В.: А что потом добавилось? Какие дополнительные активы добавились, как вы говорите?

О.: Братский алюминиевый завод. Мы внесли часть. Остальную часть мы докупили уже от РУСАЛа. Олег внес Саянский алюминиевый завод. Это из того, что я помню. И, кажется, мы еще энергетику докупали, но я не очень помню. И потом получилось, что мы не смогли внести «НкАЗ» (Новокузнецкий алюминиевый завод), и мы уже совместно его покупали.

В.: А насколько позже это произошло?

О.: Братский и Саянский алюминиевые заводы внесли, по-моему, в мае. А когда «НкАЗ» купили, я уже не помню.

В.: Мы найдем соответствующие документы. Господин Абрамович, пожалуйста, посмотрите запись стенограммы 20-го дня. На тот момент времени вас спрашивали о встрече в отеле «Дорчестер». Если вы посмотрите на пятую страницу, вы увидите, там есть длинный ответ, который начинается со слов: «Когда мы прибыли в отель „Дорчестер“…» Видите этот ответ?

О.: Я прочел.

В.: В конце этого ответа вы говорите, что это не была формальная встреча, поскольку… там вы даете различные причины. Одна из них — то, что господин Березовский не был для этого соответствующим образом одет. А в чем он был одет, в чем он появился на этой встрече?

О.: Он в халате был.

В.: А перейдите, пожалуйста, в этой стенограмме на 79-ю страницу. Вам задают вопрос по поводу предложений господина Фомичева осенью 2000 года о том, что Березовский и Патаркацишвили должны стать зарегистрированными акционерами «Сибнефти», чтобы легализировать платежи, которые они получили. Утверждалось, что было удивительно, что не было никаких ссылок ни в каких документах на то, что Фомичев такое предложение внес. И вы видите, что госпожа судья вам задает этот вопрос. Каким образом это конкретное предложение господина Фомичева было сделано? Он это в документе сделал, или на встрече, или по телефону? Каким образом это предложение он внес?

О.: Если я правильно помню, он приехал ко мне в офис и сказал, что вот у него есть такое предложение. Мы никакой переписки по этому поводу не вели. Поэтому никакие документы не могли остаться.

В.: Является ли это обычной практикой записывать какие-то договоренности, чтобы легализировать получение денег? Если, скажем, по этому поводу какие-то предложения делаются и у вас есть обсуждения по этому поводу — это обычная практика записывать такие обсуждения, документировать их. Это нормально?

О.: Вообще в российской практике очень необычно сидеть и записывать то, о чем вы говорите, это немножко странно выглядит. Я понимаю, что с точки зрения английского юриста, английского лойера, все записывается. Я видел, как это происходит. Меня удивили записки, например, Кертиса, когда он просто что-то рассказал, а это потом задокументировали. Я, честно говоря, раньше никогда такого не встречал. Это очень необычно для нас.

В.: Спасибо большое. Перейдите, пожалуйста, к стенограмме 21-го дня. В этой части ваших показаний вам задают вопрос по поводу стенограммы Ле Бурже. Если вы посмотрите на стенограмму, вы увидите, что вам задают вопрос об интересах господина Патаркацишвили в отношении того, сколько может заработать «Сибнефть» в следующем году. Помните это?

О.: Я помню.

В.: Я хочу вас вот что спросить: почему господину Патаркацишвили и господину Березовскому было интересно, сколько заработает «Сибнефть», скорее всего в следующем году?

О.: 2001 год должен был быть первым годом, когда мы всё должны были слить внутрь. Единственный способ, каким я мог теоретически им выплачивать, — это я должен был получить дивиденды «Сибнефти» и после этого им отдать. И там видно, что я им объясняю, что это можно только два раза в год, что не по первому требованию я смогу им деньги выдавать.

В.: Сумма денег, которую вы выплатили господам Патаркацишвили или Березовскому, — зависела ли она или связана ли она была с суммой денег, которую зарабатывала «Сибнефть»?

О.: Нет.

В.: Пожалуйста, откройте страницу 23 той же стенограммы. Вы даете длинный ответ в середине страницы. Там начинается со слов: «Я вам скажу, что если вы прочитали эту стенограмму целиком и особенно в отношении ОРТ, то мы обо всем договорились». В конце этого ответа вы объясняете, что вы с этой встречи уехали с пониманием, что вы договорились обо всем. Вы договорились о «договоренности — как платить, что, кому». И вы говорите, что после этого вы отправились на свою предвыборную кампанию, Березовский уехал и Патаркацишвили уехал. И потом вы говорите: «Если я правильно помню, Березовский в Аспен, а Патаркацишвили — в Лас-Вегас». Потом вы говорите (и мы говорим об ОРТ здесь): «То есть предмет обсуждения сам по себе ушел. Тема была закрыта, пока мы не встретились снова». Видите это, да? А когда после Ле Бурже вы снова все встретились?

О.: Мы встретились в Межеве.

В.: Когда вы говорите, что «тема сама по себе ушла, пока мы не встретились снова», тема ОРТ опять возникла, когда вы встретились в Межеве?

О.: Нет, мы больше к ней не возвращались вообще. Уже все было закончено, там нечего было обсуждать. Более того, если я правильно помню, в конце октября я уже финансировал разницу в бюджете ОРТ за счет собственных средств.

В.: Посмотрите, пожалуйста, на большой баланс, его выведут на экран. На одной из закладок имеется заголовок: «2000 год. Общая наличность, включая по месяцам». Господин Абрамович, посмотрите, пожалуйста, на 118-ю строчку. Вы видите, там есть заголовок: «Наличность ОРТ». Под этим заголовком вы видите цифру 1,6 миллиона долларов в октябре и еще одна цифра 2 миллиона в декабре. Видите эти цифры?

О.: Да.

В.: Скажите нам, пожалуйста, что это за цифры?

О.: Это дефицит бюджета ОРТ, который я взял на себя, начиная с октября месяца, потому что Бадри считал, что мы все уже закончили, небольшое оформление осталось, и все на этом. Поэтому он на меня перевесил эти расходы.

В.: Спасибо большое. Пожалуйста, вернитесь к 21-му дню в стенограмме. Вам следующее заявление предлагают: «В ходе встречи в Ле Бурже господин Березовский ничего не сказал, чтобы указать, что он захочет подписать соглашение на данном этапе». И вы говорите, что это неверно. Видите эти показания?

О.: Да.

В.: А господин Рабиновитц потом говорит: «А где вы говорите, что господин Березовский сказал, что он захочет подписать соглашение в то время?» И вы говорите, что есть ссылки и реплики господина Березовского. Я хочу вас спросить. Тут говорится о том моменте, когда Патаркацишвили по телефону говорит с Городиловым. Господин Березовский говорит: «Я готов все это сделать». Что имел в виду господин Березовский?

О.: Это касается акций ОРТ.

В.: А что он готов был сделать по поводу акций ОРТ?

О.: Это то, что Бадри объяснял, он хотел почему-то опцион использовать, а кончилось это другой схемой.

В.: Освежите, пожалуйста, в памяти контекст этой части разговора, прочитайте рамки начиная с 408-й до 411-й.