Однако женская дружба редко достигает истинно тесных, искренних, подлинно доверительных взаимоотношений; женщины как бы непроизвольно, помимо собственной воли ощущают себя солидарными в большей степени, чем мужчины, но в пределах этой солидарности их побуждения, их устремления не связаны с отношением друг к другу: все вместе и каждая в отдельности они повернуты к мужской половине человечества, завоевать которую хочется только для себя одной. Взаимоотношения женщин строятся не на их индивидуальных качествах, а непосредственно на их общности, и это служит причиной возникающих несогласия, враждебности. Наташа из «Войны и мира» обожала всех женщин, живущих в семье, потому что она могла перед ними демонстрировать пеленки и подгузники своих грудных младенцев, и одновременно она ревновала к ним мужа: ведь в каждой из них Пьер мог увидеть женщину вообще. Согласие между женщинами происходит оттого, что они отождествляют себя друг с другом; здесь же кроется причина оспаривания каждой из них своего приоритета. У любой хозяйки дома со своей горничной куда более доверительные отношения, чем у ее мужа со своим слугой или шофером – если только он не педераст; госпожа и горничная обмениваются женскими секретами, порою становятся сообщницами; а вместе с тем между ними постоянное враждебное соперничество, хозяйка дома не касается домашних дел, но хочет, чтобы заслуга по их выполнению приписывалась ей одной, она одна главная в доме; она незаменима, без нее как без рук. «Стоит мне отлучиться, как все идет вверх дном». Она упорно старается уличить свою прислугу в недостаточной старательности; если служанка слишком хорошо справляется со своей работой, ее госпожа начинает ощущать дискомфорт, это мешает ей чувствовать себя единственной, неповторимой и незаменимой. По той же причине раздражение вызывают учителя, гувернантки, кормилицы, бонны, занимающиеся юным поколением, родственники и подруги, помогающие в том или ином деле, а объяснением служит либо неуважение «ее воли», либо небрежное отношение к «ее идеям»; правда же заключается в отсутствии у нее и воли, и собственных особенных идей; и не нравится ей больше всего как раз то, что кто-то так же успешно справляется с ее функцией, как если бы это делала она сама. Это и есть основной источник всех домашних скандалов, отравляющих семейную жизнь: каждая женщина с тем большим усердием требует признания себя абсолютной владычицей в доме, чем меньше у нее возможности добиться признания своих особых заслуг. Когда же дело доходит до области чувств, любви, кокетства, вот тогда-то каждая видит в другой только врага; впервые я заметила такое соперничество у девушек, часто оно продолжается всю жизнь. Идеал светской дамы – это абсолютная значимость; она страдает, когда не окружена успехом, славой; даже легкий ореол вокруг чужой головки невыносим; все возгласы одобрения в адрес другой нестерпимы, они украдены у нее; что же такое абсолют, как не исключительность? Искренне влюбленную женщину удовлетворяет воцарение в одном-единственном сердце, она не станет завидовать поверхностным успехам своих подруг, но она опасается за свою любовь. Увы, женщина, обманутая своей лучшей подругой, живет не только на страницах романов как литературный штамп, – чем более тесной дружбой связаны две женщины, тем это опаснее. Близкая, посвященная во все подруга начинает все видеть глазами той, влюбленной, чувствовать ее сердцем, ее кожей: ей уже нравится чужой избранник, ее завораживает мужчина, соблазнивший ее подругу; ей кажется, что ее собственная порядочность не позволит развиться ее чувствам; при этом ее все-таки раздражает второстепенная роль, и вскоре она готова уступить чувствам, сдаться. Осторожные, осмотрительные женщины в большинстве своем, влюбившись, избегают «близких подруг». Эта двойственность в природе женщин никогда не позволяет им полностью отдаваться взаимным чувствам. Тень мужчины всегда тяжело давит на них. Даже если они о нем не говорят, к ним все равно применима строка Сен-Жона Перса:

Когда они вместе, они ему мстят, расставляют ловушки, проклинают его, оскорбляют, но и всегда его ждут. Пока женщина находится в домашнем затворничестве, она во власти случайностей, жизнь ее невыразительна, скучна; она как зародыш, живущий еще за счет материнского тепла, но это все еще зародыш. Женщина только в том случае продлит с некоторым удовольствием такое застойное состояние, если заранее рассчитывает вскоре отличиться. Вот так же в своей ванне она испытывает полное удовольствие от погружения в ее негу, только представляя, как вскоре она появится в дверях ярко освещенного салона. Женщины друг для друга могут быть только товарищами по плену, они помогают друг другу переносить тюремное заключение, даже готовить побег, но освободителя они ждут из мира мужчин.

Для большинства женщин этот мир сохраняет свой притягательный блеск и после замужества; только муж теряет свой престиж; жена обнаруживает, что в нем исчезла чисто мужская сущность, но мужчина как таковой по-прежнему остается для женщины истинной вселенной, высшим авторитетом, чудом, удивительным приключением, хозяином, учителем, глазами, которыми она смотрит на мир, добычей, удовольствием, спасением, благополучием; он олицетворяет, наконец, превосходство, он – ответ на все вопросы. И самая преданная супруга ни за что не откажется поговорить наедине с каким-нибудь мужчиной. С детства у нее сохранилась потребность в авторитетном наставнике; когда муж не в состоянии больше выполнять эту роль, жена обращает свой взор к другому мужчине. Это может быть иногда отец, брат, дядя или родственник, старый друг, кто-нибудь из тех, кто сохранил свой авторитет, и она в нем находит опору. Есть две категории мужчин, профессия которых как бы предназначает их в конфиденты или менторы: это священники и врачи. Первые пользуются большим вниманием, их советы бесплатны; в исповедальне они выслушивают признания своих прихожанок; они по возможности стараются не прослыть «ханжами» или «поповскими прихвостнями»; но это их долг – направлять свою паству на путь истинный, и долг этот тем ответственнее, чем большую социальную и политическую значимость приобретают женщины, исполнение его не терпит промедления, ибо Церковь стремится привлечь женщин на свою сторону. «Духовный наставник» во время исповеди внушает кающейся прихожанке свои политические взгляды, требовательно рекомендует, за кого голосовать; очень многих мужей возмущает и раздражает вмешательство так называемых духовников в супружескую жизнь; они почему-то берут себе право решать, что в альковных супружеских отношениях, которые должны касаться только супругов, законно, дозволено и что не дозволено; они вмешиваются в воспитание детей; они советуют женщине, как ей вести себя со своим мужем; и та женщина, которая поклонялась мужчине как богу, с удовольствием преклоняет колена и перед этим мужчиной, представителем Бога на земле. Врач более защищен от нашествия женщин, он требует плату за свои консультации; и если клиентка неделикатна, бестактна, нескромна, он может закрыть перед ней дверь, то есть не принимать; с другой стороны, он служит мишенью для преследований, порою очень настойчивых, определенной направленности; три четверти мужчин, донимаемых эротоманками, – врачи; раздеться донага перед мужчиной, выставить себя напоказ многим женщинам доставляет огромное наслаждение.