Видение психотерапевта: «Если человек пришел ко мне, значит, двигаться к его целям ему что-то мешает. У человека какие-то блоки, какие-то внутренние личностные ограничения, мешающие самому набираться опыта. Это что-то, чему нельзя просто научить, что нужно в человеке поправить, вылечить». Видение психолога или психолога-тренера: «Если человек пришел ко мне, значит, он хочет двигаться вперед! Надо помочь ему конкретными знаниями (это консультация), подсказать, как эффективнее обогащаться опытом, как самому стать тем, кто знает и может учить других (психологическое обучение, обучение универсальным навыкам)».

Высказывание, которое приписывают основателю трансактной психотерапии Эрику Берну: «Сам себе психолог – это как сам себе стоматолог. Больно, неудобно и чревато осложнениями…» Эта чудесная метафора ярко показывает направленность психотерапии на лечение. Тот, кто в большей степени лечит, – психотерапевт. Кто в большей степени учит – психолог (например, коуч, консультант или психолог-тренер).

Если на тренинге по семейным отношениям ведущий рассказывает о разнообразии семейных проблем и, главное, об их причинах (исходящих из детства людей, их отношений с родителями или другими близкими, и лежащих в их бессознательном), после чего осуществляются процедуры, снимающие (в какой-то степени) эти причины, то это психотерапевтическая работа. Если же ведущий тренинга рассказывает, как строятся здоровые отношения, с пониманием, близостью и любовью, и потом учит их воспроизводить в разных ситуациях (идет тренировка, отработка) – это здоровая психология.

«У меня пока нет пары, зачем мне тренинг?» – «Именно вам тренинг более всего подходит. Если у вас пара уже есть, скорее всего, ваши отношения уже сложились и не вполне оптимальны. Лучше на тренинг приходить тем, кто отношения только планирует выстраивать, кто еще только учится!»

Аналогичная ситуация при работе со страхами. Если психолог снял страхи клиента, но тот в другой раз самостоятельно не сможет этого сделать, – это психотерапия. Вылечили, но не научили. Если вы сняли страх, а потом научили клиента делать это самостоятельно, тут и психотерапия, и психология обучения. Если изначально научили работать со страхами, и клиент самостоятельно преодолел страх, то состоялась психология обучения (развития) без психотерапии.

Если стиль жестче и отношение требовательнее – это скорее психология обучения или психология развития. Мягкий стиль и более заботливое отношение характерны скорее для психотерапии. Психотерапевт обычно против устремленности куда-то вперед, к трудным вершинам. Уверенность в необходимости учебы и развития – как правило, за пределами психотерапии.

Если психолог больше внимания уделяет объяснению и пониманию причин проблем клиентов, он тяготеет скорее к психотерапии, и рядом с ним будут люди, которым важнее понять, нежели действовать. Если психолог больше внимания уделяет тому, что клиент будет делать, ставит перед ним больше задач, подталкивает к действиям, то такая работа скорее не психотерапевтическая, а обучающая или развивающая.

Если психолог больше фокусируется на внутреннем мире клиента, это скорее психотерапия. Когда интерес специалиста сосредоточен в большей степени на внешних целях человека (в области карьеры или личной жизни) – это скорее консультирование, коучинг, обучающие и развивающие тренинги.

У каждого человека свои ценности. Ценности Потребителя отличаются от ценностей Творца, традиционные ценности мужчин во многом отличаются от традиционных ценностей женщин, ценности счастливого, здорового и развивающегося человека обычно отличаются от ценностей человека усталого, больного и переживающего трудности. Было бы странно, если бы ценностные ориентиры практической психологии были едины: психология создается живыми людьми со своей судьбой и спецификой контингента. Самые простые и важные отличия по ценностной ориентации разных направлений практической психологии определяются следующими векторами: «нравственность – прагматизм» и «гуманизм – подход нравственного долга».

Нравственность – внутренняя оценка человеком норм своего поведения и своих поступков с точки зрения добра. Нравственное – то, что в своих действиях человеком видится не просто как допустимое, а как доброе и благое. Безнравственное – нехорошее, недопустимое, вредное, этически безобразное и не достойное человека.

Детям нравственность не свойственна: понятие «добро» для них расплывчато, и смотреть на свое поведение с какой-либо точки зрения им неинтересно. Они чаще живут, придерживаясь позиции «нравится или не нравится», и далеко не все, взрослея, становятся нравственными людьми.

Человек этичный относится к нравственности как к путеводной звезде: все наши земные повороты имеют смысл лишь постольку, поскольку мы идем верным путем. Нравственный смысл любого слова и поступка – первое, о чем думает такой человек, чем он руководствуется вне зависимости от того, смотрит кто-либо на него или нет.

Среди обычных людей этичных немного. Обычные люди относятся к нравственности как к забору: пусть будет, пока не мешает. О нравственности они быстро вспоминают тогда, когда-то кто-то нарушает их границы, при этом вполне готовы перелезть через забор, когда очень нужно или хочется, а никто не видит. При малой осознанности человек может делать дурные дела и не считать себя безнравственным ровно потому, что не видит или не задумывается о том, что он делает. Человек с шаблонным мышлением вместо постоянных поисков и примерок «Добро это или нет?» бездумно принимает расхожие формулы, порой не самого высокого качества.

Что нравственно, а что нет, определиться бывает очень непросто. Давать деньги в долг – нравственно или безнравственно? Подавать милостыню попрошайкам – доброе дело или нет? Секс до брака – допустимо или безнравственно? Может ли мужчина иметь четырех жен? В разных культурах и в разное время эти вопросы решаются очень по-разному.

Первая позиция восприятия подсказывает человеку формулы нравственности вроде «Добро – это то, что хорошо для меня, а все, что против меня, – безнравственно».

Взгляд бушмена: «Если увел коров я – это добро. Если увели коров у меня – это зло».

Чем более развиты у человека позиции восприятия, тем больше и лучше он в своей нравственности думает о добре для других.

Нравственности противостоит не столько прагматизм, сколько недалекость. Прагматик может быть человеком высокой нравственности, если он осознаёт, что это ему выгодно, хотя бы с точки зрения перспектив. Прагматик-руководитель может насаждать нравственность, если видит, что она с течением времени дает повышение прибыли. Если же прагматик не привык и не умеет смотреть далеко, он бывает порядочным только в зоне видимости полицейского или по привычке.

Гуманизм – мировоззрение, в центре которого находится идея человека как высшей ценности. На практическом уровне это выражается в бережном отношении к человеку.