эксаль, — которые внесут ясность, относительно того, что я не совершал.

Судья кивнула.

— Знаете, ответчик, помимо измены за вами уже вскрылось несколько других причин для развода, — ответила она, — поэтому сперва мы выслушаем обе стороны, и только после будем приглашать свидетелей.

— Да, плевать, — отошёл от своей стойки и сел на первый ряд кресел мужчина, — у вас чистейший женский сговор, как это… ага — женская солидарность, которая не позволит нам двоим остаться в браке, только если я не пойду против закона. У вас есть чётко очерченный план развести нас, а стоит ли